никто не позволял себе говорить грубые слова по отношению к наследникам, никто даже косо на них не смотрел. И родители никогда не ругали своих детей, предпочитая более мягкое воспитание.
Перед сном, когда к ней зашла королева — мать, девочка все рассказала ей. А на следующее утро Райн из дома Черной пантеры отправлялся на север с отрядом рабочих восстанавливать разрушенные драконом деревни. Говорят, там и остался.
С тех пор Льенна смотрела на фирсов с опаской, а они, в свою очередь, чутко чувствовали запах неприязни принцессы и морщили нос. Это ещё одно основание, почему принцесса радовалась, что регентом стал Саллиан Флай, а не, например, огромный Ротвер из дома Медведя, советник по торговым делам.
Я не скажу, что Льенна была из пугливых. Нет, но она с каждым днём чувствовала всё больше неприязни к фирсам.
А Саллиан Флай наоборот, вызывал у нее уважение и даже интерес. Пару раз она задумывалась, почему именно этот криасс помогает ей, почему рядом с ним она уверена, что весь этот мир не рухнет от беспорядка. Что движет этим мужчиной? Но эта мысль приходила впоследствии все реже в ее голову, а потом и вовсе исчезла, принимая присутствие Саллиана Флай как должное.
Льенна Ниар росла доброй и милой девушкой. Как-то королева-мать подарила ей комнатную фиалку в горшке и Льенна, будучи ещё пятилетней девочкой все время бегала за садовником, нескладным тощим стариком с острым носом и длинными усами, смущавшимся и, в то же время, гордившимся таким вниманием к его труду со стороны королевской особы.
Когда Льенне исполнилось двенадцать, ей подарили кобылу семи лет от роду, покладистую и спокойную. Льенна назвала ее Бабочкой, потому что на лбу кобылы было белое пятнышко в виде двух распахнутых крыльев.
Конюх, с черными засаленными волосами, собранными в крепкий хвост на затылке, узкими глазами (казалось, что сделай он хвост не таким тугим — глаза были бы шире), и огромными руками с бугрящимися мышцами, скептически отнёсся к идее короля посадить Льенну на кобылу.
— Ничего не выйдет, девочка слишком нежная, — буркнул он, когда к нему привели кобылу. Он не раз слышал, как та ухаживала за совсем бесполезными, на взгляд конюха, цветочками.
Конечно, он отмыл кобылу и полностью подготовил, перед тем как принцесса пришла к ней знакомиться. Первый раз кобыла стояла неподвижно, а маленькая Льенна гладила ее по голове и кормила яблоками.
Она приходила каждый день и скоро стала уверенно чувствовать себя в седле, а Бабочка с удовольствием слушалась ее. После конюх заметил, что принцесса подходит и к другим кобылам и жеребцам, подсовывая им морковь, а те в ответ подставляют ей свою голову для ласк. После этого конюх каждый вечер хвастался в харчевне, мол, сама принцесса приходит к его лошадкам, отчего садовник поджимал нижнюю губу и уязвленно хмыкал.
Нет, Льенна Ниар не перестала бегать в королевский сад, она находила время для всего и для всех. Более того, она разговаривала со всеми на равных и это очень льстило придворным слугам, слушала советы, училась и помогала всем, кому могла помочь.
Поэтому, не смотря на то, что Льенне было шестнадцать лет, она участвовала на советах, вела приемные дни, решала вопросы своих подданных. Саллиан Флай находился всегда рядом, каждый раз давая нужные советы.
Народ быстро позабыл свои тревоги, ведь будущая королева уже практически взяла в свои руки бразды правления, а ещё у нее доброе сердце, чистый ум и сострадание — что ещё нужно для лучшего правителя? И если бы какого трудягу спросили, кого он предпочтет видеть своим правителем, он не задумываясь ответил бы — Льенну Ниарт.
— А Эларт? А что Эларт — третий год гоняется за своим драконом, так пусть там и ходит! Я, лично, дракона этого в глаза не видел! Нам эта принцесса ближе, — дал бы такой ответ каждый второй, если не первый, в королевстве.
Все уже забыли, что Эларт по характеру был точной копией молодой Льенны, только более мужественной, что и он был достоин восхищения, что ему пророчили долгие и славные годы правления. Он ушел защищать королевство от дракона к северным горам и его слава ушла вместе с ним.
Так прошли два года правления регента Саллиана Флай от имени наследницы престола — Льенны Ниар.
Глава 2. Дар Саллиана
Зимы в Элрайне были промозглым из-за близости моря. Горные хребты сдерживали часть облаков, принесенных муссонами с суши, из-за чего в главном городе часто шел снег вперемешку с дождём.
Льенна смотрела из окна своих покоев на прогнувшиеся от мокрого снега деревья, на которых все ещё оставалась бурая полусгнившая листва. Трава, примятая к земле прикрывала черное месиво земли. Мокрый снег делал эту грязь скользкой.
В дверь тихонько постучали. Это был Саллиан, Льенна не сомневалась в этом, ведь скоро должен был состояться очередной совет. Раньше она любила слушать умные речи советников. Жизнь королевства касалась ее, она чувствовала свою причастность ко всему происходящему и важность своего решения. Теперь такие советы были обыденным делом.
— Ваше Величество, вы сегодня как и всегда прекрасны, — произнёс Флай, нежно касаясь губами руки принцессы.
— Я же просила не называть меня так, — немного смущённо ответила принцесса. — Совет уже в сборе?
— Он ожидает лишь Вас. — Глаза Саллиана сверкнули раскаленным до красна металлом, весь он выпрямился и стал на голову выше, его белые как пепел волосы были аккуратно собраны в низкий хвост, на плечах была мантия.
— Тогда не будем заставлять их ждать, ты бы знал, как мне надоели эти сборища, — произнесла принцесса и тяжело вздохнула.
Советы в последнее время казались ей скучными и однообразными, решать вопросы восстановления поселений после погодных бедствий оказалось на редкость муторным делом, требующим большой объем вычислительной работы — куда и сколько денег вложить, чтобы потом ещё и в минусе не остаться.
Если раньше Льенна с рвением принималась помогать потерявшим кров жителям, выстраивая новые дома, то за два года ее пыл умерился.
Судебные тяжбы, где она должна была выступать главным палачом или покровителем, с самого начала вел Саллиан Флай от ее имени. Мягкосердечная, она боялась лишить кого-то жизни за проступок.
— Салли, насколько я знаю, сегодня после совета ты идёшь на главную площадь? — спросила она регента, направляясь в особую залу. Ее кожаные теплые туфли на каблучке звонко цокали по каменным плиткам пола.
— Все верно, моя королева, буду рассматривать дело о воровстве, ничего интересного, — ответил ей Саллиан. Рука принцессы была
