Мэрион также была очень привязана к мальчику, поэтому Джеку пришлось остаться дома, хоть он и продолжал мечтать о воинской славе, не задумываясь о трудностях и опасностях такого жизненного пути.
Встреча с военным врачом снова заполнила все мысли Джека фантазиями об армейской жизни, и, продолжая рыбачить, он быстро забыл о неприятной встрече, хотя хорошо запомнил не располагающее к себе, темное и хитрое лицо офицера. Мальчику было суждено встретиться с ним снова, но пока он об этом, конечно, не догадывался.
«Если бы мама позволила мне служить в армии! – думал он, снимая с крючка еще одну рыбу. – Уверен, армии нужны все мужчины, способные держать оружие. Кажется, мы стали сдавать позиции в последнее время. Интересно, что будет, если Юг проиграет эту войну?»
Размышления Джека прервал веселый свист, и на дороге появился еще один мальчик примерно такого же возраста.
– Привет, Дарси! – крикнул Джек. – Ты тоже решил порыбачить?
– Не знал, что ты здесь, – ответил Дарси Гилберт, который жил на соседней плантации. – Как улов?
– Первоклассный. Я было собрался домой, но раз ты пришел, я, пожалуй, продолжу.
– Оставайся, Джек! Ненавижу рыбачить в одиночку. Но знаешь… – Дарси неожиданно замолчал.
– Что ты хотел сказать?
– Так, ничего.
Последовала минутная тишина, пока Дарси насаживал наживку на крючок и закидывал удочку.
– У тебя вид человека, который хочет что-то сказать, Дарси, – продолжал Джек, как только леска его друга погрузилась в воду. – Кстати, ты не встретил по пути военного врача?
– Нет, я шел через плантацию. А что?
– Он ехал по этой дороге, и мы немного повздорили: он требовал, чтобы я убрался с моста, а я не хотел уступать этому грубияну…
– Он что, ударил тебя?
– Вот еще! Если бы он меня тронул, я бы дал сдачи, несмотря на то, что он взрослый!
Глаза Джека блеснули, явно демонстрируя серьезность его намерений.
– Нет, я его не видел. Зато встретил Сент-Джона Ривана, твоего кузена. Ты знаешь, что он обыкновенный задира, хоть и выглядит как денди?
– Еще бы, конечно знаю!
– И он тебя ненавидит.
– И это знаю. Правда, не понимаю, за что. За то, что мне неприятны знаки внимания, которые он оказывает Мэрион? Моя сестра слишком хороша для такого, как он!
– А он ухаживает за ней?
– Ну, по крайней мере, пытается.
– А Мэрион он нравится?
– Думаю, да, в какой-то степени. С ней-то он очень мило обращается, намного лучше, чем со мной.
– Он когда-нибудь рассказывал о себе? – тут Дарси Гилберт как-то странно посмотрел на своего друга.
– Ну да, частенько.
– А о твоем прошлом он ничего не упоминал? – продолжал Дарси в некотором смущении.
– Мое прошлое? А что не так с моим прошлым? – удивился Джек.
– Ничего, я надеюсь. Но мне не понравилось то, что Сент-Джон говорил о тебе.
– И что же он говорил?
– Не знаю, как и сказать. Я ему не поверил.
– Но я хочу знать, что он тебе сказал! – потребовал объяснений Джек, бросив удочку на землю и подойдя вплотную к другу.
– Ну, если тебе так хочется знать… Он сказал, что ты не являешься членом семьи Риванов. И что тебе когда-нибудь придется уйти… – последовал ответ, который вверг Джека в оцепенение.
Глава 2
Рассказ Дарси Гилберта
– Сент-Джон сказал, что я не из семьи Риванов? – медленно повторил Джек, почувствовав, что снова может говорить.
– Ага, и я сказал ему, что не верю.
– Но, но… Я не понимаю, Дарси! Разве я не сын покойного полковника Мартина Ривана?
– Сент-Джон говорит, что нет.
– Что?! Он, может быть, хочет сказать, что и моя мама – вовсе не моя мама? – Джек всплеснул руками и широко раскрыл глаза.
– Именно так. И еще добавил, что Мэрион – не твоя сестра.
– Я… Ну и достанется же ему за это! – быстро ответил Джек.
– Мне тоже хотелось его побить, Джек, хотя он гораздо старше нас. Я сказал Сент-Джону, что он гад и что я не поверю ему, даже если он повторит это под присягой.
– Но с чего это Сент-Джон завел такой разговор?
– Ох, это началось еще на причале старины Бена. Он начал было подтрунивать надо мной, но я сказал, что не позволю ему мной командовать – так же, как и ты не позволяешь ему над собой издеваться. Его это задело, к тому же, кажется, он взъелся на тебя за то, что однажды днем ты увел Мэрион на лодочную прогулку, когда он хотел взять ее кататься на лошади. Слово за слово, и вот Сент-Джон говорит, что тебе все равно придется когда-нибудь убраться, потому что ты низкого происхождения и у тебя нет никаких прав в семье Риванов.
– Он так и сказал, да? – Джек сделал глубокий вдох сквозь сильно сжатые зубы. – А он потрудился доказать свои слова?
– Не успел. Я так расстроился, что только сказал Сент-Джону, что не верю ему, и тут же ушел.
– А он куда пошел?
– В сторону города.
– Когда вернется, я выясню всю правду.
– Я не верю ему, Джек. И я бы не стал об этом тревожиться…
– А если предположить, что это правда, Дарси, что я… Ну, что я – никто, как он сказал?
– Джек, мое мнение о тебе не изменится, – ответил друг.
– Спасибо за это.
– Сент-Джон вечно болтает лишнее, не бери в голову.
– Но я не могу. Если он говорит правду, я хочу быть в этом уверен. Если же нет, то я заставлю его перестать распространять небылицы.
– Удивительно, что он не отправился на войну. Почему он не идет служить, как все молодые люди в округе?
– Он говорит, что должен оставаться с матерью. Но я думаю, настоящая причина в том, что Сент-Джон – трус.
– Возможно, ты прав. Помню однажды, когда в городе выла бешеная собака, Сент-Джон спрятался в амбаре, он тогда до смерти испугался.
– Да, помню. И еще помню, когда раб Большой Билл сбежал, грозясь на всю округу, что убьет первого же белого, который попадется ему на пути, Сент-Джон спрятался в доме и целую неделю не выходил за дверь.
– Такой трус только и может, что распространять всякие враки.
– Хотел бы я знать, где его найти. Я бы быстро выяснил, что к чему, – заключил Джек.
Мальчику больше не хотелось рыбачить; он свернул свои снасти и отправился домой.
Идя по дороге вдоль плантации, Джек размышлял об услышанном. Может ли быть правдой то, что сказал Сент-Джон Риван? Правда ли, что он никто по отношению к женщине, которую называет матерью, и к девушке, которую считает своей сестрой? По спине Джека побежали мурашки, а на лбу выступил холодный пот, когда он подошел к величественному старому особняку, который называл своим домом.
