но кислая и водянистая.
Проводница сказала, из неё варят варенье или мармелад, а сырой едят редко, но мне захотелось попробовать.
Вика отказалась, а маму будить мы не стали.
Щёлкаю однообразные пейзажи и отправляю в наш с девчонками чат, игнорируя сообщения Вани.
Он утром начал писать, придумывая разные нелепые отмазки, почему не пришёл. Но я их даже не читаю, смахивая в сторону.
Думаю, чуть позже внесу его номер в чёрный список, потому что вряд ли мы ещё увидимся.
Не знаю, как примет нас Мурманск, но жду этой встречи.
Жду, когда появится возможность покинуть надоевшее купе. Жду, когда заселимся в гостиницу и отправимся на встречу в агентом. Да-да, почти сразу после поезда нас будут ждать, чтобы показать выбранные заранее варианты квартир.
А послезавтра мне предстоит впервые появиться в новом вузе, а сестре — в школе.
Не знаю, каким образом бывший начальник мамы это провернул, но очень ему благодарна.
Ещё одна ироничная странность в копилку: дочь разрушила нашу семью, а её отец помог устроить нашу новую жизнь.
Пролог 2. Антон.
— Поздравляю! — лучший друг и по совместительству мой адвокат протягивает руку, когда мы оба поднимаемся со своих мест, дождавшись сигнала.
Жена — с этого момента бывшая — сверлит глазами, пытаясь сделать дыру насквозь, но я лишь передёргиваю плечами, скидывая липкие и неприятные ощущения.
Пять, сука, лет в браке я держал свой член в штанах и был примерным заботливым мужем.
Пять лет, сука, я считал, что у нас всё хорошо, и радовался, как мудак предстоящему пополнению семьи.
И как мудак же обтекал, читая результат первого анализа. Второго и третьего чуть позже и из разных лабораторий, чтобы наверняка.
Чтобы наверняка убедиться: ребёнок, которого носит моя супруга — не от меня, сука!
И если бы не долбанный токсикоз и не тесть, настоявший из лучших побуждений на сдаче всех анализов, так и не узнал бы.
— Выдыхай, Тоха, — Кеша бьёт по плечу и усмехается, кривя губы в ухмылке, которую посылает за мою спину.
Там бывшая благоверная, мать её, показательно рыдает, окружённая своими подружками и матерью.
Аккуратный живот, который я наглаживал каждый вечер, спрятан под широким платьем, но мне не нужно смотреть, чтобы представлять, как он выглядит.
Пять, сука, лет...
И чего ей, спрашивается, не хватало?
Дом, как принято говорить, полная чаша: цветы, наряды, подарки, ювелирка, отпуска на лучших курортах, которые Вероника сама же и выбирала.
Любил? Чёрт его знает. Сейчас ответить сложно. Наверное, любил, раз женился. Иначе бы не жгло внутри от непонимания, сука, и разочарования.
Пять гребаных лет...
— Эээ, дружище, чё-то ты совсем завис.
Кеша с видимым беспокойством осматривает меня и заламывает бровь.
Отвисаю:
— Подружек будешь клеить с таким выражением лица. Ещё преданные глаза сделай, они это любят.
— Любят, любят, — ржёт друг. — И твою мрачную рожу тоже любят. Снимай давай свой обет верности.
Кивает на кольцо, всё ещё находящееся на безымянном пальце.
Стаскиваю символ семьи и верности и не глядя швыряю на пол. Надеюсь, никто не в обиде за то, что я слегка "намусорил".
Разминаю руку и потираю место, где на коже до сих пор осталась полоска незагорелой кожи.
Пошло оно всё к...
Просто пошло оно всё!
Моя совесть чиста по отношению к бывшей, остальное — мимо.
— Отметим?
Иннокентия дважды уговаривать не надо.
Движением фокусника друг извлекает смартфон последней модели и быстро стучит по буквам виртуальной клавиатуры. Через пару секунд уже мой телефон издаёт короткий сигнал-оповещение о входящем сообщении.
— Точка сбора антимальчишника? — посмеиваюсь формулировке, выбранной Малышевым.
В наш чат уже сброшена фотка заключения суда о расторжении брака и координаты бара, в котором мы это дело собираемся обмыть.
Антимальчишнику быть!
***
— Может, ко мне?
Фил пытается подняться на ноги, но его усилий хватает только держать голову прямо. Сам я чуть лучше: встать, конечно, могу, а перемещаться в убегающем зигзагами пространстве вряд ли.
Перед глазами плывёт, в голове приятный туман, тело расслабленно и никаких, сука, мыслей. Ни-ка-ких!
Вакуум, мать его!
И он мне нравится.
Давно не чувствовал себя на своём месте настолько правильно, как сейчас.
— Портал мигает, — с умным видом почёсывая лоб заявляет Кеша.
— Какой портал? — хмыкаю, не обращая внимания на уснувшего и развалившегося Макара, самого крепкого из нашей четвёрки. — Боец не сможет.
Оцениваю шансы Мака попасть в другое измерение и громко ржу.
— Не сможет, — заплетающимся языком подтверждает наш адвокат, щёлкая пальцами. — Но надо. Мы не можем его бросить.
— Не можем, — киваю, неудачно сбивая лбом пустой графин.
Так, кивать больше не стоит, как и пить.
Отодвигаю подальше стакан с утопленным в остатках виски телефоном, и тянусь за тарелкой с нарезкой.
Бросаю в рот кусочек сыра, закусывая его оливкой. Вероника терпеть их не могла, поэтому дома они не водились.
"Отставить вспоминать", — слышу в голове голос разума. Ну или выпитого алкоголя, что сейчас одно и то же.
— Куда, говоришь, ведёт портал?
Ловлю на себе взгляд официантки и подмигиваю ей, салютуя... Да, перевёрнутой перечницей.
Это понимаю чуть позже, прочихавшись и стряхнув часть специй под стол.
***
— Планета Земля вызывает Антона!
Отмахиваюсь от надоедливого голоса, нарушившего крепкий сон.
— Изыди, — бросаю подушкой и накрываюсь пледом, прячась от бьющего в глаза света.
Подушка прилетает обратно, а следом за ней на меня плюхается тушка, способная переломить пару рёбер.
— Свали, будь добра, — гоню сестру Кеши, но от этого бульдога так просто не отделаешься.
— Я бы свалила, — слышу в голосе улыбку, но из укрытия не вылезаю, надеясь доспать, — если бы кое-кто не развалился в моей постели, как у себя дома.
Тело подбрасывает быстрее, чем обрабатываю сказанное.
И сидящая сверху тушка Афиски уже не мешает
— В смысле? — таращусь, хватаясь сначала за переносицу, затем за стакан с водой, заботливо протянутый Фиской.
— В коромысле, — довольная физиономия бесит. — Тебя по-другому не разбудишь, а мне помощь нужна.
Обречённо вздыхаю, осматриваясь уже более осознанно: гостевая спальня, на соседнем диване храпит Макар.
— Почему я?
С завистью смотрю на друга, который даже не шелохнулся от нашего не очень-то тихого разговора.
— Тебя проще всех разбудить оказалось, — вздыхают, отбирая пустую посуду. — Я честно пыталась достучаться до Фила, но его пушками не
