отводящее взгляд. Так что не удивляйтесь, если вдруг увидите знакомых, а вас они не узнают. Сейчас вы для них — пустое место.
Ленели поежилась.
— Звучит как-то пугающе.
Штутгарт встретил нас сильным снегопадом и ветром. Ленели, рассказав о заведениях, теперь указывала путь, куда ехать к выбранному мной ресторану.
Однако, не доехав до него двадцать метров, я увидел старый замок и, кое-что вспомнив и притормозив, вытащил свой паспорт и открыл его на развороте с печатями. Так и есть: там стоял штамп, что замок принадлежал мне. Я резко развернулся, и направил внедорожник к нему.
— Ваша Светлость? — удивилась Фогель. — Вы передумали?
— Кое-что сперва проверю, простите.
Я доехал до будки охраны и шлагбаума, который перекрывал въезд на территорию замка. Из будки показались два охранника: я смахнул отводящее взгляд заклинание и оба, вытаращив глаза, уставились на меня.
— Ваша Светлость⁈
Они спешно подняли шлагбаум, пропуская нас. Мы проехали через арку во внутренней двор и я остановил внедорожник у парадного входа.
У Ленели на лице отразилось крайнее удивление.
— Что это? Вам Старый замок принадлежит⁈ — спросила она.
— Этот и еще несколько по всей стране, — отозвался я. — Подумал, что здесь нам никто не помешает. Надеюсь, что тут все в нормальном состоянии.
Навстречу нам выскочил какой-то человек, раскрыл огромный черный зонт и метнулся к машине к двери водителя.
— Ваша Светлость! Очень неожиданно! — воскликнул он испуганно, когда я выбрался из внедорожника, и укрыл меня зонтом.
Я чуть повел пальцем и метель над внутренним двором прекратилась.
— Спасибо, — поблагодарил я. — Но уже можно обойтись без зонта.
Следом за мной из машины выбралась Ленели. Прислужник посмотрел на нее чуть ли не в ужасе.
— Госпожа Фогель?
И перевел растерянный взгляд на меня.
— В каком состоянии находится замок? — спросил я.
— В отличном, Ваша Светлость. Любые комнаты в вашем распоряжении. Прислуга есть, но ее немного. Если вы захотите обедать, я пошлю в ресторан по-соседству, поскольку поваров здесь пока не завели.
— Вот и хорошо, пошлите, этот ресторан как раз очень рекомендовала госпожа Фогель.
Нас повели внутрь. Обстановка оказалась куда более аскетичная, чем в Хоэцоллерне. Впрочем, меня сейчас это мало интересовало. Уже через пять минут нас усадили в столовой, и еще через пять дали принесенное меню.
— Ваша Светлость, советую вам взять сигов по-швабски. Они всегда свежайшие, выловленные утром в Швабском озере, — произнесла Ленели.
Я кивнул и посмотрел на Фогель. Увидел, как она украдкой провела носом по своему плечу и едва заметно нахмурилась.
— Если вам нужна ванная, можете воспользоваться, — заметил я. — Похоже вы совсем замотались с составлениями вопросов и совсем о себе позабыли. Ноткер вам освежит одежду.
Ленеке покраснела и видимо ее первым порывом было отказаться, сказав, что все в порядке и беспокоиться не стоит. Я прямо прочел все эти эмоции на ее лице. Но она встретилась со мной взглядом и согласилась.
— Ноткер, портфель, — произнес я. — И задержи ее там подольше до самого момента пока не принесут обед.
— Хорошо, Ваша Светлость.
Кобольд положил портфель передо мной на стол и снова исчез.
Я поглядел на портфель, но начал не с него. Я достал дипломатический паспорт погибшего мага и раскрыл. На месте фотографии был черный прямоугольник. В графах, где должны были находиться имя и прочая информация о маге, было девственно пусто. Я пригляделся, обнаружив следы охранной магии на паспорте, которая уничтожила все данные.
— Проклятье, — выругался я, поняв, что допустил ошибку и что надо было пролистать паспорт, пока его владелец был жив.
Впрочем, кое-что в паспорте сохранилось — его номер и печать, на которой я прочитал «Выдан особым отделом Министерства по делам магии». Вот этот поворот. Выходит, в министерстве действовал целый отдел, в котором работали не люди, а маги?
Больше ничего в паспорте не найдя, я отложил его в сторону и раскрыл портфель. Внутри обнаружилась пухлая папка.
Я раскрыл ее и нахмурился. Внутри находились мои фотографии, сделанные крупным планом со всех ракурсов. Там же были фото тетушки Цецилии, кузин, Финбарра, моей прислуги из Хоэцоллерна, всех магов, с которыми я когда-либо общался, начиная с Маделиф и заканчивая Чистославом Черным. Все они были уже не такие крупные, наклеенные на листы с данными о персоне. Про меня было несколько подшитых, отпечатанных листов. Дальше шел список недвижимости с адресами и телефонами. К нему была приложена карта, на которой все объекты были обозначены красной ручкой.
Я пробежался по по данным, касающимся меня. Но ничего интересного не обнаружил. Все было обозначено сухим канцелярским языком.
Однако эти чертовы маги хотели меня убить.
И это никак не вязалось с Министерством по делам магии и Министром, с которым я тоже заключил договор вместе с остальными магами Гильдий в Хайдельберге.
— Что за чертовщина? — спросил я сам себя.
Я осмотрел портфель, но кроме пары ничем не примечательных перьевых ручек и пустого блокнота ничего там не обнаружил.
Вернулся Ноткер.
— Госпожа Фогель решила принять душ, — сообщил он. — Одежду ее привел в порядок…
— Спасибо, — рассеянно произнес я.
— Еще, Ваша Светлость, я кое-что заметил, прошу прощения.
Я оторвал задумчивый взгляд от папки с портфелем, посмотрел на кобольда.
— Что, Ноткер?
— У госпожи Фогель шрам на груди. Я подумал, возможно, это будет интересно для вас. Год назад на нее было совершенно покушение. Кто-то ударил ее ножом, лезвие прошло всего в пяти миллиметрах от сердца. Она потеряла много крови, но выжила. В прессе много писали об этом случае. Сначала она получала письма от поклонника. Но потом тон писем сменился с восхищенных на требования встречи, а потом на угрозы. В Штутгарте ее обычно везде сопровождает охранник. После угроз молодой человек ее бросил, с тех пор личная жизнь не наладилась. И госпожа Фогель теперь скорее живет чужими жизнями, нежели своей.
— Последнее уже неинтересно, Ноткер. Я что, похож на подписчика бульварной прессы?
— Простите, Ваша Светлость, — смутился кобольд.
— Бумагу, ручку, конверт, — распорядился я.
Я набросал Маделиф письмо, кратко изложив случившееся в Шварцвальде, вложил в конверт письмо вместе с паспортом неизвестного мага и запечатал.
— Передай госпоже Халевейн и возвращайся. Скажи, что у меня все порядке, беспокоиться не надо. После записи в студии я вернусь домой и с Маделиф мы