— четырнадцать старушек убитых лежат в подвале. Четырнадцать... Тут Синяя Борода просто сосунком выглядит. Четырнадцать!
— Старые?
— Старые. По семьдесят, восемьдесят лет, такие... Тот тип всех их перерезал и сложил в подвал. А нашли мы их так — водопроводчик пошёл в подвал что-то делать. То было похуже, чем это. Куда похуже.
— Да, но здесь-то все молодые, — сказал Монро, нагибаясь над траншеей, чтобы лучше разглядеть.
— Ну, не так чтобы уж. Вот тот, с бородой — небось, двадцать четыре, двадцать пять.
— Он — да, а другие-то чуть не подростки.
— Особенно девчонки.
— Четырнадцать-пятнадцать, верно? '
— Может, побольше.
— Шестнадцать?
— Семнадцать, скорее.
— Славные титечки у той, чёрной, — сказал Монро.
— Да уж, — одобрил Моноган.
Чуть поодаль от двух специалистов по убийствам молча стояли Карелла и Клинг, спрятав руки в карманы курток. Карелла — высокий мужчина, но сейчас, когда он стоял, сжавшись от холода, опустив подбородок в воротник, он казался ниже, чем был на самом деле. И лицо было бледное, осунувшееся, и карие глаза с удлинённым восточным разрезом слезились, губы потрескались, да ещё порез после бритья. Всё придавало ему какой-то вид алкоголика, мечтающего о тёплом пристанище. Если всегда он выглядел крепким мужчиной, незаурядная сила которого скрывалась под обманчивой грацией спортсмена, то сейчас он выглядел несчастным и съёженным в своей кожаной куртке. Он замёрз, и ему было противно слушать двух болванов из
«убийств», кощунственно болтающих над телами убитых. Он вытащил платок и высморкался. Все ещё не было ни техника-криминалиста, ни судмедэксперта. Предстояла долгая ночь.
Моноган и Монро подошли к ним.
— Прямо резня настоящая на этот раз, — сказал Моноган.
— Кровавая баня, — подтвердил Монро.
— Вьетнамская бойня, — добавил Моноган.
— В каждого по три-четыре пули всадили.
— Даже в ребёнка.
— В младенца.
— И раздеты догола.
— Видно, всех где-то укокошили, а потом сюда притащили и сбросили.
— Небось, в реку их всех хотели.
— В водяную могилу...
— Морские похороны...
— А тут увидели ров и решили поскорее кончить.
— Если только их сюда не доставили голяком, чтобы на месте расстрелять.
— Звучит сомнительно, — сказал Монро.
— Но возможно.
— Но маловероятно.
— Как знать? — заключил Моноган, пожав плечами.
— Ну, так или сяк, а вам, ребята, работы будет по уши, — сказал Монро. — Да ещё голые, без одежды, тут вы ещё помучаетесь с опознанием жертв.
— Коли не сообщат об исчезновении баскетбольной команды, — сострил Моноган.
— В баскетбольной команде только пятеро, — возразил Монро. — А их тут в яме шестеро.
— А может быть, ребёнок — ихний талисман, вроде?.. — Монро пожал плечами. Он повернулся к Карелле и сказал: — Держите нас в курсе, ага?
— Конечно, — ответил Карелла.
— Не возражаете, если мы отчалим, не дожидаясь медэксперта, а? Мороз, как в заднице у эскимоса!
— Мы вам перешлём его заключение, — ответил Карелла.
— Да всё равно, ничего нового он не скажет, — заметил Моноган. — Все застрелены и, судя по следам ожогов, с близкого расстояния.
— Должно быть, какой-то псих, — сказал Монро. — Сумасшедший, не иначе.
— Умалишённый. Кто бы ещё мог три пули всадить в младенца?
— Три или четыре, — поправил Моноган.
— Да, три или четыре, — согласился Монро.
— Только сумасшедший...
Оба специалиста по убийствам направились к своей машине. Карелла и Клинг глядели, как они уезжали. Олин из патрульных с радиофицированной машины уходил выпить кофе и вернулся, неся два картонных стаканчика Карелле и Клингу. Вокруг — глубокая ночь. Только пар поднимался из-под крышек канализационных люков, чернеющих на асфальте, и дымился кофе, который они прихлёбывали, ожидая прибытия остальных полицейских из следственной бригады. С реки донеслось отрывистое блеяние буксира и замолкло. Будто кто-то нечаянно подал сигнал.
Карелла и Клинг ждали.
Уже скоро — если они до этого совсем не замёрзнут — они получат данные техника-криминалиста и судмедэксперта.
Ни у одного убитого в теле не было обнаружено пуль. Не было ни пуль, ни стреляных гильз и в траншее, где были обнаружены тела. Следовало принять (как констатировал Моноган, или Монро, или оба), что жертвы были застрелены где-то в другом месте и только потом отвезены на пустынную улочку у реки Харб. Судмедэксперт подтвердил, что множественные пулевые ранения явились причиной смерти в каждом случае, но сказал, что не рискнёт определить время смерти. Температура тела и наличие или отсутствие трупного окоченения являются решающими факторами в установлении момента смерти, а так как мертвецы были как бы заморожены (так оно и было во рву), медицинский эксперт наотрез отказался даже гадать о том, сколько времени прошло с момента смерти, ничего не мог он сказать, если судить по величине или размеру ран, и об орудии убийства, была ли это винтовка или пистолет, хотя он и высказал предположение (в точном соответствии с предсказанием великих криминологов — Моногана и Монро), что, судя по следам ожогов, жертвы были застрелены с близкого расстояния.
Сотрудник фото-отдела сделал снимки траншеи, общий вид и крупным планом, и сфотографировал лежащие на дне тела, здания около траншеи и потом, когда тела были вынуты, а их силуэты обрисованы на дне, и сам пустой ров. Этот последний снимок был совершенно не нужен для расследования. Он был нужен только для ознакомления присяжных при вынесении приговора уже пойманному убийце, так как считалось, что фотографии самих убитых на месте трагедии нежелательны для присяжных, поскольку вызывают у них единодушную ненависть к подсудимому, поэтому подобные фотографии были запрещены на суде. Карелла и Клинг сделали наброски сцены убийства ещё до прибытия медэкоперта и составили её точное описание, включая и погодные условия, видимость, наличие освещения (уличные фонари или другие источники света). Так как все жертвы были обнажены, и поэтому для их опознания было необходимо исследование рук, они тотчас надели пластиковые мешочки на кисти трупов, как только медэксперт окончил свой осмотр. Тела повезли в морг на двух машинах, а Клинг, Карелла и техник-криминалист стали осматривать траншею и улицу в поисках возможных следов, отпечатков шин, оружия, всего того, что могло бы помочь узнать, как это произошло и кто это сделал. Потом они переписали номера всех автомашин, стоящих на улице около места преступления, и вернулись в участок.
Фотограф, криминолог и медэксперт приступили к своей работе.
Снятие отпечатков
