Что же до ваших обстоятельств, нам известно, что вам случалось живать в Риме, где в течение долгих лет вы имели возможность пребывать невдалеке от наших Святейших Отцов Григория и Урбана[11]и служить Им. Вы жили во дворце Аскуань-Мадзини на положении близкого друга господина. графа д'Аскуаня, французского дворянина, в чьем обществе, помимо языка сих отдаленных народов, вы изучили и нравы, которые, как Нам сказано, сочетают наиболее изысканные нежности с непристойностями наиболее отвратительной мерзости, вплоть до того, что мужи не брезгуют приближаться к своим женам, когда те страдают своими недомоганиями, или вплоть до того, что сами они кишат вшами, подхваченными в домах разврата, кои, всякому известно, в Риме бесчисленны. Из этих французских обычаев вы переняли пристрастие к пище, отличной от ячменной похлебки и соленой селедки, привычных у Нашей паствы; и, для совершенствования ума, помимо благочестивых рукописей из Ватиканских Архивов и тех, что были вам доступны в Равеннском Катехуменате,[12]господин граф д'Аскуань позволил вам ознакомиться с великими древними, греками, латинянами и арабами, ибо не существует по-французски сочинений, достойных к прочтению христианином. Кроме того, наречие сие, ежели только годится оно на то, французы согласуют с приписанным им темпераментом; это сочетание твердости в риторике и легкости в умозаключениях, сказано Нам, и формирует их странную участь. В доме господина графа д'Аскуаня живал также некий венецианский адмирал, менее занятый делами религии, нежели созерцанием неба (ибо две эти сферы противостоят друг другу, несмотря на видимое подобие) и изучением механики. Благодаря ему, вы, уже привычный по вашим путешествиям к морским делам, преуспели в искусстве навигации. Именно это обстоятельство в сочетании с вашими заслугами и достоинствами, перечисленными выше, рекомендует вас к Нашему выбору. Ибо наука, позволявшая достичь оконечностей севера во времена отцов наших и дедов, увязла в туманах – тех самых, через кои призвана была пробить путь.
III. И теперь, по всем этим причинам и по другим, которые раскроются, если Нам будет угодно, после вашего возвращения, Мы предписываем вам следующее:
Посредством двенадцати тысяч марок серебром, которые Мы беремся вам перечислить из Нашей капитальной казны или, если на то будет Наша добрая воля, из Наших доходов по десятине, вы должны построить, согласно искусству наших предков, судно, способное беспрепятственно пересечь Великий Северный океан, по ту сторону Овечьих островов,[13]септентриональных[14]Оркадских островов[15]и Исландии, вплоть до Новой Фулы. Это судно должно быть способно противостоять ледяным островам, кои согласно свидетельствам из Исландии и других достойных уважения источников, плавают в прибрежных водах Новой Фулы; ледяным горам, как Нам говорят, откалывающимся от них; наконец, ледяным полям, что сжимают ее с юга и с севера в продолжение трех или даже порою четырех четвертей года; и таким образом, что паче попадет оно в ледовый плен, недвижное судно могло бы служить вам убежищем вплоть до весеннего ледохода.
Вы осведомитесь о мнениях лучших мастеров, преуспевших в деле кораблестроения, которых сможете вы отыскать в Бергене, Стральзунде, Бремене или Любеке; следя за тем, чтобы привычка иметь дело с большими грузовыми кораблями не препятствовала им сообразовываться с мудростью наших предков, искавших свою безопасность в скорости, а не в размерах судов; следя также за тем, чтобы Верховная Судебная палата Ганзы в ее Особенные Дни[16]не впала в уныние от осуществления предприятия, участвовать в котором на протяжении длительного времени отказывалась; Мы представили прошение Его Святейшеству Папе, дабы Он предостерег Его Величество Императора, чья повсеместная власть не позволит Ганзе творить препятствия в чем бы то ни было и по каким бы то ни было причинам к помощи, кою милосердие приказывает оказать отдаленным христианам, пусть даже помощь сия способна стать основанием для успешной коммерции. Вы доверите строительство судна, согласуясь с полученными советами, самому известному из корабельных мастеров-плотников в городе Нашем Нидаросе или, за неимением, в Бергене, но вы не станете нанимать на работу ни одного немца, будь то из Гамбурга, из Бремена, из Любека или из Ростока. Мы запрещаем вам это по трем причинам. Во-первых, немцы имеют привычку грубо командовать, на военный манер, и, кроме того, что такие ухватки плохо приспособлены к церковному миропомазанию, свойственному нашему делу, они рискуют вызвать раздражение плотников, которые есть не солдаты, но мастеровые, тем самым нанося урон качеству их работы. Во-вторых, ежели случится, что при спуске на воду судно даст течь, опрокинется или рассыплется в куски, вследствие пороков конструкции, у Нас не будет возможности настоять на повешении немецкого мастера-плотника, в виду ограниченности Нашей юрисдикции касательно Ганзы. Наконец, в-третьих, искусство кораблестроения наших предков, которое было утрачено в незапамятные времена и которое Мы призываем вас возродить, отличалось деликатностью сборки, а не силой молотков и гвоздей; легкостью сооружений, а не их неуклюжестью; так, что суда скользили поверх волн, вместо того чтобы врезаться в них; и, как Мы верим благодаря изучению предмета, мастера, достаточно проворного в своем искусстве, дабы возродить, под вашим вдохновением, виртуозность наших отцов, грубый нрав плотника утомит необходимостью бороться с брутальными концепциями и ухватками, усвоенными на верфях Германии. Размер корабля будет достаточным, чтобы нести, помимо вас с вашим скарбом, капитана с боцманом, рулевого, восемь гребцов левого борта и восемь гребцов правого борта, сидящих на сундуках с одеждой и запасом провизии на два месяца плавания. Ежели вы попадете в ледовый плен в месте, удаленном от земли, где вынуждены будете провести зиму. Мы предоставляем вас Божественной милости и вашей сноровке охотника, которые, в совокупности, обеспечат вам пропитание. Вы пойдете на этот риск или на этот выигрыш, зная, насколько опасно перегружать судно, скорость коего должна обеспечить успех вашего предприятия. Вы возьмете также на борт некоторое количество груза, предназначенного христианам, в гости к коим вы направляетесь, дабы облегчить их страдания; вы составите список, оценивая нужды, которые ваше милосердие, равно как Наше, имеют целью удовлетворить. Это милосердие не распространится, между тем, до того, чтобы делать им подарок, из опасений их изнежить и предоставить им думать, что бедствий и нужды самих по себе достаточно, чтобы претендовать на поблажки. Для добрых дел надобно участие обеих сторон, и, поскольку Мы опасаемся, что раскаяние и возвращение к вере окажутся не более, чем средними, вы запомните, что не следует отдавать ваши товары иначе как в обмен, в надлежащих пропорциях, на то, что смогут доставить новообретенные: шкуры медвежьи и лисьи, кость моржовая и нарвалья, амбра из китовых брюх, дягиль медоносный для приготовления наших сладостей и для исцеления наших болезней и прочие подобные полезности. По возвращении вы немедля разгрузите товар в Наши кладовые, в возмещение двенадцати тысяч марок серебром, которые Мы вам выдали авансом, за вычетом той части, кою Нам будет угодно ассигновать как бенефиций в пользу ваших учреждений религиозных или благотворительных.
