Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
— Перов, ты, кажется, хвастал, что у тебя дед ювелир?
у тебя дед ювелир?
— Бабушка описывает человека среднего роста, сорока-пятидесяти лет, волосы с проседью, глаза, говорит, то ли серые, то ли зеленые, коричневая куртка прямого покроя, под ней серый свитер, черные брюки. Все.
— Это все она рассмотрела, перегнувшись через перила? Сколько у нее было времени? Секунда?
— Я тоже заострил на этом внимание. Показалось, что старушка играет в полицейского Круза. Но она все объяснила. Оказывается, бабуля тридцать два года работала вахтером в женском общежитии. Сечешь? Она любого кобеля раз увидит и сто лет помнить будет.
Никитин вынул из кармана куртки камень, положил на стол.
— Что это? — поинтересовался Черников.
— Отвечаю: камень. Предугадывая последующие вопросы, объясняю: камень, по всей видимости, драгоценный. А раз так, то он обязательно должен быть алмазом. Я не геолог, но могу точно сказать, что прозрачный камень, находящийся в квартире криминального авторитета Вирта, может называться только алмазом.
Черников изумленно посмотрел на начальника и спросил:
— Когда это ты все рассмотрел?!
— Зато я не успел полюбоваться картинами, висящими на стенах, — многозначительно проговорил Никитин. — Кстати, по иконам и живописи выдали ориентировку в райотделы и в область?
— Выдали. Зато я не забираю вещдоки с места преступления.
— Это не вещдок. Я просто украл этот камень. Итак, что мы имеем на сегодняшний момент? Убийца, возможно, страдает психическими отклонениями. Это раз. Он ненавидел Вирта — два.
— Почему?
— Вдвойне неприятно слышать этот вопрос именно от тебя, учитывая обстоятельства. Напомнить картину в квартире Вирта? Такие увечья наносятся не в качестве самозащиты и не ради заказного убийства.
— Я имею в виду, что они могли поссориться за столом и…
— И кровожадный убийца разделал тело Вирта так же мастерски, как мясник тушу на рынке? Из-за чего же так можно поссориться? — Никитин посмотрел на часы. — Черт, к начальнику опаздываю!.. Боюсь, я переживу сейчас то же самое, что и Вирт! Слушай и записывай!
Черников завис над блокнотом, а Никитин, шагая по кабинету, рубил короткими негромкими фразами:
— Первое. Опросить жену Вирта на предмет опознания камня. Второе. Дать ориентировку по «нарисованному» соседкой мужику в коричневой куртке. Третье. Пошлешь Старикова по психиатрическим лечебницам. Пусть выяснит всех, кто выходил из них за последний месяц. Понимаешь, Серега, Вирта искать не нужно было. Он всегда держался на виду. Замочить его можно было в любой момент, а сделали это именно двадцать восьмого мая. Причем так, словно копили злобу сто пятьдесят лет! Понимаешь?! Значит, этот убийца не просто выжидал. Его что-то держало. Или кто-то… Четвертое. Пошлешь Саморукова в УИН. Пусть сделает выборку всех недавно освободившихся, кто был как-то связан с Виртом… Не перебивай! — остановил Никитин движение Черникова. — Знаю, что дурацкая задача. Но делать что-то нужно срочно. Потом будет поздно. И узнай, как там наша девочка-следователь себя чувствует.
Глава 2
Ночь длинна.
Мальчик вышел из дома, и его тут же окутала пелена утреннего тумана, пахнущего георгинами. Он знал этот запах. Его девочка высаживала георгины около дома каждое лето на аккуратной клумбе, обложенной белыми кирпичами.
Он подошел и провел рукой по влажным цветам. Теперь все в его жизни будет по-другому. Так думают все, кто познал первую любовь, но не дошел до глубины истинной и последней.
Ночь длинна и тем притягательна. Под этой белой сонной луной, висящей на небе, уже начинающем светлеть, можно успеть многое.
Из клумбы георгинов, словно узник из цепей, с шумом выбилась птица и, громко хлопая крыльями, унеслась прочь. Мальчик почувствовал, как по его спине, теплой после постели, волной пробежала омерзительно холодная волна страха. Все было неожиданно, а потому шокировало.
Волна застыла где-то в затылке натянутой резиной.
«Не бойся, ты же мужчина», — вспомнил он слова отца.
Резина стала расслабляться и вскоре безвольно повисла, как тряпка.
«Впереди темно», — подумал он, приказал сам себе не бояться и сделал шаг по тропинке, почти черной на фоне серого окружения.
Мальчик шел домой.
Через несколько шагов он глухо вскрикнул и схватился за лицо. Ветка, свисающая над самой тропинкой, стала на его пути. Чувствуя на руке кровь, мальчик поспешил домой.
Грязный, отвратительно пахнущий человек в плаще, перепачканном спермой, повалил девочку на пол в прихожей.
От его дыхания ее стошнило, но он не давал ей повернуться на бок, разорвал на девочке майку и, скуля, стал ронять ей на грудь капли слюны.
Она задыхалась, пытаясь повернуться, чтобы не захлебнуться, выбивалась из сил, но он держал ее и бешеными, почти желтыми гепатитными глазами пожирал грудь.
Девочка захлебывалась, но в неполных пятнадцать трудно понять, что так приходит смерть. Она дергалась, стараясь освободить свои тридцать восемь килограммов из-под этой гнетущей кучи падали, но не продвигалась ни на сантиметр.
Повизгивая от восторга, он пытался хоть что-то сделать свободной рукой со своим членом. Глядя в стекленеющие глаза девочки, маньяк добился лишь падения очередной порции слизи в свою грязную ладонь с узловатыми пальцами. Он мог насладиться лишь этим, но не превратить девочку в женщину. По той простой причине, что для этого нужен мужчина.
Стараясь не терять ни капли секундного оргазма, и без того уходящего, он впился в обнаженную маленькую грудь зубами. Лишь почувствовав во рту вкус железа, садист, продолжая рычать, скатился с девочки и задышал как подыхающая лошадь, редко и шумно.
Мальчик уже подходил к дому, а в прихожей дома родителей девочки грязный человек в плаще достал из кармана складной нож.
В шесть часов в деревне напротив, через речку, включали громкоговоритель. Первые звуки гимна страны возвещали о том, что наступил новый день. Но радио молчало, значит, шести еще не было.
Внезапно мальчик услышал торопливые, неровные шаги. По тропинке кто-то двигался.
Мальчик уже час как был дома. Он вышел во двор, чтобы полить цветы. День обещал быть жарким, и земля должна была принять воду до восхода солнца.
По тропинке шел человек в сером плаще. Мальчик никогда не видел его в городке. Очевидно, это был чей-то гость, стремящийся уехать на той же электричке, на которой приедут его родители. На шесть семнадцать.
Мальчик сделал шаг к калитке и зацепил ногой металлическую лейку. Она, звякнув, упала на бок.
Человек резко обернулся.
Этой секунды хватило мальчику на то, чтобы понять одну простую вещь. Уверенный в себе, спокойный человек всегда смотрит в глаза. Трус и зверь отведет взгляд.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
