— Нет, я здесь гость. Знаете, мисс Хадсон, подобные вопросы не самым лучшим образом действуют на мужскую гордость.
— Надолго?
— В смысле, сколько еще моей гордости страдать?
— Нет, на какой срок вы приехали?
— На пару недель.
Какой ужас!
— Кошмар… — проворчала Ханна. — Неужели вы не понимаете, почему я расстроена?
— Не совсем, — нетерпеливо ответил он. Плохо дело.
— Ой, вот не надо! Вы же знаете, почему я уволилась из «Джеррик ойл».
— Полагаю, вы получили предложение получше.
— Вы полагаете?! Ну что ж, вы ошибаетесь!
Роут помолчал.
— Тогда почему?..
— И не смейте спрашивать меня об этом! — сердито воскликнула Ханна.
— Полагаю, тогда вы извините мой уход. Было очень интересно поговорить с вами, мисс Хадсон, — едко заметил он.
— Хорошо. Просто чтобы вы знали: я не ручная кошечка ни для кого, и слышать, как Майло хвастается всем и каждому, говоря так обо мне, а другие соглашаются… — Ханна хотела сказать: например, вы, — но сдержалась. — В общем, после этого я не могла оставаться в «Джеррик ойл».
Она сразу же пожалела о своих словах. На мгновение лицо Роута стало удивленным, а потом он тихо рассмеялся. Он смеялся над ней! Снова!
— У вас странное чувство юмора, мистер Джеррик.
Мужчина покачал головой.
— Вы, должно быть, шутите?
— Шучу?!
— Да, шутите, — с улыбкой ответил он.
Ах, тебе весело!
— Вовсе нет! — Ханна резко поднялась на ноги. — Очевидно, вы находите мое унижение очень смешным.
Он начал что-то говорить, но Ханна выбросила вперед руку:
— Не надо! Ваши слова не интересуют меня, просто уходите.
Джеррик закрыл рот, быстро кивнул и ушел.
Поймав себя на том, что наблюдает за ним, Ханна сразу же отвела взгляд. Через несколько минут она сумела успокоиться и снова посмотрела на небо. Луна, как и прежде, сияла над головой.
— Ладно, Ханна, — прошептала девушка. — Ради собственного покоя держись подальше от…
От этого несносного Роута Джеррика.
Роут ушел от Ханны, ощущая себя негодяем. У него и до того было плохое настроение, но короткий разговор оставил после себя только дополнительное раздражение и смущение. Мужчина чувствовал, что она ненавидит его, но не понимал почему. Они изредка сталкивались на работе, но он никогда не говорил ничего, что могло бы расстроить девушку.
И уж точно он над ней не смеялся. Роут был потрясен, узнав, что она уволилась из-за слов Майло. Этот человек был хорошим адвокатом, но в личной жизни оставался несносным хвастуном и мерзавцем. Очевидно, его мнение о мисс Хадсон было не слишком высоким.
— Забудь об этом, Джеррик, — пробормотал мужчина. — У тебя и своих проблем хватает.
Роут подошел к вычурному крыльцу и открыл дверь. Она была уже не той, которую он помнил из детства, когда этот дом принадлежал его семье.
А вот дубовая дверь, ведущая в холл, осталась еще с тех времен, правда, теперь она была не белой, а зеленой. Роут положил руку на круглую медную ручку. Ему было десять лет, когда вся семья переехала отсюда в город.
Дому уже почти сто лет, но построили его добротно. Когда Роут жил здесь, это была куриная ферма. После смерти отца мать забрала их с сестрой Грейс в Оклахому, где она работала секретарем, и вплоть до сегодняшнего дня Роут здесь не был. Но теперь он не смог противиться искушению вернуться.
Роут лишился всех иллюзий юности, когда заметил несоответствие между своими желаниями и целями и реальным миром. Добившись высокого положения в обществе, он не чувствовал себя счастливым. Он разочаровался в браке, его сын, которому исполнился всего один месяц, умер, и семья распалась. Это произошло шесть лет назад, и с тех пор Роут никого не подпускал к себе.
Коллеги считали его счастливым, так как он был богат и пользовался прелестями холостяцкой жизни. Но на самом деле он переживал кризис. А в этом старом доме Роут надеялся забыть о постоянных стрессах в своей жизни бизнесмена и о прошлых неудачах.
Он прислонился к двери, ощущая страшную усталость. Да, Роут получил все, чего когда-либо хотел добиться. И потерял все, что было дороже этого, — жену и сына.
Мужчина выпрямился и сделал глубокий вдох. Хватит жалеть себя. Он повернул ручку и вошел в холл.
Комнату освещала лишь одна лампа. Краска на деревянном полу стерлась, коврики выцвели. Да и мебель была не новой. Однако на стенах висели картины.
Отель «Чарующая луна» не баловал постояльцев роскошью, но Роут приехал не за этим. Здесь был его дом до того, как его сердце разбилось, а затем уснуло навеки.
— Здравствуйте, мистер… э-э-э…
— Джеррик, — ответил он, когда с ним заговорила полная пожилая хозяйка гостиницы. — Роут Джеррик.
— Разумеется. — Женщина подошла к нему. За ней следовала белоснежная собачка размером с большого кота. — Я думала, вы уже легли спать.
Роут ответил хорошо заученной улыбкой.
— Здравствуйте, миссис Питерсон. Вы сегодня засиделись допоздна.
— Очень много дел, мистер Джонсон.
— Джеррик.
— Ах да, разумеется, Джеррик! — поправилась хозяйка. Женщина была одета в зеленое платье с белым фартуком. Она не улыбнулась в ответ. — Вы были на улице?
Роут кивнул:
— Да. Что-то случилось?
— Не знаю. Вы не видели возле церкви женщину?
— Видел. Вы ищете ее?
— Я посоветовала ей посидеть там. То есть… Вы ведь не проходили рядом с ней, правда?
Странный вопрос.
— Проходил, мы даже разговаривали.
— О боже! Хотите сказать, что стояли рядом с той самой скамейкой в лунном свете. Да еще и с ней?!
Роут озадаченно кивнул.
— О, только не это! — воскликнула женщина, испугав собаку. — Тише, Мисс Мисчиф. Все мои планы пошли прахом!
Что, черт возьми, происходит?! Он не пробыл в гостинице и двух часов, а уже успел огорчить двух женщин!
— Но ваша подруга в саду вовсе не была испугана. Вы не объясните мне, что плохого в нашей встрече?
— Плохого? Да все! — миссис Питерсон покраснела от негодования. — А теперь вы… и она… Ох, все пошло не так! — с этими словами она вытащила из кармана платок и прижала его к лицу.
— Что пошло не так?
Женщина вытерла нос и убрала платок в карман фартука.
— Извините меня, мистер Джонсон.
