— Нет, — выговорил он бледными губами. — Я думаю, они просто забыли побрызгать дезодорантом.
Достав из кармана мобильник, набрал номер.
— Полицию, пожалуйста.
— Хорошая мысль, — пробормотала я.
— Привет… Я… я не знаю, что сказать, но может быть, я просто скажу вам, что случилось, о'кей? Хорошо… ну, мы осматривали дом — о, моя коллега и я… и… ну… мне кажется, что мы нашли труп. Где он? На диване в гостиной. Что? А, вы имеете в виду адрес? Хонан Террас, 32. Простите? Я же сказал, на диване перед камином, но запах… запах просто ужасный, и мы не хотим входить в комнату. Что? О да, понимаю… где Хонан Террас? О'кей, да, извините, теперь понял. Сверните налево за футбольной площадкой, знаете? Да, правильно, тупик. О'кей. Хорошо.
Эндрю выключил телефон, снова прислонился к розам и взглянул на меня. Он сам напоминал труп.
— Ты в порядке?
— Господи Иисусе, Эллен. Он мертв.
— Мертв, — как эхо отозвалась я.
Мы стояли, глядя друг на друга. И это все, что я могла сделать, чтобы не наклониться и не поцеловать его. Просто он выглядел таким расстроенным, и несмотря ни на что, у Эндрю все еще был самый сексуальный рот, который я когда-либо видела. И потом, факт оставался фактом: на диване находился труп. Это придавало всему особый характер и превращало мысль о том, чтобы поцеловать моего бывшего бойфренда, в хорошую идею. Я взглянула в его серые глаза и могла поклясться, что он подумал о том же, — пока не наклонился в сторону и его не вырвало.
Вдруг раздался стук в парадную дверь. Эндрю вытер рот платком и взглянул на меня. Стук тяжелый медного дверного молоточка прозвучал снова. На трясущихся ногах я пошла к двери и открыла ее. На пороге стояли двое полицейских.
— Слава Богу! — воскликнула я, хватая одного из них за руку и втаскивая в дом. — Там, он там.
Эндрю стоял за моей спиной. Мы оба вышли в сад, когда полицейские — один молодой со слегка покрасневшим от такого моего обращения с ним лицом, другой средних лет и явно невыспавшийся — вошли в прихожую. Вдыхая свежий, без запахов воздух, Эндрю и я наблюдали за тем, как полицейские делали то же, что и мы раньше, только без позывов на рвоту и трясучки. Пожилой полицейский захлопнул дверь в гостиную и быстрыми шагами приблизился к нам.
— О'кей — сказал он, стараясь скрыть удушье. — Я вызову детективов осмотреть место. Гарда Филлипс запишет ваши показания.
Молодой полицейский, у которого краска на лице уже сошла, но в нетвердой походке которого явно проскальзывало: «Я только что видел труп, сидящий на диване», вынул блокнот и попросил меня и Эндрю описать то, что только что видел своими глазами. Закончив записывать наши показания, он сказал, что мы можем ехать домой. Мы оба взглянули на него с недоверием. Он повторил свои слова. Медленно.
— Вы можете ехать домой. — Он убрал блокнот в карман куртки.
Эндрю кашлянул.
— Очень хорошо. О'кей, замечательно. До свидания. Пока, Эллен, до… до завтра. Увидимся на работе, я полагаю.
Он и полицейский повернулись, чтобы уйти.
— Не уходите, — попросила я.
Мужчины остановились и обернулись. Эндрю уставился на меня. Я никогда раньше не замечала, что его глаза серо-голубые, как вода в горном озере.
— О'кей, — сказал он, — если хочешь, я останусь.
Полицейский многозначительно кашлянул и собрался уйти.
— Нет, — вырвалось у меня, когда я поняла, что они подумали. — Эндрю, идиот! Ты что забыл, что привез меня сюда? Мой автомобиль находится на парковке офиса, и тебе надо отвезти меня обратно. Не то, я повешусь, если останусь здесь одна с этим… с этим мертвяком.
— Я свяжусь с вами, — бросил на ходу полицейский, торопясь покинуть дом.
Серо-голубые глаза Эндрю на секунду закрылись, а когда открылись, были больше похожи на лезвие бритвы, чем на горное озеро.
— Нет проблем, — сказал он, направляясь к выходу, — пошли.
Мы ехали до офиса молча. Время от времени я бросала взгляд на профиль Эндрю — он был почти таким же бледным, как в тот момент, когда впервые увидел труп. Его губы были плотно сжаты, и казалось, что он сознательно глубоко дышал. Проезжая по городу, я смотрела в окно, поражаясь тому, что все эти люди могут идти по своим делам так, словно в гостиной миссис Хэррис не сидел прямой, как доска, мертвый старик.
Эндрю вкатил свой «БМВ» на стоянку и поставил рядом с моей зеленой «фиестой».
— Спасибо, что подвез, — сказала я, открывая дверцу.
— Нет проблем. Можно задать тебе вопрос?
Я пожала плечами.
— Наверное.
— Ты собираешься ждать, пока машина начнет гореть открытым пламенем?
Я посмотрела на дымок, просачивающийся из капота моей бедной машины. Он преувеличивал — пламени не было видно. Моего дядю Джерри надо было повесить за то, что продал мне эту груду металлолома.
— Ничего страшного, — сказала я, выходя из машины. — Мне надо вернуться на работу. У меня сегодня четыре клиента.
— Тебе не следует сегодня заниматься клиентами, учитывая состояние, в котором ты находишься. Отправляйся домой.
— Я в полном порядке.
Эндрю улыбнулся, и хотя я считала его жестокосердным, самодовольным негодяем и жалела о зря погубленном времени, которое провела с ним, факт оставался фактом: он обладал самым сексуальным ртом, который я когда-либо видела. Я тряхнула головой, чтобы прогнать подобные мысли и убедить самою себя в том, что просто пережила шок и скоро оправлюсь от него.
— Я действительно в порядке, — повторила я.
Эндрю вздохнул и устало провел рукой по лицу.
— Я отвезу тебя домой, Эллен. Я — главный менеджер и разрешаю тебе взять сегодня выходной, о'кей? Я позвоню Молли и попрошу ее заняться твоими клиентами. Я слишком устал, чтобы спорить, так что просто залезай в машину. Ну пожалуйста.
И наверное, потому, что я тоже слишком устала для споров, я сделала так, как он сказал, и позволила ему отвезти меня домой. По дороге мы не обменялись ни единым словом.
— Спасибо, — поблагодарила я его, когда мы остановились перед моим подъездом.
— Пожалуйста.
Я вышла из машины и устало побрела наверх. Я чувствовала себя как воздушный шар, из которого не только выпустили весь воздух, но и еще как следует помяли. Едва переставляя ноги, я молилась о том, чтобы мои соседи сидели по своим квартирам и не попались бы мне навстречу. Я знала, что если увижу кого-нибудь из них, то они спросят, отчего я не на работе. А если мне придется рассказывать им о мертвеце, то я могу не удержаться и расплакаться. А я не люблю плакать, особенно если это может разрушить имидж деловой женщины, который я усиленно культивировала с тех пор, как шесть месяцев назад переехала в этот дом.
