Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 35
Обманывает.
Чайник на кухне зафырчал, зашумел, выключился. Мама плакала. Она лежала на кровати, и ей уже ничего не хотелось.
– Агата! Почему ты такая жестокая? Ты злая! Злая!
– Злая – зая, – повторила Агата и улыбнулась.
Чашки долго еще простояли на столе. Одна разбилась. А торт съела Агата. Пришла ночью и съела хрупкий замок мечты.
– Вы потеряете ребенка, – нажимала Дарья Викторовна. – Надо что-то делать.
Мама отворачивалась. Она не знала, что делать.
А учительница добивала:
– Если вы не справляетесь с ребенком, то для этого есть комиссия для несовершеннолетних.
– Какая же она несовершеннолетняя? Ей скоро пятнадцать!
– Тем более!
И все запутывалось окончательно.
– Знаете, у нас все хорошо, – поджимала губы мама. – Еда, одежда, Агата ни в чем не нуждается.
Дарья Викторовна молчит. Она не верит.
– Позвоните мне как-нибудь, – мягко советует она. – Когда совсем опустятся руки.
Но это не про маму. Она никогда не сдается.
По коридору бежит Стрельцов.
– Ваня! Ваня! Подожди!
– Здравствуйте, Оксана Аркадьевна!
Ваня очень хороший мальчик. Правильный. Всегда говорит правду. Такими раньше были пионеры – честными-честными.
– Ваня, скажи, пожалуйста, Агата в школу ходит?
– Она разве не болеет?
– Почему болеет?
– Так Синявина сказала. Говорит, что они созваниваются. У Агаты грипп.
– И давно?
– А что – не грипп? Что-то серьезное?
– Как давно ее нет в школе?
– Две недели точно. Вы по журналу посмотрите.
Как она могла забыть? Электронный журнал. В телефоне Интернет – набирала, руки дрожали, буквы выпадали все не те.
Ровной строчкой напротив предметов стоят «н», «н», «н»… Но Агата каждое утро брала свой затертый, измызганный рюкзак и уходила. До вечера ее не было. Где она шляется? Неужели дурная компания?
Чтобы услышали, пришлось убавить звук музыкального центра до нуля.
– Э! Что такое? – крутанулась в кресле Агата, глянула на мать злыми глазищами.
– Уроки делать не собираешься?
– Я уже все сделала!
– Или ничего не задали?
– Задали! Вон, можешь дневник посмотреть!
Как будто все было подготовлено заранее – потрепанный дневник (два месяца, а уже потрепанный) бухнулся на стол. Рука дернулась, чтобы открыть, но остановилась.
– Я видела дневник, – с упором на последнее слово произнесла мама. – Электронный. Ты не ходишь в школу!
Агата смотрела перед собой. Лицо никакое – ни растерянности, ни удивления. Застывшая маска, какой это лицо и было последнее время. Словно Агате было все равно, что вокруг происходит.
– Это… – Агата откинулась в кресле и закрыла глаза. – Ага… Сработало.
– Что сработало? – Мама стукнула пальцами по спинке, потому что терпеть не было уже никаких сил. Спинка качнулась, толкнула Агату в затылок.
– Емельянов, наш компьютерный гений, обещал, что взломает пароли электронного дневника и наставит мне двоек.
Голос монотонный. Агата качает головой из стороны в сторону на каждое слово. Длинная темная челка мотается в такт словам. Волосы сальные. Почему она их не моет?
– Там нет двоек!
– Пожалел, дурачок. – Агата улыбнулась, и лицо ее некрасиво сморщилось. Последнее время она стала так улыбаться – не губами, а глазами, щеками, лбом, даже уши начинали двигаться. Из нормальной девочки превращалась в уродца. Страшную карлицу. Так и перекосить может!
– И что теперь с этими «энками»? У тебя же прогулы стоят.
– Уберет. – Смотрит снизу вверх. Глаза чистые, прозрачные. – Я попрошу, он исправит. Поставит пятерки. – Потянулась включить звук.
Мама оглядела комнату. Она была почти убрана. Так бывает – вроде все на своих местах. Одежда не валяется, пыль клубами не плавает по полу, кровать заправлена, на полке рядок книг – но что-то не так. Кажется, тронь – и все посыплется, появится пыль, грязь, разбросанные вещи, ковер вытряхнет из себя песок.
Уже около двери не выдержала, обернулась.
– Я тебе не верю! – произнесла сухо. – Ты врешь!
– Ага, пожалуйста, – пропела Агата и врубила такую громкость, что и сквозь наушники было хорошо слышно.
Как же хотелось подбежать и ударить! Но мама знала, что это бесполезно. Все бесполезно. И она отступила. Кулак разжался, рука безвольно упала вдоль тела.
– Ты меня ненавидишь, да?
Маме казалось, что она шепчет, что ее слова уже не пробьются сквозь звуковую завесу. И встретилась со спокойным взглядом.
– Я всех люблю, – тихо произнесла Агата. – Особенно лосей.
– Почему лосей? – опешила мама.
– Потому что их постоянно сбивают автомобилисты.
И вдруг Агата заорала. Она орала и вертелась на своем кресле.
Мама отступила, пятясь вышла из комнаты.
Ночь не спала, думала. Ведь есть, есть выход! Это ее дочь, любимая Агата, названная так потому, что глаза серенькие, с разводами, как у камешка агата, потому что появилась вопреки всему. Другое имя – Лена или Маша – такой девочке не подходило.
– Вставай, одевайся, я тебя провожу, – сказала утром.
Агата фыркнула в чашку с чаем:
– Ты чего – совсем? Давно ты меня в школу не провожала! Может, еще за руку возьмешь?
– Возьму! Я тебе больше не верю.
– Ага!
Долго копалась в шкафу, перетряхивая вещи. Юбки, кофты – все летело на пол.
– Вот это подойдет? – показывала Агата сарафан и, не дождавшись ответа, отшвыривала его. – А это?
– Это хорошо, – торопилась мама.
– Кладем сюда! – Юбка падала к ногам. – А это?
Агата вышла в рваных джинсах и мятой блузке, застегнутой на одну пуговичку, под ней майка. Мама не помнила, чтобы когда-нибудь все это покупала.
– Ну, чего? – Агата перекинула во рту жвачку. – Хватит стоять! Опоздаем!
Она молниеносно облачилась в уличное, дернула дверь.
– Жду тебя около дома!
– Да-да, – засуетилась мама.
Молния на сапоге заела, упал шарф, рассыпалась мелочь, вывернулась сумка и никак не могла встать в нужное положение, ключ не хотел попадать в замочную скважину.
Агаты не было. Была осень, была серость, была черная птица. Агаты – нет.
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 35
