Врач уже страдающего шизофренией Батюшкова Антон Дитрих, наблюдавший его в Германии и сопровождавший в Россию, в 1830 году с недоумением писал о своем пациенте: «…человек, который жил в наиблагоприятнейших внешних условиях, был уважаем в своем отечестве, любим друзьями и родственниками, делал славную карьеру с блестящими перспективами на будущее, одним словом, человек, который имел всё, что делает жизнь светлой и приятной, и при этом постоянно чувствовал себя несчастным…»[14]Дитрих ошибался относительно «наиблагоприятнейших внешних условий» жизни Батюшкова, однако не подлежит сомнению полнейшее неумение (и отчасти — нежелание) поэта примиряться с обстоятельствами. Состояние тоски, отчаяния и душевного смятения для него гораздо более органично. Ощущение дисгармонии, внутренний разлад с миром сопровождали Батюшкова на протяжении всей его жизни.
Другой вывод, которого невозможно избежать, познакомившись с творчеством Батюшкова, связан с основным качеством его поэзии, которое сам стихотворец определил как «возможное совершенство, чистота выражения, стройность в слоге, гибкость, плавность; <…> истина в чувствах и сохранение строжайшего приличия во всех отношениях»[15]. Поэзия Батюшкова была на редкость гармоничной. Оценивая его лучшие стихи, Пушкин не раз напишет на полях батюшковской книги «Опыты в стихах и прозе» слово «гармония». К гармонии Батюшков стремился сознательно, считая ее главной особенностью того поэтического рода, который он избрал. «Это чистая поэзия, замкнутое в себе совершенство», — характеризовал творчество Батюшкова Ю. П. Иваск[16].
Противоречие между гармоничностью поэзии Батюшкова и дисгармоничностью его мироощущения бросается в глаза каждому. Оценивая результаты творчества Батюшкова, один из исследователей писал: он сумел создать, «несмотря на острый трагизм своей биографии, благородную, яркую и гармоничную поэзию»[17]. То же самое замечательно точно выразил поэтическими средствами Осип Мандельштам, безошибочно угадав главную коллизию личности Батюшкова:
Наше мученье и наше богатство.
Косноязычный, с собой он принес —
Шум стихотворства и колокол братства
И гармонический проливень слез.
(«Батюшков», 1932)
Как же получилось так, что действительность, пугавшая поэта своей хаотичностью, преобразовалась в его стихотворениях в прекрасный и понятный в своей простоте мир, что раздвоенность и противоречивость сознания обернулись цельностью и ясностью созданных поэтическим воображением образов? Как объяснить тот факт, что в стихах Батюшкова почти всегда есть готовый ответ на те вопросы, которые в жизни ему представлялись неразрешимыми и составляли предмет постоянных и мучительных раздумий?
Чем дальше удаляется от нас историческая эпоха, которой принадлежал жизненный и творческий путь Батюшкова, тем сложнее прослеживаются повороты этого пути, тем более неразрешимы вопросы, связанные с тайной его личности. Наша книга — очередная попытка остановить время и, опираясь на опыт предшественников, а главным образом, — на свидетельства самого поэта и его ближайшего окружения, пристальнее вглядеться в личность Батюшкова и внимательнее вчитаться в его стихи, которые, по словам В. Г. Белинского, «еще не пушкинские стихи; но после них уже надо было ожидать не других каких-нибудь, а пушкинских…»[18].
* * *
Во время подготовки этой книги к печати пришло печальное сообщение о скоропостижной смерти директора Вологодской областной научной библиотеки Нелли Николаевны Беловой, которая многие годы была для меня самым близким человеком в родном городе К. Н. Батюшкова. Ее памяти я посвящаю эту книгу.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
I
«Сорренто! колыбель моих несчастных дней…»
Автор этой поэтической строки — не Торквато Тассо, а Константин Батюшков. И родился он не в Сорренто, а в Вологде. Это произошло 18 (29) мая 1787 года в семье надворного советника Николая Львовича Батюшкова и его супруги Александры Григорьевны, урожденной Бердяевой. Дата и место рождения будущего поэта не вызывают разночтений. Однако дальнейшие события, относящиеся к его раннему детству, трактовались по-разному почти всеми биографами Батюшкова. Причины противоречий ясны: первые попытки составить его жизнеописание относятся ко времени, когда никого из близких, кто мог бы пом нить детские годы поэта, уже не было в живых. Последние архивные находки проливают свет на многие факты, до сих пор остававшиеся в тени[19].
Константин был четвертым ребенком в семье и — единственным мальчиком. Старше его были сестры: Анна (1780), Елизавета (1782) и Александра (1783). В 1791 году родилась младшая сестра — Варвара. Судьба распорядилась так, что Константин Николаевич всю жизнь исполнял по отношению к ним обязанности старшего — брата, главы семьи: опекал, содержал, выдавал замуж, решал имущественные и финансовые проблемы, одним словом, был вынужден заниматься ровно тем, к чему меньше всего был предрасположен по своему душевному складу. Эти обстоятельства явились дальним следствием той трагедии, которая разыгралась в семье вскоре после рождения последнего, пятого ребенка — дочери Варвары.
16 сентября 1791 года генерал-прокурор А. А. Вяземский принял решение о переводе вологодского губернского прокурора Н. Л. Батюшкова в Вятское наместничество. Это была обыкновенная для того времени процедура — в свою очередь вятский губернский прокурор перемещался в Вологду. Нет сомнений, что приказ начальства не нашел сочувствия ни у самого Н. Л. Батюшкова, ни у членов его семьи. Вятка заслуженно представлялась им не самым благоприятным местом для жительства — зима там была долгой и холодной, а лето, напротив, по-северному коротким. Ехать в Вятку как раз в преддверии скорой зимы не хотелось. Кроме того, А. Г. Батюшкова была на сносях, возраст ее (для того времени — очень солидный) приближался к сорока годам, и переезд накануне разрешения супруги от бремени, очевидно, казался Н. Л. Батюшкову не самым своевременным. Он стал тянуть время, испрашивая у начальства отпуск то для завершения судебной тяжбы, то для поправки здоровья, и к исполнению своих обязанностей на новом месте приступил только в апреле 1792 года: к этому времени А. Г. Батюшкова не только разрешилась от бремени, но и оправилась от поздних и тяжелых родов — Варвара появилась на свет 21 ноября 1791 года.
