— Оттуда, откуда же ещё.
— Смотри — у него красная кровь.
Второй снова осмотрел фонарь.
— Может быть. — Он ощупал рукоятку толстыми, похожими на сосиски пальцами.
Невооруженное существо указало на Кауфмана.
— Идем, нужно доложить. Забирай его. — Второй синекожий никак не отреагировал, и тогда первый взревел: — Это приказ!
Его противник злобно оглянулся.
— Чихал я на твои приказы! Я тебе не подчиняюсь.
— Власть дана мне по воле Проконсула! Все его люди обязаны повиноваться моим приказам! Как капитан стражи ты автоматически оказываешься в моем подчинении. Выполняй!
Второе существо злорадно оскалилось.
— Я ведь могу пристрелить тебя. — Его рука молниеносно скользнула за край нагрудника, поспешно выхватывая крохотный пистолетик. Он нацелил его на капитана. — Могу пристрелить тебя прямо сейчас.
— Да ты ещё и трус.
Улыбка его противника мигом увяла. Он медленно убрал пистолет. Затем снова опустил руку.
— Ну, давай, набросься на меня.
Наступила тишина. Оба существа несколько минут стояли без движения.
Наконец капитан стражи осторожно выпрямился и расслабился.
— Хотя глупо это все… Спорить ещё с тобой. Я поведу его.
Второй синекожий подобрал светильник и направился к проему. Достигнув порога, он, словно почувствовав что-то, обернулся.
В это время тонкая струйка дыма выползла из дула пистолета капитана. Послышался негромкий хлопок. Слабый огонек мелькнул на конце ствола. Вот и все. Капитан изумленно уставился на бесполезное оружие у себя в руках. Однако ему недолго пришлось любоваться этим удивительным зрелищем. В горло несчастного вонзился кинжал. Он уронил пистолет и упал замертво. Из раны потекла ярко-пурпурная кровь.
Убийца забрал свой нож и подобрал пистолет. Он посмотрел на одно, затем на другое оружие.
— Странно.
Отбросив пистолет, он схватил человека за волосы и потащил назад через портал.
Над равнинами Баранты
Шестью (приблизительно) месяцами (за неимением лучшего определения) позже
Он двинул рычаг, и нос истребителя нырнул вниз. Теперь удалось окинуть взглядом всю панораму замка. Все вроде на месте — огромное темное строение, мешанина башен, шпилей, бастионов и прочих оборонительных сооружений, окруженных надежными стенами. Верхняя площадка центральной башни скрывалась за облаками. Замок Опасный восседал над равниной и даже над украшенными снежными шапками горами, как важная персона, которой дано право решать судьбу всего окружающего.
Замок принадлежал ему, а до того — его отцу, и отцу его отца, и отцу отца его отца, и так далее — всем его предкам во многих поколениях. Это его дом (по крайней мере один из них), его владение и его крепость.
А ещё — самая большая обуза в мире. Точнее, в нескольких мирах.
Но он любил это место.
На бреющем полете он описал большой круг над замком и прекрасно провел четверть часа, оглядывая свои владения. Несмотря на более чем почтенный возраст, замок выглядел так, словно его построили вчера. Погода не обесцветила камни, раствор в швах не крошился. Все выглядело потрясающе новым. На самом деле замок был восстановлен с помощью магии чуть меньше года назад.
Неожиданно единственный двигатель истребителя жалобно, со свистом застонал и заглох. Огоньки на приборной панели мигнули, затем погасли.
— Чертова машина, — сказал он, раздраженно покачав головой, сложил пальцы определенным образом и пробормотал заклинание.
Двигатель кашлянул, взревел, возвращаясь к жизни, но мгновение спустя опять заглох. Пришлось снова работать пальцами, монотонно бормоча заклинания.
Бесполезно. Двигатель оставался безжизненным. Истребитель камнем падал вниз. Можно, конечно, применить заклинание левитации и удержать самолет в воздухе, но все это такая суета… Вздохнув, он махнул рукой.
Истребитель исчез, и вместо него немедленно появился вертолет. Он взялся за штурвал, урегулировал вращение и резко пошел на снижение.
Машина выровнялась около земли и зависла. Равнина почернела, словно выжженная колоссальным пожаром. Обугленные скелеты валялись в пыли — напоминание о последней армии, которая полегла, осаждая замок Опасный. Осада была долгой и жестокой, и замок почти пал. Но захватчиков ожидал ужасный конец.
Мотор вертолета чихнул и заглох.
— Проклятье!
Он находился в опасной близости от земли. Пальцы его начали двигаться быстрее.
Летательный аппарат, пришедший на смену вертолету, оказался эклектичной смесью из серебристых изогнутых пластин и прозрачных полостей грушевидной формы. Аппарат жужжал и трещал. Он взглянул на многочисленные кнопки — ему всего дважды в жизни приходилось летать на чем-то подобном, — затем осторожно дотронулся кончиками пальцев до приборной панели. Аппарат устремился к небу с удивительной скоростью.
С высоты в десять тысяч футов замок выглядел все таким же огромным.
— Ну а теперь сделаем то, зачем, собственно, я и появился здесь.
Справа находилось некое подобие компьютерного терминала. Быстро изучив прибор, он ввел какие-то данные. Засветился небольшой экран.
Несколько минут он увлеченно работал. Затем вгляделся в небо.
Небо пришлось разглядывать почти час, шея жутко болела от напряжения, глаза жгло. Это была тяжелая работа. Двигатель летательного аппарата глох с регулярностью в десять минут или около того, и его приходилось поддерживать при помощи левитационных заклинаний, последнее из которых с минуты на минуту должно было закончиться.
— Ах, вот ты где!
В ясном небе появилось расплывчатое серое пятно — словно дефект в объективе камеры, — и он направился к нему.
Опасаясь, что двигатель может заглохнуть в самый неподходящий момент, он трансформировал летательный аппарат обратно в истребитель как раз перед тем, как войти в пятно.
Небо не очень изменило свой цвет — возможно, стало на тон светлее. Ниже распростерся гигантский город, плавно обтекавший гавань. Серебристые ленточки двух рек делили его на части. Длинный, тонкий мыс между реками, напоминавший указательный палец, ощетинился небоскребами.
— Ха, мог бы и догадаться. Все дороги ведут в Нью-Йорк.
Улыбнувшись, он повернул в сторону Манхэттена.
Вскоре невнятно забормотало радио:
— Контроль воздушных путей аэропорта Кеннеди обращается к неопознанному военному летательному аппарату! Вы вторглись в контролируемое воздушное пространство! Ответьте!
