полицейский, занося пакет с покупками и ставя его на стол, на который, по его мнению, указал Хоуз. Сумка была из одного из крупных городских универмагов.
На ней были напечатаны зеленый венок и красный бант. Карелла, уже разговаривавший по телефону, взглянул на пакет с покупками, когда набирал номер скорой помощи.
«Твоё имя», - обратился Хоуз к мужчине с кровоточащей щекой.
«Я ничего вам не скажу, пока вы не зачитаете мне мои права», - сказал мужчина.
«Меня зовут Джимми», - сказал второй мужчина.
«Просто Джимми?»
«Ты, дурень, ничего ему не говори, пока он не прочтёт тебе «Миранду»» (правило Миранды это юридическое требование в США, согласно которому задерживаемый должен быть уведомлен о своих правах, а задерживающий его сотрудник правопорядка обязан получить положительный ответ на вопрос, понимает ли тот сказанное – примечание переводчика).
«Заткнись», - сказал Хоуз. «Джимми, а дальше?»
«Ноулз. Джеймс Нельсон Ноулз.»
«Теперь ты сделал это», - сказал мужчина, у которого по щеке текла кровь.
«Это ничего не значит, если у него есть моё имя», - сказал Ноулз.
«Ты собираешься быть анонимным всю ночь?», - сказал Хоуз другому мужчине.
В трубку Карелла сказал: «Говорю вам, у нас тут три человека истекают кровью.»
«Мне не нужна скорая помощь», - сказал Хоуз.
«Ну, сделайте это как можно быстрее, ладно?», - сказал Карелла и повесил трубку. «Они задерживаются до Пасхи, вряд ли скоро приедут. Где эта аптечка?» - сказал он и подошёл к шкафам с документами. «Разве у нас здесь нет аптечки?»
«Если в этот порез попадёт инфекция», - сказал аноним, - «я подам на город в суд. Если я умру в полицейском участке, вас ждёт ад. Вам лучше в это поверить.»
«Какое имя мы должны вписать в свидетельство о смерти?», - спросил Хоуз.
«Кто, чёрт возьми, положил это в ящик для пропавших без вести?», - сказала Карелла.
«Скажи ему уже своё имя, ладно?», - сказал Ноулз.
«Томас Кармоди, ясно?» - сказал другой мужчина. Он сказал это Ноулзу, как будто не позволял себе унизительно обсуждать это с полицейским.
Карелла передал набор Хоузу: «Наложи повязку, ладно?» - сказал он. «Ты ужасно выглядишь.»
«А как насчёт граждан?», - сказал Кармоди. «Видишь?», - обратился он к Ноулзу. «Они всегда в первую очередь заботятся о себе.»
«Поднялись на ноги», - сказал Карелла.
«А вот и резиновый шланг заявился», - сказал Кармоди.
Хоуз отнёс аптечку к зеркалу. Карелла подвёл Кармоди и Ноулза к камере для задержанных. Он откинул оба засова на двери, снял с них наручники и сказал: «Внутрь, парни».
Кармоди и Ноулз вошли в камеру. Карелла снова запер дверь на двойной засов. Оба мужчины оглядели камеру, словно решая, подходит ли им это помещение. На камере были прутья и защитная стальная сетка. Внутри камеры не было места для сидения. Они обошли её вокруг, разглядывая граффити, нацарапанные на стенах. Карелла подошёл к Хоузу, который прикладывал к порезу ватный тампон.
«Лучше намазать перекисью», - сказал он. «Что случилось?»
«Где этот пакет с покупками?», - спросил Хоуз.
«На столе. Что случилось?»
«Я проверял дом десять-двадцать на углу Калвер и Двенадцатой, парень залез и украл телевизор, который этот хозяин поставил в шкаф, и собирался подарить его жене на Рождество, представляешь? Они были в соседней комнате с друзьями, выпивали, а вор, должно быть, забрался через окно пожарной лестницы; так или иначе, телевизор пропал. В общем, я записал всю информацию - мало шансов заполучить телевизор обратно. А потом спустился вниз и направился к машине, когда на улице раздались крик и вопли, ну я пошёл посмотреть, в чём дело, а эти два придурка спорят из-за пакета с покупками, стоящего на столе.»
«Это всё твоя вина», - сказал Кармоди Ноулзу.
«Это ты начал», - сказал Ноулз.
«В любом случае, это не наша сумка для покупок», - сказал Кармоди.
«Я решил, что два парня просто перебрали», - говорит Хоуз, накладывая пластырь на порез, - «и подошёл к ним, чтобы сказать, чтобы они остыли, пошли домой и выспались, ведь сейчас канун Рождества, верно? И вдруг на сцене появляется нож. У одного из них в руке оказался нож.»
«Не у меня», - сказал Кармоди из камеры для заключённых.
«И не у меня тоже», - сказал Ноулз.
«Я не знаю, кто первый начал резать», - сказал Хоуз, - «но вижу много крови. Потом нож каким-то образом оказывается у другого парня, и он начинает им размахивать, а в следующий момент я оказываюсь в центре событий, и меня тоже режут. Что оказалось...»
«Какой нож?», - сказал Кармоди. «Он бредит.»
«Да, какой нож?», - сказал Ноулз.
«Нож, который ты выбросил в канализацию на углу Калвер и Одиннадцатой», - сказал Хоуз, - «и который патрульные ищут в грязи прямо сейчас. Мне он нужен в канун Рождества», - сказал он, изучая лейкопластырь на лбу. «Мне это очень нужно.»
Карелла подошёл к камере для заключённых, отпер дверь и передал Кармоди аптечку: «Вот», - сказал он. «Пользуйся.»
«Я жду, когда приедет скорая помощь», - сказал Кармоди. «Мне нужна настоящая медицинская помощь.»
«Как хочешь», - сказала Карелла. «А ты?»
«Если он хочет дождаться скорой помощи, то и я хочу дождаться её», - сказал Ноулз.
Карелла снова запер камеру и вернулся к Хоузу, который вытирал мокрым полотенцем кровь с волос. «О чём они спорили?» - спросил он.
«Никто не спорил», - сказал Кармоди.
«Мы хорошие друзья», - сказал Ноулз.
«В сумке лежат улики», - сказал Хоуз.
«Я никогда в жизни не видел такой сумки», - сказал Кармоди.
«Я тоже», - сказал Ноулз.
«Что в сумке?», - спросил Карелла.
«Как ты думаешь?», - ответил вопросом на вопрос Хоуз.
«Ладан», - сказал Кармоди.
«Мирра» (также миро или смирна, это камедистаясмола, получаемаяотафриканскихиаравийскихдеревьевродаКоммифора – примечание переводчика), - сказал Ноулз, и оба мужчины разразились хохотом.
«Ну и ну», - сказал Хоуз. «В этом пакете столько травы, что весь город будет счастлив до самого Нового года.»
«Ладно, пошли», - раздался голос у перил.
Оба детектива повернулись и увидели, как Мейер Мейер ведёт подростка через калитку в комнату отдела. Парню было около 14 лет, и он держал на поводке овцу. Шерсть овцы была грязной и свалявшейся. Подросток выглядел таким же грязным и спутанным. Мейер, одетый в тяжёлое пальто и без шляпы, выглядел, напротив, безупречно лысым и нарядным.
«Я нашёл нам пастуха», - сказал он. Его голубые глаза блестели,
