веду в танце задом наперед сквозь толпу. Я чувствую на себе взгляды, но игнорирую их все, скрываясь из виду среди выпивох и болтунов, пока танцоры не превращаются в размытое пятно. Прохладный воздух зоны для курения сильно ударяет, но не настолько, чтобы отрезвить меня. Я бывала здесь раньше, мои подруги слишком часто оттягивались по субботам. Достаточно одного раза, чтобы найти нишу за наружными динамиками. Я тащу своего шоколадного жеребца в темноту, и он стонет, его горячие губы на моей шее.
— Здесь? Серьезно?
Мои пальцы уже прокладывают себе путь внутрь его ширинки. Он действительно большой мальчик.
— Да. Прямо здесь.
Он прижимает меня к стене.
— Отлично… Покажи мне эти изгибы, детка, я люблю девушек с изгибами.
И к лучшему. Его большие руки гладят мои большие сиськи, приятно и сильно сжимая, прежде чем он стягивает с меня платье, оттягивая в сторону крепкое кружево моего лифчика. Мои соски напряжены. Он перекатывает их между пальцами, пока я не начинаю задыхаться. Я уже возбуждена для него, прелюдии в пять песен вполне достаточно, чтобы я намокла и захотела.
— Трахни меня, — шепчу я. — Не говори… просто трахни меня.
— Хочу попробовать твой вкус. — Он опускает голову, облизывая мои сиськи, прежде чем зарыться между ними лицом… стандартная реакция. Я закрываю глаза, чтобы не видеть его, прижимаясь всем весом к кирпичной кладке, когда он находит пальцами мои трусики.
— Пожалуйста… трахни меня, — стону я. — Жестко.
— Ты не хочешь знать мое имя?
— Мне не нужно имя.
— Возможно, захочется увидеть тебя снова… возможно, захочется увидеть твои великолепные большие сиськи…
Этого никогда не случится.
— Трахни меня, пожалуйста… просто трахни меня.
— Ладно, детка. Хорошо.
Я поворачиваюсь лицом к стене, когда он лезет в карман за резинкой. Мое платье щекочет бедра, едва прикрывая выпуклость моей задницы.
— Собираюсь жестко трахнуть тебя…
Музыка для моих ушей.
Моя киска настолько готова, трусики отодвинуты в сторону. Он скользит внутрь толстым большим пальцем, проверяя.
— Да… — Я тянусь к своему клитору, готовясь к его члену. Но его, блядь, все нет.
— Джемма! Какого хрена?! Только не снова, черт возьми!
Визг, который я действительно не хотела слышать. Челис Роулинг впивается когтями мне в локоть прежде, чем я успеваю осознать это, и оттаскивает меня в сторону еще до того, как я засовываю свои сиськи обратно в платье.
— Господи! — прошипела я. — Что?!
Я посмотрела через плечо Челси и увидела Тессу, топтавшуюся рядом с ней. В отличие от похожего на кинжалы прямого взгляда Челси, взгляд Тессы был прикован к полу. Между двух огней. Как и всегда.
— Ты можешь убираться, — выплюнула Челси моему бедному, ничего не подозревающему шоколадному жеребцу.
Я чувствовала его взгляд, но не сказала ни слова. Момент был испорчен, закончен, окончен. Я надеялась, что он знает, что я сожалею. Сожалею и чертовски унижена.
— Какого черта ты творишь? — застонала я, как только он оказался вне пределов слышимости. — Мне двадцать три года! Кто умер и сделал тебя моей нянькой, Челси? Неужели ты не можешь выключить назойливую сучку хотя бы на один вечер?
— Ты пьяна, — огрызнулась она.
— Может я и пьяна, но ты все равно назойливая сучка, которая лезет не в свое дело.
Она скрестила руки на груди и уставилась на меня тем Челси-Роулинг-знает-лучше-всех взглядом, которым она смотрела на меня с первого класса. Хотя в последние дни он стал хуже. Наша старая Челси переродилась в лондонскую Челси… Челси, которая хотела отбросить свое хартфордширское девичье воспитание и найти себе бойфренда лучшего из лучших, какого-нибудь актера, певца или звезду спорта. Даже звезда реалити-шоу подошла бы, несмотря на то, что это будет какой-то малоизвестный чувак, у которого нет мозгов и почти нет денег. Челси не была привередливой до тех пор, пока они могли попасть в газеты.
— Самое время, чтобы кто-нибудь сказал тебе пару гребаных истин, Джемма Тейлор!
И не нужен никакой приз за угадывание, кто это будет.
* * *
Я попыталась оттолкнуть ее в сторону, но Челси стояла твердо, злобно поджав губы.
— Я не шучу, — сказала она. — Самое время тебе разобраться со своим дерьмом.
Она завладела моим вниманием.
— Моим дерьмом? Каким дерьмом?
Она закатила глаза.
— Я, мы, думали, что ты уже выросла из этого. Мы здесь шесть месяцев, целых шесть гребаных месяцев.
— Выросла из чего? — Я скрестила руки на груди, трезвость грозила нежеланным появлением.
— Этого… этого… отчаяния. Этого траха повсюду. Этой сверхкомпенсации, которой ты занимаешься с тех пор, как мы переехали сюда!
Я посмотрела ей за спину, но Тесс продолжала смотреть в пол, не желая ни во что ввязываться.
— Я люблю выпивать, танцевать, и люблю секс. И что?
— И то, что здесь скрывается нечто большее! — проговорила Челси. — Сверхкомпенсация.
— Сверхкомпенсация чего? — рассмеялась я. — Быть трезвой и торчать дома каждый вечер всю неделю? Я работаю допоздна, и расслабляться в свой выходной в субботу, большое дело.
Тесса сделала шаг вперед.
— Мы беспокоимся о тебе, — сказала она. — Вот и все.
— Не о чем беспокоиться, — улыбнулась я. — Серьезно. Я в порядке. Чудненько.
— Ты ведешь себя как шлюха, — простонала Челси. — Ты даже не знала его имени, не так ли? Практически трахнула его на танцполе перед всем клубом, не заботясь о том, какое зрелище ты из себя представляешь.
— Я танцевала!
Она скрестила руки на груди, хмуро глядя на меня.
— Ты думаешь, что это выглядит нормально, но люди смеются над тобой, ты знаешь это?
У меня кровь застыла в жилах.
— Смеются?! Кому вообще есть дело до того, что я делаю? Танцпол был забит до отказа.
— Здесь не так, как дома, — ответила Челси. — Люди здесь другие, место другое, поэтому гораздо больше давления… мы поняли это, хорошо? Ты чувствуешь себя неуверенно и ведешь себя неадекватно. Мы просто заботимся о тебе.
— Я
