Как угодно было судьбе, в настоящий момент в Вашингтоне находился давнишний приятель Паджхэма по Оксфордскому университету Кэдмон Эйсквит. Он прибыл в Соединенные Штаты на презентацию своего нового романа «Откровение Изиды», одной из ставших в последнее время модными псевдоисторических книг, якобы раскрывавших запутанные тайны далекого прошлого. В данном случае речь шла о теории эзотерического заговора. Паджхэм никогда не был в числе тех, кто смотрел дареному коню в зубы. Прочитав в газете о предстоящей презентации, он тотчас же позвонил Эйсквиту, желая возобновить старое знакомство. Точнее, возродить. Насколько он слышал, старина Эйсквит перебрался на континент, вступил в наследство и открыл антикварный букинистический магазин в Париже, на левом берегу Сены. Повадился пить божоле и трахать французских шлюх. Определенно, этому человеку настоятельно следовало провериться у психиатра.
Хотя они не виделись почти двадцать лет, Эйсквит согласился встретиться с Паджхэмом в тот же вечер. В надежде раздразнить интерес Эйсквита и при этом узнать какую-либо важную информацию относительно таинственной иудейской реликвии — Паджхэм собирался отправить своему бывшему другу по электронной почте фотографии. Настоящий человек эпохи Возрождения, обладающий энциклопедическими познаниями в древней истории, Кэдмон Эйсквит, хотелось надеяться, сможет пролить какой-нибудь свет, что сейчас крайне необходимо.
Паджхэм был уверен, что, как и в случае с вольнонаемным фотографом, не нарушает требование директора музея молчать о находке, рассказывая о ней своему оксфордскому приятелю.
— Все готово, — объявила Эди и, открыв фотоаппарат, извлекла карту памяти и протянула ее Паджхэму.
Тот задумчиво посмотрел на крошечный носитель цифровой информации.
— И что мне с этим делать? Я же попросил вас сделать фотографию.
— Именно это я и сделала. Вот ваша фотография. На карте памяти.
Она сунула фотоаппарат в карман — ее немыслимый наряд завершала куртка цвета хаки.
«Наглая телка», — в отчаянии подумал Паджхэм. Хотя ему было всего сорок два года, ему нередко казалось, что современный мир со всеми его техническими наворотами проносится мимо с головокружительной скоростью.
Фотограф принялась разбирать штатив. Паджхэм повторил свой вопрос:
— И что мне с этим делать?
— Ну, попробуйте загрузить фотографию в компьютер. Потом ее можно будет распечатать, отправить по электронной почте, подправить — в общем, сделать все, что угодно.
Поскольку в настоящий момент больше помощи ждать было неоткуда, Паджхэм был вынужден произнести скрепя сердце:
— Я буду вам очень признателен…
Как он и рассчитывал, Миллер выхватила карту памяти у него из руки и вставила ее в компьютер под письменным столом.
Криво улыбнувшись, Паджхэм указал на листок из блокнота с эмблемой музея:
— Я хотел бы отправить фотографию по электронной почте вот на этот адрес…
— Да, ваше величество. Вся моя жизнь принадлежит вам.
Паджхэм пропустил мимо ушей это язвительное замечание.
— Вы очень любезны, мисс Миллер.
— Вы так говорите, потому что меня не знаете. — Она уселась за письменный стол из красного дерева с резными ножками. — Ну, хорошо, давайте разложим все по полочкам: вы хотите, чтобы я отправила фотографии некоему К. Эйсквиту, на сервер «lycos.com»? — Дождавшись от него утвердительного кивка, она продолжила: — Наверное, лучше всего будет посылать снимки в формате «jpeg».
— Да… ну… тут вам решать.
Миллер быстро и умело застучала по клавишам. Затем, встав из кожаного кресла с высокой спинкой, сказала:
— Так, а теперь вы должны войти в свою электронную почту.
— Буду счастлив удовлетворить вашу просьбу. — Паджхэм сел за стол. — Это еще что за чертовщина?
— В чем дело?
— Женщина, вы что, ослепли? Экран погас! — Он ткнул пальцем в отключившийся монитор.
— Успокойтесь, незачем волноваться раньше времени. Скорее всего, просто отошел кабель.
— Гм… — Паджхэм посмотрел на стоящий на полу компьютер, затем перевел взгляд на свои сшитые на заказ брюки. Проблема имела только одно решение, и он процедил: — Поскольку вы так легко установили причину, будьте любезны…
— Вам же прекрасно известно, что это не входит в мои обязанности, — проворчала Эди Миллер, опускаясь на четвереньки.
Поскольку выдвинуть системный блок компьютера вперед не представлялось возможным, она, чтобы проверить кабели, была вынуждена втиснуться под стол. Взглянув на вазочку с карамелью на соседнем столе, Паджхэм решил предложить девушке завернутый в целлофан леденец. Вознаграждение за хорошо выполненную работу.
Пока Миллер возилась под столом с кабелями, Паджхэм взял старинный наперсник и положил его обратно в бронзовый футляр.
— О, да будет свет! — пробормотал он через мгновение, с удовлетворением отметив, что монитор снова оживает знакомой заставкой операционной системы.
Вдруг Паджхэм краем глаза увидел, как в кабинет вошел кто-то третий.
Удивленный видом мужчины в сером комбинезоне с черной маской на лице, он повелительным тоном спросил:
— А вы кто такой, черт побери?
Ничего не ответив, мужчина молча поднял пистолет, навел его в голову Паджхэму и нажал на спусковой крючок.
Смерть была практически мгновенной. Паджхэм ощутил резкую пронзительную боль в правой глазнице. Затем увидел яркую вспышку, подобную мелькнувшему изображению на экране компьютера, после чего окружающий мир погрузился в глубокий непроницаемый мрак.
Глава 02
«А вы кто такой, черт побери?»
Негромкий хлопок.
Удар!
Глухой стук.
Эти звуки запечатлелись в сознании Эди Миллер в такой быстрой последовательности, что, только увидев безжизненное тело доктора Паджхэма, распластавшееся на персидском ковре в трех шагах от нее, скрючившейся под столом, она поняла, что произошло, и едва сдержала крик ужаса. Подобно товарному поезду, сошедшему с рельсов, ее сердце колотилось в грудной клетке как бешеное. Услышав лязг, она застыла: это убийца взял со стола сложенный штатив.
Охваченный шоком мозг выдал несколько категорических приказаний: «Не двигайся! Ничего не говори! Не шевели даже пальцем!»
Эди беспрекословно повиновалась внутреннему голосу.
И тут страх мгновенно перешел в радость.
Прошло уже несколько секунд с того момента, как тело доктора Паджхэма упало на пол, а она все еще жива. Это был ее счастливый день. Убийца не знал, что она сидит на карачках под столом. Заслоненную с трех сторон антикварным красным деревом Эди видно не было. Для того чтобы ее обнаружить, убийца должен был нагнуться и заглянуть под стол.
