понимаешь, что это значит, дочь моя?
Это означало, что у Эллии было больше времени, что у нее был шанс на что-то большее. Что, возможно, ее судьба не так уж предопределена, как она думала.
Эллия усмехнулась.
— Алая охота.
Телани вскинула руки в воздух и снова повернулась лицом к Цитолеи.
— Алая охота!
Собравшиеся охотницы — как те, кто здесь для выбора, так и те, кто здесь в качестве свидетелей, — издавали возбужденные вопли в ночное небо. Их призывы эхом отдавались в каньоне, достигая силы, которая могла быть достигнута только племенем в целом.
— Красная комета над нами, — крикнула Телани, заглушая эти завывания.
Свободная белая ткань, которую она носила, была окрашена в розовый цвет в тусклом лунном свете.
— Кровавая луна сияет над пустыней. Впервые за сто лет вода в Цитолеи становится красной. Мы призываем наших охотниц собраться на алую охоту!
Охотницы ответили еще одним громким приветствием.
— Что это такое? — потребовал Диан, привлекая внимание Эллии к краю толпы.
Собравшиеся женщины расступились, когда Диан шагнул вперед. Его густые темные брови низко нависали над горящими глазами, а губы, казалось, вот-вот скривятся в оскале. Красное свечение Цитолеи придавало пышной ткани его мантии — обычно такой же нежно-голубой, как небо, — фиолетовый оттенок.
— Каждые сто лет на небе появляется Красная комета, — ответила Телани ровным и уверенным голосом. — И мы должны отправить наших сестер на алую охоту.
— Это ночь Цветения, — сказал Диан. — Ночь выбора, и я еще не потребовал того, что мне причитается.
— Выбор должен подождать. Красная комета появилась как предзнаменование, знак того, что у этих охотниц, — взгляд Телани быстро, но многозначительно метнулся в сторону Эллии, — есть шанс принести новое процветание и силу нашему племени. Мы не можем игнорировать это. Судьба требует, чтобы они охотились. Цитолея и Красная комета требуют этого, и мы должны повиноваться.
— Красная комета — это древнее проклятие, которое никому не приносит процветания, — сказал Диан с рычанием. — Игнорирование других наших традиций из-за этого не принесет нам ничего хорошего.
— Ты знаешь легенды, Диан. Ты знаешь традиции, как и все мы. Игнорировать этот знак — значит лишать наш народ надежды.
— Надеяться на что? Драконы?
Диан повернулся лицом к остальным, раскинув руки.
— Кто из нас видел дракона? Кто из ваших матерей, ваших бабушек видел одного из них? Мы не можем позволить этим историям диктовать нам нашу жизнь.
— Мы также не можем позволить избалованным мужчинам делать это, — сказала Эллия.
Диан повернулся к ней, его глаза вспыхнули от удивления, прежде чем сузиться. Он ткнул в нее пальцем.
— Это ночь моего выбора, и неуважительно со стороны моей предполагаемой невесты разговаривать со мной в такой манере.
Эллия вздернула подбородок.
— Я еще не твоя невеста.
Глаза Диан потемнели.
— Я сделал выбор.
— Но твое заявление должно подождать, — сказала Телани твердым тоном, в котором была вся власть верховной жрицы. — Это больше не ночь выбора. Это ночь алой охоты. Мы проведем церемонию выбора, когда Красная комета больше не будет окрашивать воды Цитолеи.
— Ты не можешь этого сделать, — прорычал Диан. — Эллия моя!
Эллия шагнула вперед, переполненная яростью.
— Я никому не принадлежу!
Диан стиснул челюсти и потянулся к ней.
Телани встала между ними.
— Ты можешь быть мужчиной, Диан, но ты не лидер нашего народа. Я верховная жрица, и я говорю от имени Цитолеи. Ты подождешь до окончания алой охоты. А теперь ты должен уйти, чтобы я могла помазать наших охотниц для их священной задачи.
— Отлично. Я подожду.
Диан наклонился в сторону и встретился взглядом с Элией.
— Иди охоться на этих воображаемых драконов. Но когда ты вернешься сюда, ты будешь моей, Эллия, и мое семя наполнит твое лоно.
Эллия стиснула зубы, наблюдая, как он исчезает в толпе охотниц. Диан, возможно, и не верил в существование драконов, но она верила. Она любила эти старые истории всю свою жизнь. И теперь, когда драконы, как говорили, были наиболее уязвимы — брошенные в жар Красной кометой, как и все дикие существа, — она присоединится к алой охоте, чтобы найти дракона и заявить на него свои права.
— Идите сюда, мои охотницы, — позвала Телани. — Давайте подготовимся.
Эллия и другие молодые, сильные охотницы племени собрались вокруг Цитолеи, их волнение наполняло воздух, когда Телани и жрицы использовали светящуюся красную воду бассейна, чтобы проследить древние символы на обнаженной коже охотниц.
— Пусть Цитолея и наши предки присматривают за вами, нашими сестрами и дочерями, когда вы отправляетесь на свою священную охоту, — нараспев произнесла Телани. — Пусть вам удастся привнести новую силу в наше племя и почтить нас своим мужеством и доблестью.
Телани отступила назад и медленно обвела взглядом помазанных охотниц.
— Вы — сердце нашего народа, и мы многого просим от вас сейчас. Мир под Красной кометой отличается от того, который мы знаем. Наши предки говорили о большой опасности. Но есть и другие возможности. На дракона в течке может претендовать женщина с прикосновением, и драконья кровь будет поддерживать наш народ на протяжении многих, многих поколений. Наши надежды на то, чтобы обратить вспять этот медленный спад, сейчас возлагаются на всех вас. Отправляйтесь на охоту и знайте, что мы гордимся каждой из вас.
Охотницы разошлись, направляясь к каменным ступеням, которые должны были привести их к их жилищам на скалах над каньоном. Эллия повернулась, чтобы последовать за ним.
— Эллия, подожди минутку, — сказала Телани.
Хотя Эллии очень хотелось уйти, убежать и собрать свои вещи, чтобы начать свое путешествие, она остановилась и посмотрела на мать.
Телани протянула руку и взяла руки Эллии, нежно сжимая их.
— Ты всегда стремилась к чему-то большему, дочь моя. Даже если ты не говорила этого вслух, я видела это в твоих глазах с тех пор, как ты была ребенком. Алая охота будет самым опасным предприятием в твоей юной жизни, и мне больно посылать моего единственного любимого ребенка под Красной кометой, но это твой шанс. Иди вперед и воспользуйся судьбой, о которой ты всегда мечтала.
Тепло наполнило грудь Эллии, и она крепче сжала пальцы вокруг рук матери.
— Спасибо тебе, мама.
— Возвращайся ко мне в целости и сохранности, Эллия. Это все, что имеет для меня значение.
— Я так и сделаю.
«Но я отказываюсь возвращаться одна».
Глава 2
Алый цвет окрасил сны Фальтириса. В них он увидел море, которое не видел столетиями, превратившееся в кровь и разбившееся о Заброшенные пески. Он увидел кровавую луну в ночном небе, излучающую жар, от которого море закипало. Он видел,
