Антонио Квадри («Восемь дней в Венеции»):
«Мы находим достаточно разумным зафиксировать время обоснования венецианцев на островах 421 годом, когда жестокость северных народов, завоевавших Италию в самом начале пятого века, вынудила обитателей суши искать убежища в самых отдаленных болотах Адриатического залива».
Бежавшее население — венеты, от которых в будущем получила название страна, — нашло на малопригодных для осмысленного существования заболоченных островах лагуны убежище и таким образом сумело сохранить собственную культуру.
Франсуаза Декруазетт («Венеция во времена Гольдони»):
«Построенная на нескольких островах, разбросанных посреди болотистой лагуны, в своеобразном лабиринте, где смешались земля и вода, не имеющая стен и вверившая защиту свою самой свободе, Венеция не похожа ни на один из существующих городов. Она не поддается никакому разумному описанию. Тайна, изначально окружающая город и его имя, чудо, коим вполне можно считать могущество Венеции, и небывалые богатства, сконцентрированные венецианцами в столь негостеприимном от природы месте, — все это превращает город на лагуне в источник поэзии. Каких только метафор не удостоилась Венеция! Венеция, новая Венера, вышедшая из волн, — так с точки зрения мифологии объясняют название города. Впрочем, некоторые предпочитают видеть в староитальянском Venetia, ставшем затем Venezia, игру латинских слов «venus etiam», «приходи еще», передающих очарование, оказываемое этими местами на путешественников, и их неизменное желание вновь сюда вернуться».
Кристиан Бек («История Венеции»):
«Относительная недоступность этой местности — передвигаться можно только по протокам на лодке — надежно гарантировала ее безопасность. По отношению к материку, где на протяжении веков хозяйничали захватчики и бушевали политические катаклизмы, она располагалась на отшибе, и обитателям ее было легче сохранять свою независимость. Нехватка продовольствия побуждала жителей выходить в море и добывать на продажу соль и рыбу. Суровые условия жизни заставляли поселенцев проявлять инициативу, способствовали возникновению чувства локтя и гражданского долга».
Спасшиеся от уничтожения венеты начали мало-помалу вести хозяйство, соорудили двенадцать поселений (Градо, Гераклея, Маламокко, Кьоджа и др.) и уже к 466 году договорились основать некое подобие правительства — совет наиболее уважаемых представителей этих поселений.
А еще два столетия спустя неспокойная обстановка в лагуне заставила венетов избрать своего высшего правителя — дожа (итал. doge, от лат. dux — вождь, предводитель).
Титул этот возник в Венеции в 697 году и существовал на протяжении более чем десяти веков.
Когда возник этот титул, Венеция имела полную независимость, но формально сохраняла политическую связь с Византией. Первым дожем стал Паолуччио Анафесто, правивший до 717 года. Предположительно он и другие первые дожи, избиравшиеся из самых богатых и влиятельных семей Венеции, выполняли функции наместников Византийской империи.
Потом византийское влияние стало постепенно уменьшаться.
Административный центр лагуны находился сперва в Гераклее, в 742 году он был перенесен в Маламокко, а в 810 году — на пустынный остров Риво-Альто (сейчас это место называется Риальто, и там находится знаменитый мост, соединяющий районы Сан-Марко и Сан-Поло). Так, собственно, и возник город Венеция.
В 806 году венецианская островная группа была атакована франками, и ее на короткое время присоединили к империи Карла Великого, но уже по условиям соглашения о мире и дружбе между двумя империями 812 года Венеция была возвращена Византии.
В 828 году два венецианских купца съездили в Египет, в город Александрию, и привезли оттуда мощи святого Марка. Фактически это было похищение. Венецианцы, для того чтобы перенести мощи на свой корабль, прибегли к хитрости: тело одного из четырех евангелистов, умершего в Александрии (там он основал церковь и был ее первым епископом), было положено в большую корзину и сверху покрыто свиными тушами, к которым не могли прикоснуться арабы даже при таможенном досмотре.
В Венеции мощи святого Марка были размещены в домашней церкви дожей, которая тут же получила имя евангелиста, ставшего с тех пор покровителем Венеции.
Франсуаза Декруазетт («Венеция во времена Гольдони»):
«Местность Риво-Альто («Высокий берег»), расположившаяся в устье одного из речных притоков лагуны, в 810 году была провозглашена местопребыванием правительства, резиденция которого прежде находилась в Маламокко. Там построили дворец, а затем базилику, чтобы разместить в ней реликвии святого Марка, доставленные в 828 году двумя купцами из Александрии. Вскоре святой Марк стал более популярен, нежели святой Теодор, первый покровитель города, а площадь Сан-Марко стала более значимой, нежели Риво-Альто; затем место это, название которого превратилось в Риальто, вошло в состав административного района Сан-Поло; теперь словом «Риальто» называли всего лишь мост и рынок. Площадь Сан-Марко стала политическим центром города, Риальто — центром экономическим. Там воцарились ювелиры, торговцы пряностями, мясники, торговцы овощами, фруктами, рыбой, вином, оливковым маслом и апельсинами. Мастерские кожевенников, канатчиков и корзинщиков соседствовали там с конторами контролеров, торговых агентов и нотариусов, конторками чиновников, призванных следить за уплатой пошлин на лес, железо и животный жир».
Свое экономическое процветание республика святого Марка построила на морской торговле. Географически город в лагуне был местом пересечения торговых путей между Востоком и Западом, и островитяне, будучи талантливыми коммерсантами, быстро поняли, как извлекать из этого выгоду. Венецианские корабли уходили в плаванье и возвращались доверху наполненные ходовым товаром, а если возникали проблемы с местными пиратами, препятствовавшими нормальному судоходству на Адриатике, то венецианцы просто откупались от их излишне навязчивого внимания.
Когда же в 991 году дожем был избран знаменитый Пьетро II Орсеоло, жители лагуны стали успешно применять и силовые методы воздействия. Через девять лет своего правления, в праздник Вознесения, этот дож вышел в море с самым мощным флотом, какой только видели воды Адриатики, и очень быстро очистил море от далматинских пиратов, захватив заодно и попавшиеся на пути города. Так началась территориальная экспансия Венеции, которая завершилась тем, что дож Энрико Дандоло при содействии французских крестоносцев в 1204 году завоевал Константинополь и при разделе между союзниками приобрел три восьмых Византийской империи и остров Крит (Кандию).
До 1032 года венецианские дожи имели практически неограниченную власть в государственных, военных и церковных делах. После этого их власть была ограничена введением нескольких альтернативных институтов власти.
Дело в том, что внутри республики неоднократно возникала борьба между демократической и аристократической партиями, а некоторые даже заявляли о необходимости превратить пожизненное правление дожей в наследственную монархию. После одного из восстаний, в котором погиб дож Витале II Микель, в 1172 году был учрежден Большой Совет, состоявший из выборных представителей знати (нобилей), который с тех пор стал высшей властью и сильно ограничил могущество дожей.
