с желтыми перышками на шейке. Этот деликатес символизировал для него душу Франции.
Служащие Миттерана руководили отловом диких птиц в одной из южных деревень. Местной полиции заплатили, охоту организовали. Птиц поймали на окраине леса на рассвете особыми сетями из тончайших нитей. Садовых овсянок посадили в клетки и отвезли в грузовике с затемненными окнами в загородный дом Миттерана в Латше, куда его привозили на время летних каникул. Из кухни появился помощник шеф-повара и занес клетки в дом. Две недели птичек откармливали, пока они не поправились настолько, что могли лопнуть, после чего их за лапки подняли над чаном с арманьяком, окунули вниз головой и утопили заживо.
После этого шеф-повар их ощипал, посолил, поперчил, поджарил в течение семи минут в собственном соку и положил в предварительно подогретую белую кокотницу.
Когда блюдо подали на стол, в облицованной деревом комнате, где сидела вся семья Миттерана – жена, дети, любовница, друзья, – воцарилась полная тишина. Хозяин выпрямился, скинул плед и сделал глоток из бутылки винтажного Шато О-Марбюзе.
– Вкус жизни – в самой жизни, – сказал Миттеран.
Он накрыл голову белой салфеткой, чтобы вдохнуть аромат приготовленной птицы и, как гласил обычай, спрятаться от глаз Божьих. Он взял певчих птичек и целиком засунул в рот: сочная мякоть, горькие внутренности, крылышки, сухожилия, печень, почка, теплое сердце, лапки, крошечный череп захрустели у него на зубах.
Трапеза заняла несколько минут, и все это время его лицо было спрятано под белой салфеткой. Семья слушала треск костей.
Миттеран промокнул губы салфеткой, отодвинул керамическую кастрюльку, поднял голову, улыбнулся, попрощался и пошел в кровать.
Следующие восемь с половиной дней он постился и на девятый – умер.
7
В Израиле перелетные птицы отслеживаются по всей стране – Эйлате, Иерусалиме, Латруне, – при помощи специального радара, который имеет каналы связи с военными базами и отделом управления воздушным движением в аэропорту Бен-Гурион.
Офисные помещения аэропорта Бен-Гурион оборудованы высокими технологиями и затемненными окнами. Укомплектованы компьютерами, радиоточками, телефонами. Команда экспертов, специализирующихся на авиации и математике, отслеживает параметры движения птиц: размер стаи, выбор траектории, форму полета, скорость, высоту, возможные модели поведения в различных погодных условиях, как изменится полет, если подует боковой ветер, сирокко, ураган. Операторы просчитывают алгоритмы и отправляют сигналы бедствия контролерам и коммерческим авиалиниям.
Другая линия связи поддерживает постоянное сообщение с Воздушными силами Израиля. Скворцы на высоте 300 метров к северу от бухты Сектора Газы, 31,52583 с. ш. и 34,43056 в. д. Сорок две тысячи канадских журавлей на высоте около 200 метров со стороны южного побережья Красного моря, 20,2802 с. ш. и 38,5126 в. д. Неопознанная стая к востоку от Акко, вниманию береговой охраны, надвигается буря. Предполагаемая стая, канадские казарки, к востоку от Бен-Гуриона на два часа, точные координаты БОП. Пара пустынных филинов замечена на деревьях возле вертолетной площадки «В», к югу от Хеврона, 31,3200 с. ш. и 35,0542 в. д.
Самое активное время для орнитологов – осень и весна. Именно тогда мигрирует наибольшее количество птиц: иногда экраны слежения похожи на рисунки из тестов Роршаха. Орнитологи работают в паре с натуралистами, которые изучают птиц на земле, хотя самым опытным бывает достаточно только увидеть форму клина и высоту на радаре, чтобы угадать, что это за вид.
В военном училище летчиков-истребителей обучают схемам миграции птиц, чтобы не оказаться в так называемой «зоне бедствий» и не уходить в штопор. Здесь важно все: лужа возле взлетно-посадочной полосы может привлечь стаю скворцов; разлитая нефть – склеить перья хищной птицы и дезориентировать ее; пожар в лесу – сбить с курса стаю гусей.
Во время миграционного периода пилоты стараются долго не летать на высоте ниже одного километра.
8
Лебедь так же смертелен для пилота, как и реактивная граната.
9
Осенью, во время первой палестинской интифады, в паутинной сети на западном склоне Бейт-Джалы была найдена пара птиц, мигрирующих из Европы в Северную Африку. Их лапки сплелись одной нитью, крылья лихорадочно бились о сеть. Издалека могло показаться, что этот копошащийся комок перьев – одна птица необычной формы.
В таком состоянии их нашел четырнадцатилетний паренек по имени Тарек Халил, который сперва даже не подумал, что эти птицы перелетные, до того они были маленькие – наверняка славки-черноголовки. Он наклонился ближе. Его поразило, как они верещат. Он распутал пташек, положил в два тканевых мешочка и понес на возвышенность, где располагалась орнитологическая станция, – чтобы опознать и окольцевать: размах крыльев, длина хвоста, вес, пол, процентное содержание жира.
Тарек впервые увидел таких созданий: с зеленой головкой, красивых, загадочных. Он полистал энциклопедии, поискал в базе. Отряд певчих птиц, вероятнее всего из Испании, Гибралтара или юга Франции. Он не знал, с какой стороны к ним подступиться. Прежде чем отпустить обратно на волю, он должен был плоскогубцами нацепить на лапки крохотное металлическое кольцо с номером, чтобы траектория их полета попала на миграционную карту.
Тарек приготовил кольца. Птицы так отощали, что весили не больше специй в одной столовой ложке. Металлические кольца, подумал он, могут нарушить баланс в полете.
Тарек на секунду задумался, положил их обратно в тканевые мешочки и отнес домой к своей семье в Бейт-Сахур. Он шагал в гору по крутым брусчатым улицам, укачивая птиц в мешочках. На кухне повесили клетки. На протяжении двух дней садовых овсянок откармливали и отпаивали две сестры Тарека. На третий мальчик отнес певчих птиц обратно на станцию, чтобы выпустить на волю в абрикосовом саду. Кольца надевать не стал.
Перед тем как улететь, одна из птиц задержалась на его ладони. Он пошевелил пальцами. Когти вонзились в мозоль. Тарек почувствовал, как маленькая шейка провернулась внутри его ладони. Птаха неуверенно встала на лапки и упорхнула.
Мальчик понимал, что обе птицы записаны не будут. Алюминиевые кольца с порядковыми номерами подросток забрал себе на память и повесил на шею на тонкой серебряной цепочке.
Два месяца спустя, когда Тарек спускался по улице Девы Марии вместе со старшими братьями, чтобы покидать камни, он чувствовал, как кольца подпрыгивают на груди.
10
На Западном берегу Иордана всего две орнитологических станции. Одна из них находится при школе Талифа Куми [3] и является частью природоохранного центра, где помимо нее расположены: музей естественной истории, центры по переработке отходов и очистке воды, учебный корпус и ботанический сад, цветущий жасмином, алтеем, чертополохом, крапивой и желтыми цветами гармалы.
Из центра видно Стену, извивающуюся на горизонте. Вдалеке на холмах выстроились поселения с терракотовыми крышами, окруженные по периметру токопроводящим забором.
В долине появилось так
