Семья возвращалась дружно. Марья с Ольгой тянули песню. Константин, муж Ольги, нес на плечах своего младшего. Егор с Александром дрались на палках. Это они все не могли забыть, как недавно в селе останавливался гусарский полк:
– Ну что разбойник сдаешься? – дразнил, легко тесня Егора, Александр.
– Неплавда, это ты лазбойник, – крикнул что есть мочи Егор, спрятавшись за спину отца, – Не поймаешь!
– Хватит. Завтра дам работы больше, если некуда сил девать, – сказал Иван.
– Но папа… – попытался возразить Александр.
– Хватит, я сказал. Идем, лучше поможешь баню истопить, помыться вам надо. Вон как извазюкались. – Открыв калитку, Иван сразу направился к бане.
Как только семья начала заходить во двор из дома выметнулась Катя и бросилась к дедушке.
– Деда у нас гость. Он спит сейчас.
– А кто хоть он? – Спросил Трофим, заходя в сени.
– Ой, забыла спросить. Он там на кухне. Рядом с печкой спит.
– Хорошо сейчас спросим, – ответил дед и направился к спящему.
На соломе лежал среднего роста мужичек с неопрятной бородой до пояса. Такую встретишь не у каждого старика. Сапоги были уже вконец истоптаны, и их давно было пора сменить. Дед Трофим растормошил путника.
– Добрый человек, как тебя звать и за постой ты платить будешь работой али деньгами? – с сомнением сказал старик. Ермолай усмехнулся одними глазами и не спеша достал небольшую пачку рублей.
– Я, дедушка, фокусник. Тем и промышляю, – поднялся уже более свежий, чем утром Ермолай, – зовут Ермолаем, по батюшке Олегович.
– Что ж, Ермолай Олегович, гостите сколько надо, меня люди кличут дедом Трофимом. Если что, обращайтесь ко мне или к сыновьям.
– Дядя Ермолай, а вы покажете фокус? – встряла, все это время стоявшая рядом, Катя.
– Фокусы? Где фокусы?… Правда, покажете? – тут же подключились Егор с Арнольдом.
– После ужина, – прикрикнула на них Ольга, – дайте хоть человеку привести себя в порядок.
– Баню уже затопили, – присоединилась вошедшая Марья, – а теперь все во двор!
Пока женщины готовили, работа нашлась для каждого: Трофим забрал себе двухлетнюю Аню; Константин с Александром и Егором пошли загонять в стойло корову и кур на ночь; Иван наколол еще дров, которые относил к бане Арнольд.
После того как все помылись, ужин уже был готов. За столом дети ерзали и многозначительно перешептывались насчет фокусов. Александр ерзал больше всех, хотя и понимал, что ему в очередной раз придется выслушивать отца насчет того, что он самый старший и должен давать пример остальным. И что с него и спрос больше, чем с других.
– Дядя Ермолай, – сказала Катя, как только все встали из-за стола, – а когда вы фокусы будете показывать?
Ермолай вопросительно посмотрел на деда Трофима. Тот кивнул и добавил:
– Будем считать, что часть платы, Ермолай Олегович, вы отработаете.
– В этом случае, – обратился к детям Ермолай, – давайте выйдем во двор. Там мне сподручнее будет.
С детьми пошёл только Иван. Выйдя из дома, Ермолай устроился на колоде для рубки дров и достал из внутреннего кармана пучок сушеной травы.
– Все устроились? – спросил Ермолай и, дождавшись, когда все дети утвердительно кивнули, продолжил: – Раз уже стемнело, покажу вам фокус со светящимися шариками.
Тут его руки задвигались и то из кармана, то из-за пазухи, то из-за уха доверчивого ребенка он начал доставать светящиеся ярким белым светом шарики и жонглировать ими. Время от времени он ловил шарики ртом и как бы глотал их. При виде всего этого дети охали. Когда уже все шарики исчезли во рту фокусника, на пороге появилась Марья:
– Ладно, Анечке уже пора ложиться, Егор и ты иди тоже. А вас Катя с Арнольдом зовет ваша мать.
– Мам можно еще? – заупирался Егор, но отец взял его за шкирку и уже тащил в дом. Арнольд с Катей тоже пошли за Иваном, завистливо поглядывая на Александра, про которого ничего не сказали.
Тут Ермолай, уже собравшийся удалится, решил воспользоваться случаем. Дело в том, что в конце ритуала нужно было принести жертву богу. И от жертвы во многом зависел результат. Так что Ермолай рискнул обратится к мальчику:
– Хочешь поучаствовать в одном древнем ритуале, который можно провести только этой ночью?
– Правда? И мне можно даже поучаствовать?
– Конечно мальчик, – сказал Ермолай и его глаза блеснули торжеством, – Идем в баню, его лучше провести там.
Все редкие ингредиенты необходимые для ритуала, к счастью, у Ермолая уже были. Александр забежал в баню и устроился на лавке. За ним вошел Ермолай.
– Не боишься банника? – спросил Ермолай.
– А это кто? Мне деда не рассказывал.
– Это дух, обитающий в бане, и часто строящий козни в ней находящимся. От него надо защитить себя, прежде чем войдешь, – сказал Ермолай, произнося несложный наговор.
– Так дед Трофим говорил, что достаточно верить в Христа и никакая нечисть тебя не тронет.
– Ты конечно прав, если верить, то нечисть постарается найти жертву попроще. Но может все же и напасть, так что знать дополнительные средства защиты не помешает, – сказал наставительно Ермолай, доставая заостренную с одного конца палочку, вырезанную из дерева тысячелетней секвойи. И протянул её Александру. – На, возьми, и острым концом направь на себя. Эта палочка заговоренная, она защитит.
Александр машинально взял палочку и выжидающе уставился на волшебника, который обещал ему показать некий древний ритуал, да еще и ему позволил поучаствовать.
«Жертву подготовил, свечи зажег…», – мысленно начал перечислять про себя Ермолай все приготовления к ритуалу.
– Дядь Ермолай, скоро уже? – нетерпеливо спросил Александр, которому, казалось, что прошла вечность.
– Сейчас, – пробормотал Ермолай и уже громче добавил: – Я сейчас начну читать заклинание, а ты молчи, тебе говорить нельзя, а то все испортишь, – и про себя добавил: «Ведь последний из нас заговоривший активизирует его».
Последнее было верно, так как во время проведения ритуала он свяжет между собой их двоих, и закончить его сможет уже любой из них…
«Наконец-то», – подумал Александр и услышал, как Ермолай произносит что-то на незнакомом ему языке, – «Надо будет спросить у него, на каком языке он это говорит? Похвастаюсь потом перед дедом». Александр даже попытался запомнить пару слов. Это были наиболее часто повторяющиеся слова в заклинании: «Кро Эбера, Кро Эбера», – повторял про себя Александр, чтобы запомнить слова. «Ну вот, дядя Ермолай завершает махать руками, значит сейчас закончит. Вот и спрошу, что эти слова значат».
Ермолай умолк и в его глазах сначала возникла злость, сменившаяся отчаянием, когда он увидел, что Александр держит палочку острым концом, направленным на Ермолая. А значит, в жертву сейчас будет принесен именно он. Осталось только Александру, активизировать заклинание специальной фразой-ключом, который к счастью Александр, как думал Ермолай, не знал. Но первыми словами Александра именно эти слова и стали:
