Сабрина, с ужасом смотревшая на этого безумца, вдруг почувствовала, что кто-то потянул ее за руку, и тут же встретила взгляд деда. Девочка взяла его холодные ладони, стараясь согреть их, и пристально поглядела на старого лорда, лицо которого не выражало ни чувств, ни мыслей, ибо на нем уже была печать смерти. Однако его глаза, казалось, о чем-то молили. Она склонилась к нему. Губы умирающего чуть заметно зашевелились:
Зачем мы спустились с холмов… Только дураки… могли выйти… сражаться в открытом поле… И нас перерезали… Перебили, как… овец…
— Пожалуйста, дедушка, молчите, — сказала Сабрина. — Поберегите силы. Мы перенесем вас в замок.
Она посмотрела на нескольких мужчин, молча стоявших рядом, и удивленно подумала: почему они не бежали, а остались здесь?
— Сделайте что-нибудь! — воскликнула Сабрина. — Разве вы не видите, что он умирает?
Слезы покатились по ее щекам. Дед, совсем недавно такой гордый и могучий, лежал в луже кропи и подергивался в предсмертных судорогах.
Его пальцы снова сжали ее руку, а губы опять зашевелились:
— Я должен сказать тебе… Я знал, что это так случится… Но все равно считал необходимым сражаться… А теперь… Теперь — уйди…
Он едва говорил, захлебываясь кровью, которая хлынула изо рта. Сабрина, близкая к обмороку, подавила рыдание.
— Я не оставлю вас здесь, — прошептала она.
— Ты ничем… ничем не можешь… мне помочь… Я умираю… умираю, моя… Сабрина… Ты должна уехать… Совсем уехать из Шотландии… Там… у берега… на якоре стоит… корабль. Он… доставит тебя… в безопасное место… Возьми с собой моего… внука… Он богат… У него наследство… Наследство всего… клана. А еще…
Дед мучительно закашлялся, лицо его посерело, а по телу пробежала новая страшная судорога.
— Нет, я никуда не хочу бежать, дедушка, — тихим, дрожащим от слез, но решительным голосом возразила Сабрина.
— Дорогая… Не забудь… Ты наполовину англичанка… И можешь спокойно уехать… И никто… Никто не должен… Не должен знать, что… Что ты была здесь… Я так решил… Ты должна повиноваться… Все это… умрет… Умрет со мной…
— Кто-то идет! — предупредил из-за двери Мак-Элден.
Услышав его крик, мужчины встрепенулись. Они выскочили из дома, подняв над головами — возможно, в последний раз — обнаженные палаши. Они были готовы перед смертью отомстить врагу.
— Поздно, — чуть слышно прошептал лорд. — Слишком поздно… Слушай, Сабрина, детка… Похорони меня рядом с…
Он снова закашлялся. Его лицо побагровело, тело содрогалось от конвульсий.
— Дедушка, — жалобно пробормотала Сабрина.
— Я должен открыть… Открыть тебе… тайну… обман… Церковь… шотландская… пресвитерианская… Золото… Нити… Золотые нити… А-а-х… Все…
Сабрина вскинула голову, а сидевшая у огня старуха начала раскачиваться из стороны в сторону. Из-за двери доносились выстрелы, крики и стоны. Видимо, битва возобновилась.
— Дедушка, — начала Сабрина, но тотчас умолкла, увидев, что его серые глаза смотрят сквозь нее в пустоту. Он был мертв…
Склонившись над старым лордом, девочка долго вглядывалась в его застывшее лицо, затем упала ему на грудь и зарыдала.
— О дедушка! — воскликнула она сквозь слезы. — Почему так случилось? Почему?
Наконец она подняла голову, закрыла глаза деду своими тонкими нежными пальцами и прижалась губами к его щеке. Ее рука коснулась чего-то твердого и холодного. Сабрина увидела на поясе деда два пистолета и серебряную рукоятку шотландского кинжала. Она отстегнула пистолеты, вытащила кинжал из ножен и спрятала у себя под корсажем, больно при этом уколовшись.
Сабрина испуганно вздрогнула, когда дверь широко распахнулась. Мак-Элден бросился к мертвому лорду, даже не заметив, что Сабрина направила на него дуло пистолета.
— Умер? — прошептал Мак-Элден.
— Да, — машинально отозвалась она на шотландском диалекте, усвоенном от деда, и медленно поднялась. — Вы проследите, чтобы его похорони ли с мечом и пистолетом? — глухо спросила Сабрина воина. — А не бросили на…
Она умолкла на полуслове.
— Он будет покоиться там, где следует, — мрачно пообещал Мак-Элден. — Мы никому не позволим надругаться над телом лорда!
Снаружи вновь донеслись звуки схватки, и Сабрина задрожала, думая о том, кто победит на сей раз. Монотонные причитания старухи казались зловещим предостережением. Но куда бежать, когда все пути отрезаны?
Сабрина сжала в руке пистолет. Успеет ли она убить хоть одного из англичан, прежде чем те покончат с ней? Или же попадет в плен и ее станут мучить, как прежде истязали других?
Вдруг Мак-Элден схватил Сабрину за руку и потащил в дальний угол. Отодвинув грубый деревянный стол и разбросав валявшуюся на полу кучу тряпья, он опустился на колени и вытащил из стены несколько крупных камней. Теперь через небольшой проем вполне мог протиснуться человек.
— Быстро! — скомандовал Мак-Элден. — Вылезайте и постарайтесь незаметно добраться до сосновой рощи. Там увидите тропинку, которая выведет вас к замку.
Он взял Сабрину за плечи и подтолкнул к проему. Бросив последний взгляд на мертвого деда, она тихо спросила Мак-Элдена:
— Вы пойдете со мной? Он гордо расправил плечи:
— Я не покину лорда. Он был бы весьма удивлен, не увидев меня рядом.
Сабрина молча кивнула и проскользнула в проем. По ту сторону стены путь преграждала гора торфа. Его подсушивали, чтобы топить дома зимой. Расчистив дорогу, девочка осторожно прошла вперед, огляделась и увидела неподалеку высокие сосны, покрывавшие склоны холмов и напоминающие рощу.
Внезапно воздух прорезали громкие скорбные звуки, заглушившие даже шум схватки и крики, которые все доносились от дверей дома. Это Мак-Элден заиграл на своей волынке. Через несколько мгновений Сабрина скрылась в роще, однако, поднимаясь по склону холма, она долго слышала заунывную мелодию.
Сабрина остановилась перевести дыхание, оглянулась и зарыдала. Дом окружили солдаты в красных мундирах и белых плащах. Часть британцев бросилась в погоню за несколькими шотландцами из ее клана, которым удалось вырваться и укрыться за холмом.
Ноги у Сабрины подкосились. Она упала навзничь и так ударилась, что с трудом поднялась и прислонилась к выступу холма. Девочка закрыла глаза и глубоко вдохнула холодный промозглый воздух.
Она замерла и покрылась испариной, внезапно ощутив чье-то присутствие. Медленно открыв глаза, Сабрина сначала увидела пару начищенных теплых сапог, затем — штаны, алый плащ и торчащий из-под него обнаженный меч. Она подняла голову и взглянула в лицо незнакомцу. Губы ее дрожали от страха.
Воин в сдвинутой на затылок и заломленной набекрень шапке покачал головой и вложил меч в ножны. — Ребенок! Маленькая девочка. И только. Голос его звучал мягко, почти благодушно. И обращался он скорее к самому себе, чем к неожиданной пленнице. Страх Сабрины мало-помалу улетучился.
