Ваш этот… коллега… оказался человеком, захваченным демоном, то есть вовсе не бедным графом, а монстром в его обличии, что, возможно, объясняет некоторые моменты в его поведении. Поэтому в его отношении были произведены оперативные мероприятия.
— И как он умер? — спросил кто-то из владетелей.
— Деталей рассказывать я не могу, однако… Мы его арестовали, задержали, а он попытался вырваться, стал стрелять, наши бойцы были вынуждены стрелять в ответ. И я это подчеркиваю. Стрелять на поражение. Даже демонские силы не смогли противостоять.
— А его тело? — осторожно спросил Гриф.
— У нас, причём на какое-то время там и останется. Мы его исследуем и нейтрализуем. Обычная процедура. Если наши учёные придут к мнению, что его останки не представляют опасности, мы выдадим их родственникам. Либо дадим справку о том, что выдать не можем, хороните пустой гроб.
Присутствующие ещё раз ощутимо поёжились.
— Думаю, вопросов к господину полковнику у нас нет, — выразил общее мнение Гриф.
Все согласно закивали, однако Шпренгер не спешил покинуть свою позицию в центре зала, а ещё раз своим неприятным мертвенно-ровным взглядом окинул каждого из Владетелей. Ох, чует моё сердце, что теперь всех их основательно проверят.
Одержимые они или нет, но совершенно точно всем им есть что скрывать.
— Тогда констатируем, что член совета, демон он или нет… граф Вьюрковский Амвросий Дмитриевич покинул наш мир, нас и совет, о чём голосуем.
Поднялись руки. Не понятно, о чём они там голосовали, но со своей стороны факт смерти одного из владетелей подтвердили.
— Второй вопрос повестки дня — преемник Вьюрковского, его подтверждает Совет и обычно вопросов не бывает, однако покойный наш был человеком не больно-то семейным.
В этом месте Кнышский ощутимо заёрзал на стуле.
— Ситуация по Вьюрковскому такова, — задумчиво продолжил, заметив оживление в рядах «войска польского», Гриф. — Детей у покойного не было, не нажил. Бывает. Ближайший родственник, это его дядя, брат его матери. Странно, когда дядя наследует за племянником, ну да ладно. Дядя — седой старик.
— Вы его видели? — перебил Грифа Кнышский.
— К этому и веду. Дядя член клана Хомяковых, многочисленного и хорошо представленного, крепкого и дружного. Сравнительно. Хомяковы за Вьюрковским присматривали, однако сейчас свои права не заявили, словно им всё равно.
Мы с Танлу-Же переглянулись.
И китайцы (которые действовали по моей просьбе), и Тайлер сегодня утром проследили за достаточно странным событием.
Хомяковы в количестве четырёх человек прилетели на самолёте откуда-то из глубин империи. Сели в полях в пригороде. Не представляю, сколько им это стоило, но прилетели, даже рискую жизнью дедушки-наследника, потому что так Хомяковы рассчитывали захватить крупный куш — кусок республики, ещё и графский статус. Для этого деда пришлось бы вывести в статус отдельного рода и клана, но они бы на это пошли.
Однако их всех взяли в плен наёмники, которые говорили на польском. Не иначе, проделки войска польского. И заметил, кроме наших парней, это событие так же и шпион-соглядатай Грифа.
А ещё Хомяковы направили заявление о своих притязаниях в совет Владетелей курьером, специально для этой цели нанятым. Но, вот ведь беда, курьерская контора эта была в собственности графа Гризонова, о чём Хомяковы, имперская семья, незнакомая с республиканскими реалиями, не знала.
И этим утром эти документы начальник курьерской конторы сжёг прямо в собственном дворе, в мусорном баке.
Поэтому, внезапно, наследники якобы сами не заявили о своих претензиях как минимум на статус таковых.
Надо сказать, что вчера вечером я подал документы об открытии наследственного дела, как наследник и там Хомяковы тоже себя не проявили и об этих моих проделках не знали.
Прощё говоря, наивных Хомяковых из всей этой истории её участники выкинули, а теперь Гриф делает невинное лицо, вроде ай-яй-яй, а где это у нас родственники? Никто не видел? Ну, значит будем считать, что их нет.
— Раз нет этих горластых проходимцев, то я заявлю свои права на земли пана Вьюрковского! — поднял руку Кнышский.
— Вацлав Лехович, — устало возразил Гриф, — вы же знаете, что по нашему Уставу никто не может владеть двумя землями одновременно, правило против монополизации. Я уже молчу, что Вы из Польши, и он Вам не родня. Ну вот никак!
— Как же, очень даже родня. У меня же супруга! Ейный отец приходился евойному батьке двоюродным братцем.
Гриф заметно «завис», чтобы посчитать степень родства, а поляк немедленно заполнил образовавшуюся паузу:
— Супругу я выделю в отдельный клан без отрыва из брака… Как это будет? Без развода. Она даже примет фамилию Вьюрковская. По аналогии с двойным статусом Кротовского и его супруги.
Парочка владетелей переглянулись, они о таком манёвре явно не были предупреждены, в том числе недовольно раздувала ноздри и Гадюкина.
Ещё бы. Баланс — это тонкая материя. Кротовский не так давно достаточно вероломно получил себе два статуса владетелей на самого себя и супругу, плюс третий статус при опекунстве над Митрофаном, чьего предыдущего патриарха он, по слухам, сам и убил. Да, Сергей Николаевич — человек достаточно жёсткий при необходимости.
А теперь «задвоиться» вознамерился нахрапистый и гонористый поляк.
Ещё бы, формально Кустовой — это вотчина с наиболее заметным влиянием русских, англичан и поляков, вот поляки, воспользовавшись тем, что английскую промышленность выпнули под зад коленом, хотят переиграть баланс в свою пользу.
— Экхе, экхе, — я встал и поднял руку.
— Кто нарушает регламент? — моментально сдвинул брови недовольный Гриф.
Все вздрогнули и фокус внимания переместился на меня.
— Филинов. Тот, кто инициировал это собрание. Ну так, если Вы вдруг самым прискорбным образом забыли.
Секретарь резво вскочил и подбежал к председателю и стал активно что-то шептать.
— Заявляю, а если точнее, то уже сделал это предварительно и письменно, что являюсь наследником покойного Вьюрковского. Единственным и полноправным.
— С чего это? — недовольно вскрикнул Кнышский.
— С того, что покойный так любил своего родственника, то есть меня, что оставил мне в наследство всё, что мог оставить. По нотариально удостоверенному завещанию, копию которого я представил.
— Руководитель нотариальной палаты, могу я Вас попросить? — Гриф уделил и мне, и поляку лишь мимолётный взгляд, и поманил к себе руководителя нотариального сообщества.
Главный нотариус подошла и наклонилась к Грифу, кивнула и взяла у него документ, чтобы суетливо выскочить из зала.
— Да с каких таких хренов он родственник⁈ — распалённо вскочил Кнышский со своего места. А я не
