Глупая старая зануда! Где это она видела коров, топающих по лестнице?
— Простите, миссис Чемперноун, — покорно пробормотала я, хотя мне совсем не было стыдно, потому что я не топала. Я спускалась очень тихо, а если на моих уличных башмаках металлические набойки, так я не виновата!
— Ступайте, дитя мое, и постарайтесь выглядеть достойно. Что сказала бы королева, если бы увидела вас сейчас? Почему вы не можете вести себя, как леди Сара?
Ну да, как леди Сара Бартелми-Рыжие Кудряшки, то есть визжать всякий раз при виде паука и думать только о том, достаточно белая ли у тебя кожа, хорошо ли блестят волосы и сколько сонетов посвятили тебе какие-то глупые юнцы?! Вот еще!
Но этого я не сказала, хотя и очень хотелось, а сказала: «Хорошо, миссис Чемперноун». И еще раз присев в реверансе, грациозно удалилась на полусогнутых ногах. Если бы я их распрямила, миссис Чемперноун обязательно бы заметила, что юбка мне коротка, и отправила переодеваться! Завернув за угол, я припустилась во всю прыть.
Я влетела в личный сад королевы, ужасно скучный и приглаженный, с трудом переводя дыхание. Леди Сара стояла под деревом, прикрывая лицо шарфом от свежего воздуха, и мрачно взирала на Генри, поднявшего лапу возле дерева.
— Что так долго? — фыркнула она.
— Меня перехватила миссис Чемперноун и велела быть такой же грациозной, как ты.
Я произнесла это с очень серьезным видом, чтобы леди Сара не заметила в моих словах иронии. Впрочем, я не уверена, знает ли она вообще, что такое ирония!
Сара еще раз фыркнула, передала мне собак и заторопилась во Дворец, чтобы не обветрить свою белую кожу.
В личном саду королевы я держала собак на поводке, чтобы они не подкапывали кусты лабиринта, как в прошлый раз. Все песики были очень рады меня видеть: они лаяли, носились вокруг и приносили мне всякие интересные палки.
По тропинке мимо замерзшего большого фонтана, насколько могла степенно, я прошла к воротам Большого фруктового сада.
На воротах стоял королевский стражник — наверное, охранял сад от нашествия диких яблонь! Вид у него был простуженный и несчастный, а нос красный от холода. Сам виноват: чтобы все видели его шикарный малиновый дублет, пышные бархатные штаны, белые чулки на крепких ногах и новенькие блестящие сапоги, он был без плаща. Думаю, надеялся, что мимо пройдет леди Сара или даже заглянет королева, и обе обязательно обратят внимание на то, какой он красавец — все мужчины на это рассчитывают!
— Будьте добры, откройте мне, сэр, — сказала я, присев в реверансе.
Стражник вздохнул, повернул ключ и распахнул ворота. И даже не поклонился! А вот леди Саре с ее пышной фигурой поклонился бы, я уверена! А мне — нет: у меня нет еще никакой фигуры!
Но я все равно еще раз присела в реверансе, потому что чем любезнее будешь с людьми, тем больше они для тебя сделают, и ради этого не стоит жалеть коленей!
— Вы собираетесь сегодня на конную прогулку с сэром Чарльзом? — поинтересовался стражник.
Я совершенно об этом забыла! Вот черт! (Хорошо, что миссис Чемперноун не слышит, как я богохульствую!). Я не очень люблю лошадей, но сэр Чарльз — один из претендентов на мою руку — любит. Он довольно забавный, хотя пожилой, толстый и пыхтит.
Обычно он живет у себя в поместье, потому что при Дворе чувствует себя неуютно. Но на этот раз он остался здесь специально, чтобы научить меня держаться в седле: королева хочет, чтобы на охоте я не падала с лошади, как в прошлый раз.
