ответов. Все было спокойно.
Четыре командира роты уже встали на одну частоту и стремительно двигались к кладбищу, попутно уничтожая скелетов. Командир сводного батальона, руководящий операцией сам находился в шоке, но кроме как продолжить выполнение задачи, приказать ничего не мог.
Кладбище было чуть на отшибе и поэтому между ним и деревней находилось пустое пространство, тщательно осмотрев которое было принято решение двигать вперед.
Посмотреть было на что. Помимо странного нагромождения памятников у небольшого здания. По направлению к кладбищу лежало огромное количество разнообразного костяка. Это можно было бы назвать кладбище костей.
Бойцы подходили ближе, и Ананьев уже отправил первый взвод к зданию, и все напряженно следили за их передвижением, как вдруг справа периферийным зрением майор уловил появившуюся фигуру. Повернув голову, он увидел молодого парня, который холодными глазами смотрел прямо на офицера и спокойно подняв руки, произнес: — Не нужно стрелять, мы люди. Кроме скелетов и нас здесь никого нет. А Врата закрылись только вчера.
— Ты кто? — удивленно спросил военный, отмечая, как напряглись стоящие рядом бойцы и стали пристальнее осматривать прилегающую территорию.
— Я то? Местный житель! — ответил парень. — Подобрался незаметно, чтобы вы не открывали огонь на поражение… Я так понимаю, Купол упал?
— Д-да! — ответил Ананьев, как парень чему-то довольно усмехнулся и негромко сказал: — Ну наконец-то…
Неожиданно даже для самого себя, Ананьев выхватил из кобуры пистолет и направил на парня. Подсознание сначала сработало с заторможенностью, а потом все же включилось как положено.
Поведение мальчишки было неверным, неправильным, так не должно было быть, и поэтому непонятно, как возникшая угроза должна была взята под контроль.
Только у командира ничего не получилось, едва он навел свой пистолет на парня, как тот, на секунду размазался в воздухе, а в следующее мгновение. Ему, опытному Мечнику ранга Ветеран и во всю приблизившегося, к рангу Боевир, было не уследить за парнем. Прошло даже не мгновение, а еще меньше, когда к артерии майора был приставлен кривой нож, а рука с пистолетом отведена в сторону. Тело же коленом вдавлено в люк.
Глаза парня на мгновения блеснули красным, и он медленно, но очень жестко произнес: — Не стоит наводить на меня оружие и стрелять! Я просто пришел поздороваться!
— Володя! — неожиданно для него и для бойцов рядом крикнул также непонятно, как появившийся, старик, стоящий на земле, одергивая парня, а потом повернулся к Ананьеву и внушительно произнес: — Доложите своему командиру, что здесь есть выжившие в количестве трех человек и они хотят покинуть это место!
— Я вижу двух! — не согласился майор.
— Еще я! Инквизитор! — заявил седой мужчина в черной форме. Он поднял руку и обвел всех оберегающим кругом отчего засветился, снимая все возможные вопросы. — Сообщите старшему, майор! Здесь есть выжившие!
— Хорошо, — спокойно ответил Ананьев, как только парень убрал клинок от его шеи, он выдохнул и засунул пистолет на место.
Спорить со странным стариком, от которого так и несло смертью и его более молодой копией он не будет, да и Инквизитор больше напоминал сумасшедшего. Судя по всему, дед и парень сами Мечники, да и Инквизитор… Пусть начальство разбирается.
На Ананьева только что дыхнула сама смерть и повторять этот опыт он не больше не хочет.
Глава 1
Сжать черенок, с силой вонзить лопату как можно глубже, а потом навалиться на него всем телом и вывернуть почву в сторону. Следом отложить лопату и взяв копаницу со злостью впиваться ею в рыхлую землю. А потом доставать из нее картофель. И так раз за разом.
Впиваться в землю со злостью. Со злостью, потому что отступить, как бы он не хотел не выйдет. Поле в двадцать соток было его персональным наделом, который он должен вскопать.
Только ему уже надоело работать. Надоело копать землю, надоело постоянно чувствовать усталость и боль во всем теле.
Проковырявшись еще немного, мальчик с тоской посмотрел вперед. До конца грядки осталось около восьми метров.
Можно было бы попытаться добить ряд до конца, но Володька уже десять дней боровшийся с картошкой, принял решение отступить. Конечно, лучше закончить сейчас, но он решил просто посидеть и передохнуть.
Сегодня ему еще нужно добить один ряд, так что силы еще понадобятся.
Подняв тяжелый кош, Володька, коротко перебирая ногами, поспешил в степку и там сбросил свое черное золото.
Подышал прохладным воздухом овощного хранилища и вышел с твердым намерением отдохнуть. Организм у него был молодой, двадцать минут и он будет как новенький.
Лето, словно пытаясь оставить о себе память, жарило землю вовсю. Короткие дожди едва орошали почву и приносили минутную свежесть, как снова солнце начинало немилосердно палить.
Отодвинув мокрую тряпку, накинутую на трехлитровую банку с молоком, Володька налил себе целую чашку и с удовольствием в один присест выпил. Чистая мокрая тряпица позволяла сохранить прохладу даже в самый знойный денек.
Постояв довольно прислушавшись, как холодная жидкость опускается вниз живота и, вернув все в исходное состояние, присел на старое продавленное водительское сиденье, каким-то образом оказавшееся на этом подворье и приволоченное сюда уже самим Володькой.
Он сразу влюбился в этот странного вида закуток. Раньше здесь стояла огромная бочка для сбора дождевой воды, но потом водосток переделали, и теперь она здесь не стекала. Бочка убралась, а на ее месте остался лишь кусок земли, заросшего густой травой.
Здесь, под сиренью, между домом и степкой он оборудовал себе место отдыха. Летом тут было замечательно. На это место солнце попадало только с самого утра, но в это время Володька впахивал, как вол на огороде, так что сюда он являлся, как правило, перед полуднем.
Единственное, что там стояло и выбивалось из местного антуража, это были оконные рамы из больших окон.
Дед с кем-то договорился и хотел поставить теплицу, стенами которой и являлись бы эти окна, но что-то у него не получилось и на этот год оконные рамы просто стояли, медленно чернея