сейфе находилось. Другой вор или воры, попроще, но тоже занятые не общими увеселениями, а работой на своё личное обеспеченное будущее, также успели побывать в личном кабинете начальника тюрьмы, но либо опоздали, либо не нашли и не смогли открыть скрытый в стене сейф, поэтому ограничились мародёрством разных ценных безделушек, включая вышитые золотой нитью шторы и варварски выдернутые из резного изголовья шкафа часы. Судя по тому, насколько варварски их оттуда выдирали, тонкий часовой механизм должен был необратимо пострадать. Но и это ещё не самое худшее.
Был и третий вор или воры кто успел посетить кабинет бывшего начальника тюрьмы до того, как сюда пришла революционная власть в лице ревкома Каботкина в сопровождении десятка красных солдат и моей скромной персоны в качестве его первого помощника.
Так вот этот третий или третьи или даже четвёртые или какие там по счёту, увидев что сейф открыт, а всё сколько-то ценное уже украдено до их прихода, а если не украдено, то разломано, а если не разломано, то это что-то фиг вынесешь, как, например, массивный стол из дорогих пород дерева. В общем последние посетители кабинета сбежавшего вместе с другими прихвостнями свергнутого короля барона Ставского настолько искренне возмутились такой несправедливостью от того, что они пришли сюда грабить, а всё здесь уже было разграблено до них, что в порыве искренней пролетарской ненависти к бывшим эксплуататорам и душителям трудового народа они… не знаю как это сказать.
Другими словами, когда в бывшие апартаменты барона вошёл ревком Каботкин вместе с солдатами, то там нас всех ожидала не слишком большая, но более чем заметная, куча человеческих экскрементов прямо посередине массивного стола из дорогих пород дерева стоящего посередине рабочего кабинета, а также полнейший разгром, включая поломанную мебель и несколько неприличных слов, которые, некий охальник, вырезал кинжалом прямо на стене, на том месте где висел парадный портрет Его Бывшего Величества. Сам портрет, к слову, обнаружился в соседнему углу, но с дырой на месте венценосной головы.
И, самое главное, ограбленный сейф бесстыдно покачивал открытой дверцей демонстрируя всем желающим своё пустое нутро, где больше не было ни денег, ни драгоценностей, ни, что особенно было важно, каких-либо документов.
Неожиданный подарок поверх рабочего стола ревком удостоил короткого презрительного взгляда и команды: -Убрать!
А вот общий разгром и взломанный сейф его явно разозлили.
-Успели-таки сволочи! -выругался старый подпольщик, за свои заслуги в деле свершения революции назначенный новой народной властью ревкомом. Полоска его усов грозно топорщилась, а чуть зеленоватая, из-за толики орской крови кожа изрядно потемнела, что было выражением сильной злости.
Кто именно успел я вполне догадывался, так как ещё по пути сюда ревком Каботкин поставил перед нашим отрядом задачу предотвратить разграбление теперь уже народного имущества и захват неких важных документов, видимо хранившихся как раз в этом вот сейфе. И первую и вторую задачу мы, очевидно, провалили прибыв на место слишком поздно.
Пока пара человек из пришедших с нами солдат убирала со стола оставленный там кем-то, может быть как раз тем, кто забрал искомые документы, но, скорее просто каким-то бузотером, перфоманс заодно замывая прочие следы. Товарищ Каботкин организовал кипучую деятельность по осмотру и инвентаризации всего уцелевшего имущества. Вместе с простыми бойцами я разбирал всякий хлам, вынося его в общую кучу, а то, что оставалось цело или могло быть восстановлено, то складывалось отдельно.
Надо признать, что в сравнении с дюжими солдатами с суровыми лицами и пришитыми к рукавам красными полосками я как-то быстро выдохся и устал. Это тем более было обидно, что ни ран, никаких-то внутренних повреждений, полученных в боях за столицу у меня, не имелось. Но общая усталость, почти два десятка часов без сна и то, что последний раз я ел часов пять назад и это были всего лишь два куска чёрного хлеба и немного залежавшегося сыра, подкосили мои силы, вынуждая присесть передохнуть в самый разгар работ.
Я сидел на каком-то ящике, ожидая пока внезапно нахлынувшая перед глазами тьма немного расступится, а чёрные мушки перестанут кружиться и вращаться.
Наверное, самая пора представиться уважаемые дамы и господа, как говорили совсем недавно - целую эпоху назад. А нынче принято говорить: «разрешите отрапортоваться».
Так вот: разрешите отрапортоваться!
Клавдий Сергеевич Безухов, двадцать полных лет. Родился в городе Углевске. В возрасте четырнадцати лет, под протекцию кузнечной гильдии, как подающий надежды отрок перевезён в столицу и зачислен в школу имени герцога Машавского. Ещё по прошествии двух лет, проявив изрядное рвение в учёбе, а также как лицо неблагородного происхождения, однако имеющее подтверждённые способности к примитивному оперированию простейшими энергиями был принят в инженерное королевское училище.
И все пути были бы передо мной открыты, как говорил на приветственной речи принимавший наш курс тогдашний ректор инженерного королевского училища.
Да только я сам пустил свою жизнь под откос как написал мне папенька в последнем, полученном от родни письме. В том же письме указывалось, что если я такой дурак чтобы связаться с народовольцами и прочими революционерами, то в родной город могу не возвращаться вовсе.
Я и не вернулся. Плотно занялся подпольной революционной работой в составе ячейки, в которую вступил ещё не будучи изгнан с позором и клеймом неблагонадёжного из училища. К слову, некоторые отдельные курсы и дисциплины в инженерном королевском училище я как посещал раньше, так и продолжил посещать. Только прежде я делал это официально, как честный студент, а ныне приходилось таиться, скрываться и убегать от проверок, которые наш добрый ректор неоднократно устраивал. Но многие преподаватели инженерного королевского также разделяли революционные идеи на тему общедоступности магии для так называемого «подлого» люда выходцами из которого сами и являлись.
В целом, всё инженерное королевское училище, выпускающее, как о нас едко отзывались потомственные аристократы, «недомагов» – суть один сплошной компромисс. Когда аристократы не желают растрачивать свои силы на такие простые вещи как благословение полей, чтобы давали больше урожая или укрепление материалов, чтобы дороги не требовали никакого ремонта, а дома стояли бы до тех пор, пока их кто-нибудь целенаправленно не разрушит. Аристократы всем этим заниматься не хотят, но кому-то ведь надо.
Кроме того, все эти герцоги и бароны не желали отправлять своих отпрысков в действующую армию. Там их кровинок могут ранить или даже убить! Благо наше Бывшее Высочество любил повоевать с соседями и редкий год обходился без того, чтобы захватить чей-нибудь приграничный городок или же без попыток отбить свой собственный, захваченный соседом. Но действующей армии нужны боевые
