останавливаются и развязывают пояс атласного халата.
— Сара... — хрипел голос в районе затылка.
Поцелуй в лоб, прикосновение за прикосновением и каждое причиняло боль. Но не боль сводила с ума, а забота. В ней не было естественности. Он улыбался, но черные глаза источали смерть.
— Вечер пройдет идеально, — говорила я. — Нет повода для сомнений.
Я прекрасно понимала, что в случае провала он отправит меня в подвал за треклятую дверь, и одному дьяволу известно, какие ужасы там ожидали. Ошибиться было нельзя. Рекс невероятно важен. Все должно было пройти гладко, иначе ничто бы меня не спасло.
— Время на исходе, — шептал он.
— Парень явится. Никто не сможет помешать вашей встрече, — уверяла я, опускаясь перед мужчиной на колени. — Он в моей власти, а значит... во власти дома... в вашей власти...
Рекс. Дом 47
Это была безумно странная ночь.
Или мне хочется так думать, в жажде придать трагизма воспоминаниям. Будь у меня машина времени, возможность вернуться в тот день — я бы пришел к дому сорок семь и спалил его, уничтожил, стер с лица планеты, чтобы и щепотки пепла не осталось. Но я не повелитель времени. Я и жизнью-то своей не владею. Воспоминания — это все, что есть, пусть и они ветшают с каждым часом.
Помню, как тем вечером я вернулся домой. В девять. Помню, как изучал отражение в зеркале и возрождал в памяти «утешительные» слова отца: в тебе ни красоты, ни мозгов, просто живи и не высовывайся.
Так он говорил. И я с трудом прогнал его наставления.
Перед возвращением я посетил два барбершопа — чтобы наверняка, — потом достал лучший синий костюм и зачем-то прихорашивался третий час, хотя свидание у меня было лишь следующим вечером.
Я держал телефон. Хотел позвонить Саре, жаждал услышать ее голос вновь, но... боялся.
Боялся! Я! Человек, который безжалостно ведет дела с восемнадцати лет наравне с опытными бизнесменами. И на тебе! Испугался отказа какой-то малознакомой девушки. Немыслимо.
В голове закручивались водовороты вопросов. Вдруг завтра она передумает? Может, лучше приехать к ней сегодня? Да, идея глупая. За окнами — полночь. Но клянусь вам! Я места себе не находил от ужаса. Настолько боялся не понравиться Саре, что даже позвонил другу и спросил, как произвести впечатление на девушку?
Он смеялся с меня. Честное слово, хотелось его прибить! Однако я слушал. Тим сказал, что раз на вид она еще студентка, то опыт с мужским полом маленький, манипулировать будет несложно, и посоветовал говорить больше комплиментов, раскидываться пафосными фразочками вроде: я полюбил тебя с первого взгляда... ну, и все в этом духе. Увы. Мне было совсем не смешно. Я внимал любому идиотскому совету.
Красиво говорить? Да, я могу. Я умею. Но рядом с ней — мозг превращается в желе. Хорошо еще, что хоть слюни не текут. К тому же речь ведь о Саре! Тим не видел ее. Если бы видел, то понял: у таких девушек — иммунитет ко всем комплиментам.
Не знаю, почему я настолько помешался в тот день. После рандеву с зеркалом я сидел в кресле, глотая одну рюмку виски за другой. Надеялся, что выпивка отключит голову, и я усну.
Кто она? Откуда? Что я знал о ней? Лишь имя — Сара…
Девушка, с которой я разговаривал один раз. В парке. И разговор наш длился всего час. Самый яркий час в жизни. Ветер, кругами носивший листья под ногами, и шепот рыжей незнакомки успокаивали и завораживали меня, никогда я не был так изумительно счастлив, как с ней. Разве удивительно, что я мечтал снова прикоснуться к той, кто завладела моим сердцем с первой секунды?
В час ночи я поднялся с кресла. Осознал, что не в состоянии ждать. Это было безумием. Но я сделал то единственное, что оставалось — захлопнул дверь и ушел.
Вскоре я прибыл на Платановый бульвар.
Дом сорок семь встретил скрипом железных ворот. Он напоминал вычурный замок, состоял из трех этажей и гордо заявлял о своей принадлежности к произведениям искусства прошлых столетий. Дом завораживал. Он смотрел на меня окнами двух толстых башен — настороженно и серьезно.
Я зашел во двор. Поднялся на крыльцо. Казалось, что с каждым шагом к массивной двери — ночь за спиной сгущается. Едва я прикоснулся к рукоятке, пальцы заледенели. Деревья захлестали ветками. В голове заскребся неразборчивый шепот. Я сделал шаг назад, но в момент, когда расслышал хриплое: «он здесь» — дверь отворилась.
Свет защипал глаза. Я протер веки, после чего просиял улыбкой.
В проходе появилась Сара.
Она кивнула, безмолвно приглашая войти в дом. Сердце забилось чаще. Ноги сами последовали за той, чья грация стала бы эталоном подиумов. Тело ее облегал зеленый атласный халат. Длинный подол тянулся следом.
Пусть меня посчитают падким на девушек, но ничему было не сравниться с ее локонами, цвета утреннего рассвета, или с ее умением очаровывать одним намеком на улыбку, ничему было не сравниться с движениями ее бедер, изгибами талии, приливом океана в глазах или тремя родинками на ключицах в форме треугольника.
Ничему было не сравниться с моей наивностью в ту ночь...
Сара провела в большой зал с приглушенным светом и застыла посередине белого ковра. Воздух пах благовониями. Девушка благоухала лавандой. И шалфеем.
— Я ждала тебя.
Не оборачиваясь, она посмотрела из-за плеча.
— Ждала?
— Ты будто огорчен? — усмехнулась она.
— Удивлен. Не думал, что ты меня примешь, но был полон решимости убедить тебя это сделать и…
Сара развязала пояс и отбросила халат в сторону. Красное нижнее белье. Чулки. Подвязки. Я осознал, что меня действительно ожидали. Девушка развернулась и подступила. Когда ее губы коснулись щеки, я окончательно растворился, прижал ее к себе и прошептал вопрос, который истязал мозги:
— Где же ты пряталась от меня столько времени?
Сара провела ладонью по моей груди.
— Как солнце испаряет воду, так и меня похищала тьма.
— Ты фанатка Шекспира? — ухмыльнулся я.
— Я хочу сказать... что вода когда-нибудь возвращается с дождем, — продолжила она, заискивая. — Я знала, что настанет день, когда черный туман рассеется. И мы встретимся. Сегодня... тот самый день.
Я сглотнул и припал к ее запястью, к плечу, к шелковистой коже под мочкой уха. Девушка рассмеялась и откинула голову, затем запустила пальцы в мои волосы и резко потянула, заставляя окунуться в