Сэр Чарльз хороший учитель — никогда не кричит и объясняет все подробно, пока я не пойму, да и лошади его любят. Но сэр Чарльз в качестве мужа — избави Господи! (Это не богохульство, я проверяла!).
— Да, попозже, — ответила я, пулей проносясь мимо стражника, потому что собаки тащили меня вперед.
Большой фруктовый сад совсем не похож на аккуратный и прилизанный личный сад королевы. Здесь растут яблони, груши и вишни; на некоторые из них можно залезть, если подоткнуть юбку. А еще кусты красной смородины, малина, ежевика и разные травы, которых не найти в прикухонном огороде. И здесь тебя не видно из окон Дворца.
Правда, из окон спальни королевы видно, если встать в нужном месте. Так однажды Ее Величество заметила, как я сражалась на шпагах с кустом малины, и это ее позабавило.
Королева приказала держать ворота в Большой сад закрытыми для всех, кроме меня (и все это из-за старших фрейлин с их поклонниками!).
«Потому что эти пустоголовые дурочки готовы испортить себе жизнь ради медальончика и дурного стишка!» — так она сказала.
Когда меня никто не видит, я иду к вишневому дереву, которое напоминает мне маму. Весной лепестки его бутонов точно такого же цвета, как тот шелковый наряд, которой она надевала прошлым летом.
Моя мама умерла год назад, спасая жизнь королеве, и она была не такой, как матери других девушек, злые, раздражительные и строгие. Она была доброй!
Но сейчас на дереве были только маленькие почки. Я спустила собак с поводка, и они с диким лаем бросились прочь. Я знала, куда они бегут, потому что заметила, как от одной мусорной кучи в конце Большого сада, у реки, идет тоненький дымок.
Собаки возбужденно зарычали, скрываясь за кучей, а Генри тут же выскочил обратно, держа в пасти блестящий красный мячик для жонглирования; вделанные в него стекляшки вспыхнули на солнце.
Я усмехнулась, заслышав голос Мазу:
— Ах ты, грязное чудовище! Пошел прочь отсюда! Прочь, отродье шайтана!
Мазу мой друг и лучший мальчик-акробат Уайтхолла, во всяком случае, он так говорит.
Я вынула мячик из слюнявой пасти Генри и направилась к хижине, которая со стороны выглядела ну точь-в-точь как мусорная куча. Ее построили мы с Мазу и прачкой Элли, тоже моей хорошей подругой.
Надо быть очень осторожной, чтобы никто не узнал о нашей дружбе, а то ребятам попадет еще больше, чем мне. Их даже могут выпороть березовыми розгами, «чтобы знали свое место». Ненавижу, когда на людях им приходится называть меня «миледи» и «госпожа» и низко кланяться! Здесь, за мусорными кучами мы просто Элли, Мазу и Грейс, и никто ни перед кем не должен снимать шапку!
(Я решила записать эту тайну соком севильского апельсина, чтобы прочесть ее можно было, только разогрев страницу. Но когда я пробралась на кухню, оказалось, что все апельсины повар уже положил в мармелад. Тьфу! Теперь придется еще пуще беречь дневник от посторонних глаз!).
Мазу развел за хижиной небольшой костер. Вообще-то это опасно, не говоря уж о том, что от большого жара мусорные кучи могут начать тлеть.
Он жарил на прутьях речных раков, а Элли грела у огня свои бедные истертые руки. Элли работает в прачечной Уайтхолла, к тому же она сирота и ночует там же, в одном из чуланов, и никогда не ест досыта. Мне неловко, что ей приходится столько работать. Я хотела, чтобы она стала моей горничной и занималась моими туалетами, но мой опекун, лорд Уорси, один из самых уважаемых членов Тайного Совета, который к тому же распоряжается моим состоянием, сказал, что это лишние расходы. Думаю, он просто хочет, чтобы эту должность занимала девушка по его выбору. Поэтому мне, как Мэри и леди Саре, пока прислуживает Фрэн.
