Подойдя к зеркалу, она увидела свое лицо и дернулась в испуге.
— Твою мать, спящая крысавица! — скривила она губы в усмешке и, взяв ватный диск, смочила его тоником
Смыв с себя косметику, она скинула одежду и пошла в душ, делая сильный напор холодной воды и с тихим вскриком вставая под него. Она уже давно приучила себя начинать день с ледяного душа, постепенно регулируя воду и делая теплую.
Завернувшись в полотенце, она вышла из душа и наткнулась на сердитый взгляд Глеба, сидевшего в кресле.
— Что ты здесь забыл? — бросила она сердито, и он хмыкнул
— Снова будешь вести себя как сука?
— Почему как? Я ею родилась! — отчеканила она и, достав трусики, надела их не стесняясь его совершенно — Будешь смотреть? — спросила она и, не дожидаясь ответа, скинула полотенце, заставив его вылететь из комнаты под отборный мат
— Блядь! Какая же ты сука, Стася!
Единственное, что она услышала и улыбнулась, застегивая лифчик и надевая майку. Натянув черные джинсы, она достала фен и стала сушить волосы.
Накрасив ресницы, она взяла рюкзак, сложила в него тетради и учебники и, накинув куртку, вышла из комнаты, готовясь к тому, что внизу ее ждет разбор полетов.
Как и ожидалось, мама стояла у лестницы и смотрела на нее тяжелым взглядом, тогда как отец вообще повернулся к ней спиной.
— Где ты была вчера? — спросила мама и она пожала плечами
— Не важно — бросила Стася, и она удивленно уставилась на нее
— Что значит не важно? Ты что о себе возомнила? Взрослой себя почувствовала? — резко замахнувшись, она дала ей пощечину, но Стася даже не дернулась, едко ухмыляясь
— Добавишь или я так пойду? — спросила она, обращаясь к отцу, но он не повернулся на ее слова
— Стася, что с тобой творится? — прижав руку ко рту, спрашивала мама, явно жалея о своей несдержанности и пощечине
— Ничего мам, все как обычно, психологи называют это подростковым периодом! — бросила она и, обувшись, хлопнула дверью
Тихий плач мамы заставил отца резко вскочить со стула и повернуться.
— Вера, не смей больше поднимать на нее руку, только не ты! — сказал он и вышел из кухни
— Что случилось, пока меня не было? — спросил Глеб, спускаясь по лестнице и видя, что мама плачет
— Стася совсем от рук отбилась, Глеб поговори с ней, она никого не слушает! Я боюсь, что она что-нибудь сделает с собой — тряслась она от слез, и он сжал губы, решая, что свернет ей шею, когда найдет
— Не сделает, не переживай, я ее сам придушу! — рыкнул он и, накинув куртку, вышел из дома
Стася шла на остановку через парк, совершенно не смотря по сторонам, воткнув наушники с любимой песней в уши, и не слышала, как Глеб кричал ей подождать.
Она посмотрела по сторонам и, не заметив машин, шагнула на проезжую часть, когда вылетевший мотоциклист не справился с управлением и полетел прямо на нее.
— Стася!!!!! — заорал дико Глеб, видя, что до нее осталось каких-то пару метров
Она резко обернулась, замечая его бешеный и какой-то, испуганный взгляд, и остановившись, увидела, что он смотрит на кого-то рядом с ней. Повернувшись, она успела только отвернуть голову, как мотоциклист сбил ее с ног, отбрасывая на несколько метров вперед, брызгая на снег кровью, как краской, украшая его витиеватым узором…
2
Глеб
Мама всегда говорила, что он слишком красив, и его это злило, потому что Стася была намного красивей и изящней. Но она все равно продолжала твердить это, заставляя ее замыкаться в себе. Он старался, чтобы она не чувствовала себя слишком потерянной и лишней в своей семье, куда он попал из детского дом, когда ему было всего пять лет.
Он был старше нее на год и гордился тем, что мог присматривать за ней, как старший брат. Она души в нем не чаяла и всегда безропотно во всем слушалась, но все изменилось год назад, когда ей исполнилось шестнадцать.
Он не сразу понял, что случилось. Может, то, что он стал обращать внимание на девчонок, иногда игнорируя Стасю и ее просьбы, может то, что перестал проводить с ней время, но что-то изменилось в их отношениях, причем мгновенно и навсегда.
Он стал ходить в секцию по хоккею, часто уезжая на сборы и соревнования, потому что, однажды влюбившись в этот вид спорта, он уже не мыслил себя без него. С учебой у него все было прекрасно, как и с хоккеем, но вот со Стасей, все стало катастрофически ухудшаться.
Ее постоянные психи, и скандалы, которые она устраивала ему, уже стали ежедневным ритуалом, а уж после того, как он привел домой Полину, свою девушку, то и вовсе. Она визжала как ненормальная, швыряя в него все, что попадалось ей под руку, говоря, что ненавидит его, родителей, и всех их.
Он смог успокоить ее, только после того, как сказал Полине уйти и весь вечер сидел с ней в комнате, пытаясь понять, что случилось. Она после этого наглоталась таблеток, и они едва успели ее откачать.
Но все изменилось с того дня, почти год назад…
***
Будильник запиликал, извещая о том, что уже утро и пора просыпаться. Глеб повернулся в постели и потер лицо рукой, смотря в окно и щурясь от яркого солнца. Сев на постели, он посмотрел под ноги и, увидев чужую одежду, обернулся, вспоминая, что вчера притащил Полину к ним домой.
Повернувшись к ней, он увидел, что она спит, раскинув руки. Одна нога была поджата, а вторая свисала с кровати. Осторожно повернувшись на бок, она что-то прошептала во сне и Глеб улыбнулся.
Блондинистая шевелюра, лежащая на его подушке, что-то шептала во сне, и он пытался понять что именно, но, так и не разобрав ничего, пошел в душ, решая пока не будить ее, хотя утренний секс был бы кстати.
Выйдя из душа, он осторожно прикоснулся к ней, целуя в щеки, глаза, лоб, спуская с нее одеяло и ловя розовый сосок в плен своих губ.
— Ммм, Глеб…
— Как насчет утреннего секса? — спросил он, улыбаясь, и она, обхватив его голову, притянула к себе
— Тогда ты знаешь, что я люблю — спуская его голову вниз, она хотела, чтобы он сделал ей приятное, и только поле этого секс, но видимо Глеб эту идею не поддерживал, и покачал головой
— Не сегодня детка!
Резко открыв глаза, она посмотрела сначала на него, потом на часы и застонала.
— Сейчас только семь, Глеб…
— Пора вставать, мама скоро проснется и если застукает тебя здесь, голую, проблем не оберешься — улыбнулся он
— Разве она не в курсе, что мы встречаемся? — спросила недовольно Полина, и он пожал печами
— В курсе, но секс в ее доме не предусматривается дружбой! — пошутил он, и она стукнула его по плечу
— Какой же ты вредный.
