Вольфганг Корбин. Вандал и девушка-рабыня (6612 г. н. э.)
1429 год. Тридцать один год спустя
Станция находилась именно там, где указывал Алекс – на тринадцатом спутнике Гидеона V, газового гиганта, имевшего лишь одну особенность: он вращался вокруг мертвой звезды, а не солнца. Орбита спутника была нестабильна, и, по словам специалистов, ему было суждено скользнуть в облака и исчезнуть – через сто тысяч лет. Но пока что он принадлежал нам.
Станция состояла из четырех куполов, множества радиотелескопов и датчиков. Ничего особенного. Все вокруг – и купола, и электронное оборудование, и окружавшие их камни – освещалось лишь светом грязно-коричневого газового гиганта и его колец, тоже грязно-коричневых. Поэтому все предметы были оранжевыми, с темными пятнами. Стало понятно, отчего ни один из кораблей разведки, совершавших здесь рутинные полеты, не заметил станцию. До Гидеона V были известны только две сохранившиеся базовые станции селиан.
– Впечатляет, – заметил Алекс, стоя возле иллюминатора со скрещенными на груди руками.
– Что именно? – спросила я. – Станция? Или ты сам?
Он скромно улыбнулся. Мы оба знали, что скромность ему несвойственна.
– Бенедикт наносит новый удар, – сказала я. – Как ты ее вычислил?
Алекс, по-моему, никогда не вел себя самодовольно, но сейчас был близок к этому.
– Что, неплохо у меня получается?
– Как ты это сделал? – Я постоянно сомневалась в его способностях, и это ему очень нравилось.
– Все просто, Колпат. Сейчас объясню.
Как всегда, успех пришел благодаря его воображению, трудолюбию и вниманию к мельчайшим деталям. Он изучил транспортные накладные, исторические записи, личные дневники – все, до чего только мог дотянуться. Сузив область поиска, он пришел к выводу, что Гидеон V – идеальный центр для исследований, которые в те времена вели селиане. Планета, кстати, получила свой номер не потому, что была пятой в системе. Она была единственной – все остальные поглотила либо сорвала с орбит проходившая мимо звезда. Произошло это четверть миллиона лет назад, и свидетелей катастрофы не осталось, но анализ эллиптической орбиты Гидеона V позволял утверждать, что имелись и другие планеты. Споры велись лишь относительно их количества: большинство астрофизиков считали, что компанию Гидеону V составляли еще четыре планеты, но некоторые говорили примерно о десятке.
В точности никто ничего не знал. Но станция в нескольких сотнях световых лет от ближайшей обитаемой планеты могла стать настоящей сокровищницей для корпорации «Рэйнбоу». Во времена своего золотого века селиане, настроенные романтически, посвящали свое время философии, драматургии, музыке и исследованиям космоса. Считалось, что они проникли в Аурелианское скопление дальше любой другой нации, принадлежавшей к человеческому роду. И все эти усилия направлялись с Гидеона V. Алекс не сомневался, что они продвинулись еще дальше, достигнув Чаши. Если так, многое еще предстояло найти.
Несколько веков назад цивилизация селиан внезапно пришла в упадок: разразилась гражданская война, и все государства на их планете погрузились в хаос. В конце концов селиан пришлось взять на поруки другим участникам нынешнего договора. Когда все закончилось, закончилась и славная эпоха селиан. Они утратили запал и превратились в консерваторов, больше озабоченных жизненными удобствами, чем исследованиями далеких миров. Возможно, сегодня они являются самым отсталым сообществом Конфедерации. Они гордятся своим былым величием, пытаясь превратить его в подобие ореола – «вот мы какие!». Но на самом деле такими они были давным-давно.
Мы находились на «Белль-Мари», примерно в двадцати тысячах километров от газового гиганта, когда в поле зрения появились купола. Алекс зарабатывает на жизнь тем, что торгует артефактами и иногда сам находит заброшенные места. Порой кажется, что у него прямо-таки телепатическое чутье на руины. Но если ему об этом сказать, он лишь скромно улыбнется и отнесет все свои успехи на счет везения. Так или иначе, это приносит «Рэйнбоу» хорошую прибыль, а мне – такие деньги, о которых я раньше и думать не могла.
Тринадцатый спутник был третьим по величине из двадцати шести своих собратьев и самым большим из тех, что не имели атмосферы. По этим двум причинам мы заглянули на него в первую очередь. Большие спутники лучше подходят для баз, поскольку обеспечивают достаточную силу тяжести без необходимости создавать ее искусственно. Но при этом спутник не должен быть настолько большим, чтобы иметь атмосферу: она создает лишние проблемы.
Для нас вакуум имеет еще одно преимущество – он действует как консервант. Все, что оставили селиане, когда шестьсот лет назад прикрывали свою лавочку, вероятно, пребывало в первозданном состоянии.
Если бы солнечные лучи могли осветить темные кольца Гидеона, те выглядели бы весьма эффектно: скрученные, состоящие из четко различимых частей – трех или четырех, в зависимости от угла зрения. Тринадцатый спутник располагался вплотную к внешнему кольцу и двигался по орбите, отклонявшейся от плоскости колец на несколько градусов: при наличии хоть какого-нибудь света с него открывался бы потрясающий вид. Сам газовый гигант, видимый со станции, никогда не менял своего положения и висел в середине неба, над грядой низких холмов – темный и тусклый. Его замечали лишь потому, что он заслонял собой звезды.
Я вывела «Белль-Мари» на орбиту, и мы спустились в челноке на поверхность спутника. На севере и вдоль экватора его густо испещряли кратеры, а на юге простирались равнины, изрезанные хребтами и каньонами. Высокие, похожие на скелеты вершины из чистого гранита образовывали несколько горных цепей. Купола находились на полпути между экватором и северным полюсом, где местность была относительно ровной. Антенное поле располагалось западнее. На востоке возвышались горы. Посреди комплекса стояла брошенная машина на гусеницах.
Купола, похоже, были в хорошем состоянии. Пока мы опускались в черном небе, Алекс разглядывал их со все возрастающим удовлетворением. В небе висело полдюжины спутников – бледные и призрачные, едва различимые в слабом свете центральной звезды. Если не знать, что они там, можно было вообще их не заметить.
Осторожно посадив челнок, я выключила двигатели и постепенно восстановила нормальную силу тяжести. Алекс нетерпеливо ждал, пока я совершала то, что он называл «женскими предосторожностями». Ему всегда не терпится – мол, давай пошли, у нас нет впереди вечности. Эта роль ему по вкусу. Впрочем, неприятных сюрпризов он тоже не любит, а моя работа как раз и заключается в том, чтобы предотвращать их. Несколько лет назад меня угораздило провалиться в карстовую воронку на дне кратера, и с тех пор он не дает мне об этом забыть.
Но все оказалось в порядке. Алекс широко улыбнулся – отличная работа и все такое. Разговоры о том, что пора браться за дело, откладывались на потом – он сидел у иллюминатора, наслаждаясь моментом. Ты никогда не знаешь, что найдешь в таком месте, опустевшем столетия или даже тысячелетия назад. Где-то может поджидать смертельная ловушка. Полы имеют обыкновение проваливаться, а стены – обрушиваться. На одной станции из-за аварии резко возросло давление воздуха, и она едва не взорвалась, когда туда попыталась проникнуть группа разведки.
