она, первая ступень на берег! Вот она, прочная, незыблемая жизнь! Вот она, весна! Иногда весну можно разглядеть и через метель. Весна – это праздник жизни.
Пёс неуклюже поднялся на набережную и отряхнулся. Теперь он предстал перед девочками во всей красе: огромный, долговязый, бородатый и кудлатый. Его, наверное, не причёсывали и не мыли с самого рождения, зато весь он был обвешан какими-то верёвками и узелками. Всё это создавало единую композицию с колтунами и налипшей грязью.
Пёс влюблённо смотрел на своих спасительниц и вилял мокрым взъерошенным хвостом.
– Замёрз? – спросила девочка, снимая куртку. – Сейчас я тебя укрою. И надо подумать, что с тобой делать дальше.
– Надя?! – вскрикнула Лиза.
– Лиза?! – ничуть не меньше удивилась Надя.
Они были одноклассницами. Только Лиза – первая красавица, отличница, элита, которую окружали сливки школьного общества, а Надя – серая, незаметная мышка, она плохо училась, часто не делала домашние задания и прогуливала уроки.
– Я тебя даже не узнала! – рассмеялась Лиза.
– Знаешь, я тебя тоже не узнала, – улыбнулась Надя. – Я привыкла видеть тебя другой. А ты такая крутая, оказывается! Я даже не могла представить, что ты, вся из себя такая красавица, за какой-то дворнягой к полынье поползёшь! – с уважением добавила она.
– А сама-то! Ты, оказывается, такая смелая!
Надя не ответила. Тем более не стала подробно рассказывать про свои волонтёрские будни, которые занимают всё её время, мысли и сердце.
Псина в её пуховике выглядела хорошо, зато самой Наде было холодно. И приближалась ночь – нужно было срочно решать, что делать дальше. Спасение животного – это не только рывок, а долгий и сложный путь.
Когда зрелище закончилось, толпа стала рассеиваться. Старуха, отталкивая людей, подошла к лестнице и начала спускаться к девочкам.
– Я могу забрать пса себе, – выкрикнула она ещё издали.
Пёс приглушённо, но грозно зарычал.
– У неё лицо злое. Мы таким животных не отдаём, – прошептала Надя. – И к себе я не могу его взять, у меня на карантине пять собак. Что же делать-то?! А ты можешь домой его забрать на день или на два? Я пристрою его, я умею это делать! Я – волонтёр.
Старуха уже спустилась и потянула руку к верёвке.
– Я забираю его. Он подохнет у вас от переохлаждения. И вы идите своей дорогой, пока беды не случилось! Идите и забудьте всё, как и что здесь было – целее останетесь.
Пёс зарычал громче и оскалил пасть.
– Мы не можем вам его отдать. Это наш Пупсик! Пойдём, Надя, домой. Нам пора.
Лиза взяла верёвку и потянула пса за собой. Надя как ни в чём не бывало накинула грязный, мокрый пуховик, и девочки вместе с собакой почти побежали по набережной в сторону Лизиного дома.
За это время стемнело ещё сильнее. Метель утихла, но ветер зло дул с Невы, выстуживал тело и холодил душу – одно тянуло за собой следующее. Череда странных событий продолжалась. «Мне ещё придётся всё это как-то объяснить маме», – с содроганием подумала Лиза.
– Надо же, какая ядовитая старуха! – удивлённо проговорила Надя. – Уж на всяких я людей нагляделась, но таких противных давно не видела. Честно!
Тощая длинная старуха в чёрном платке и чёрном длинном пальто напоминала личинку какого-то гигантского насекомого. Когда она кричала, у неё широко открывался беззубый красный рот. Сильно припадая на правую ногу, старуха пыталась идти за девочками, но отставала всё сильнее и сильнее. Наконец её зловещий силуэт смешался с тенями и остался далеко позади.
– Она что, за нами следила? – спросила Лиза.
– Кто её знает? Уж так ей понадобился наш пёс! Зачем? Странная она, конечно. Хорошо, что мы от неё оторвались.
Девочки не видели, как пристально старуха смотрит им вслед и беззвучно набирает номер телефона…
Странная находка
1
Лизиной мамы, на счастье, не было дома. Сегодня она допоздна работала в парикмахерской, а потом обещала постричь на дому нескольких постоянных клиенток. Это обстоятельство лишь отдаляло сложное объяснение с ней, но зато помогло выиграть время и выстроить план защиты.
Престарелый пёс, гордо подняв вихрастую седую морду, вышагивал рядом с новыми подружками. Видно, ему нравилось быть хозяйской собакой. Охотно и радостно он проскользнул в Лизин подъезд.
– Смотри-ка, молодец, не испугался дома, – одобрительно потрепала его по вихрам Надя.
– А мог? Дом – это разве страшно? – рассмеялась Лиза.
– Для бродячей собаки всё может быть страшно. Неизвестно, как она раньше жила и чего натерпелась. У меня была собака, которая боялась электрического света. До жути, представляешь? При ней даже руку нельзя было протянуть к выключателю. Она считала: день и ночь наступают, когда решат небесные светила, а всё остальное – зло. Она чуть не падала в обморок и скулила. Мы долго её приучали к лампочкам.
– Надо же, бедолага! А про кого ты говоришь «мы»?
– Волонтёры.
Но тут разговор прервался: их новый подопечный показал все свои страхи и возмущение, как только его попытались подвести к дверям лифта. Пёс рухнул на пол, сражённый изуверством человеческой мысли: это надо же, его, гордого и свободолюбивого, – и запихать в гремящий вонючий ящик?!
– В подъездах, значит, зимовал, а на лифтах ещё не катался, – сделала вывод Надя. Она привычно обхватила пса, приподняла его, насколько хватило силы, и впихнула в тесную кабину лифта. – Ты на каком этаже живёшь?
– На четвёртом. А тебе не страшно, вот так?.. Он же мог укусить тебя за лицо! – удивилась Лиза.
– Не страшно, – рассмеялась Надя. – Сейчас повторим.
Но повторять не пришлось: из лифта пёс выбрался своими ногами, едва двери открылись на нужном этаже.
– Умненький, – похвалила Надя. – Давай назовём его Гай. Типа – Гай Юлий Цезарь. Хорошее имя?
Лиза поморщилась.
– Имя хорошее, но там, на Неве, я называла его Пупсиком. Пусть это имя и хуже, но для меня он Пупсик, с которым мы выбрались из ужасной передряги.
– Пусть будет Пупсик, – согласилась Надя. – Кстати, Пупсика, возможно, и пристроить будет проще, чем Гая. Может, кто-то пожалеет и возьмёт к себе. Хотя пупсик из тебя так себе – староват, седой совсем и слишком бородатый!
Девочки рассмеялись. А пёс принюхивался и подозрительно осматривался. Его спутницы нравились ему уже заметно меньше, чем на улице. Пупсик начал подозревать, что попал в западню или влип в какую-то новую историю, которая ничем хорошим для него не закончится.
Лизина квартира была не просто чистой, она сверкала чистотой. Это было пристанище двух фей – мамы и дочери.
С псом произошла невероятная метаморфоза. Как только удалось затащить его в прихожую с огромным светящимся зеркалом, бабочками на обоях
