– Нам нужны интересные товары, – Нори отобрал у меня карандаш и рассеянно поковырялся им в ухе. – Что-нибудь оригинальное. Амулетами мы уже полгорода обеспечили. Все, кто мог – купили.
– Можно оружие зачаровывать на заказ, – предложила я. – Сияние там разноцветное... звездочки всякие...
– И сердечки. Ага. – Норберт изобразил похожие сердечки карандашом в воздухе. – Нэк, ты много знаешь чокнутых людей, которые на это купятся? И много знаешь чокнутых гоблинов, которых эти твои звездочки напугают?
– Сам швабра, – огрызнулась я. – Меня Маннэке зовут, и хватит сокращать! На что-нибудь серьезное, вроде урона от огня, чаровать может только выпускник. А у меня лично и цвета через раз получаются.
– Именно. Зачаруем мы оружие на алое сияние, а получится голубое или там розовенькое. И нам повезет, если заказчик не покрасит нас в тот же цвет. Краской для заборов. Еще идеи?
– Сбор трав тоже не подойдет, – подал голос Вильям. – Много конкуренции. Травников сейчас развелось – не продохнуть. Весь лес общипали, ни одного листика крестокровки до самой столицы. И цены никуда не годятся.
Мы приуныли. Вот родись я лет так двести назад, возможно, и смогла бы что-то придумать. А сейчас? Окрестности Пристани давно не видали зверей страшнее ежиков. Говорят, раньше монстры и чудовища бродили вокруг каждого города. Гоблины, зверолюди, те самые живоглоты, от которых сейчас одни рисунки в учебниках… Уж мы бы с ними справились на раз-два, и хоть ожерелья из гоблинских зубов на продажу у нас бы были! А сейчас… не беличьими же шкурками торговать.
Когда-то, говорят, и в огромные подвалы под Мантарийской Мастерской Магии постоянно наведывались гости. Настоящие герои, желавшие сразиться с Не-Мертвым Королем. Как раз дальше в лекции шла его биография – наша личная Тварь была древним безжалостным тираном, награжденным бессмертием и заточенным в подземных чертогах. По мне, уж лучше какое нормальное наказание, чем эта сомнительная награда… Но, если верить книгам и профессорам – каждая смерть Короля давала убившим его что-то важное, какие-то новые знания, новые силы и возможности. Пусть и невольно, и после смерти, Не-Мертвый Король творил хоть какое-то добро.
Но уже полторы сотни лет двери в чертоги Короля были плотно замкнуты и заперты сильнейшими рунами. Еще две Твари, я знала, находятся под Воинской Академией и под Светлой Семинарией – но нам про них не рассказывали. Надо полагать, тамошние ученики тоже пытались пробиться к ним – и с таким же успехом.
– Нужно что-нибудь о-ри-гинальное, – повторил Норберт, старательно растягивая слова, как это принято в столице. – То, что могут достать только маги, а не обычные торговцы и травники.
– Если могут достать только маги – значит, достается оно с проблемами и долго, – возразила я. – Может, сообразим товар попроще?
– Жаль, что Пристань не на севере, – Вильям снова склонился над своими записями. – Там, говорят, туши снежных гиен до сих пор находят, замерзшие, как мясо на леднике. А те гиены три века назад как вымерли.
– Придумал! – Нори триумфально подпрыгнул на лавке. Лавка, державшаяся на честном слове городского плотника, не выдержала, проржавевший гвоздь наконец с хрустом переломился, и доска сработала как качели – скинув с себя бедолагу Вильяма. Вилли перекатился через парту и с грохотом приземлился перед ней, а сверху его прикрыла тетрадка. И почему тощий коротышка Норберт, спрашивается, так много ест и так много весит?
Профессор Доузи прервал речь на полуслове и укоризненно посмотрел на нас. Мы с Нори виновато съежились и поспешно изобразили, что записываем: я – прямо на крышке парты пальцем, Норберт – там же, но Вильямовым карандашом. Тетради мы, разумеется, с начала лекции даже не доставали. Профессор безнадежно вздохнул и вернулся к теме урока. На заднем ряду приутихшие было шлепки игральных карт зазвучали с новой силой.
Вильям сел обратно к нам и теперь тщательно отряхивал свою тетрадь. Во избежание дальнейших проблем Нори слез с лавки и уютно, как белка в дупле, устроился в выемке под партой. Откуда и сообщил конспиративным шепотом:
– Реликвии Войны Ворона. Настоящие. Прямо с грядки. В смысле, с поля боя.
Мы с Вильямом переглянулись и ошарашенно уставились под парту.
– Нори, может, водички выпьешь? – осторожно предложила я. – Или урок послушаешь? Успокоишься, отвлечешься, голову проветришь. Окстись, Война Ворона шла в сотнях миль отсюда. Или предлагаешь завтра с утречка туда-обратно слетать? На чем, на метлах, которыми класс подметают?
– Балда. – Нори постучал себя по лбу согнутым пальцем. – И ты тоже! – палец обратился на ни в чем не виноватого Вилли. – Метлы-шметлы! И чего я с вами, простолюдинами бестолковыми, вожусь? Нам не вся Война Ворона нужна, верно? Хватит и кусочка. А кусочек тут как раз был, был! Когда один из шпионов Ворона сумел пробраться почти к самому городу. Его вовремя схватили, иначе кранты бы нашей Пристани, не иначе. На позапрошлом уроке истории рассказывали. Вроде как в лесу даже осталась обугленная проплешина после битвы. И чем вы слушали?
– Твоими ушами слушать проще, они у тебя вон какие оттопыренные, – буркнула я. И чем, спрашивается, я занималась на том уроке? Наверняка читала под партой «Увлекательные истории торговца Кралла, или Девяносто девять способов разбогатеть». Стыд и позор.
– Да, я тоже помню. Говорят, будто эти пособники Ворона после смерти то ли взрывались, то ли исчезали в огненной вспышке. Я видел одну такую проплешину дома, в Синеполье, даже ходил по ней. Нехорошее от нее ощущение.
– Нам и лучше, что нехорошее – авось не так много народу там шляется! – подвела итог я. – Может, даже какие-нибудь косточки и тряпочки от того шпиона остались,
