впервые за весь их путь уткнулась рыжеволосой в плечо и, содрогаясь в судорожном рыдании, заплакала, как маленький ребенок. Защитница неловко приобняла ее одной рукой, другой — зажала свой рот, чтобы не зарыдать в ответ, и затряслась. Из глаз потекли слезы.
— Отбился от стаи, — попыталась спокойно разрядить обстановку рыжеволосая, ее спутница лишь шмыгнула в ответ. — Надо идти дальше, иначе рискуем наткнуться на всю стаю.
— Угу, — промычала белокурая и, взяв себя в руки, пошла дальше. — Аня, а откуда ты знаешь, как…
— Меня научили, — угрюмо ответила вторая девушка на незаконченный вопрос.
— Кто-то важный для тебя? — беловолосая посмотрела на Аню таким взглядом своих стеклянных серых глаз, что ей стало жутковато. — Он жив или…
— Не знаю, — снова грубо прервала ее Аня. — Вряд ли.
— О, — вздохнула собеседница, — эээ… сочувствую тебе…
— Спасибо, Аня, — сухо поблагодарила рыжеволосая. — Но мне не нужна жалость, прости.
— Угу.
— А откуда ты пришла?
— Хм… Я родилась и выросла на княжеском дворе. Мама умерла при родах моим братом. Отец, князь, и брат родной недавно погибли. Не то, что бы я сильно по ним тоскую… Отец часто ко мне… — Аня нервно поправила разорванный подол своего сизого платья и вздохнула. — Но с их погибелью и ко мне смерть постучалась. Да и брата мне жальче всех было. Он болен с самого рождения, душевно болен. Любила я его, как сына. На мне, к сожалению, весь наш княжеский род и оборвался.
У рыжеволосой девицы перехватило дыхание. Она догадалась:
— Ты княжна Усладная, так ведь?
— Так, — кивнула белокурая.
— Дочь князя Радмира? Как же ты попала сюда?
— Ну… — замялась Аня, сглотнув. — Когда тела моего отца и брата привезли на Родину, началась местная борьба за власть. О том, чтобы меня, девицу, да еще такую младую, посадить править целым княжеством и речи не шло. Тогда воевода Вацлав и купцы Матюшевичи отправили меня с Жданом-охотником в лес…
— Чтобы что? — осторожно спросила рыжеволосая.
— Чтобы убить. Покончить со мной. А для чего еще?
— Как же ты отбилась от этого Ждана?
— Ну… — княжна замялась, снова нервно поправив подол платья. — Он отпустил меня.
— Так просто? Взял и отпустил?!
— Просто отпустил, — грустно и очень тихо повторила собеседница, сжав и без того тоненькие губки и посмотрев куда-то в сторону. Рыжеволосая лишь недоуменно на нее поглядела, а затем вздохнула и жалобно, вымученно произнесла:
— Это все из-за моего дяди.
— Что ты такое говоришь?
— Он испортил тебе жизнь. И бегу я тоже из-за него.
— Ничего не понимаю…
— Я тоже жила на княжеском дворе. Я племянница князя Ольх. Это он сделал так, чтобы твоих родных убили, а тебя выслали в лес. Он хотел и на мне жениться, вот я и сбежала…
— Ого!
— Я, наверное, не достойна того, чтобы идти с тобой рука об руку.
— Аня, давай дружить, — вымученно улыбнувшись, предложила девушка.
— Как же!? После всего того, что я рассказала…
— Аня, не стоит брать весь этот груз ответственности на себя. Твой дядя — это твой дядя. Ты — это ты. Будто бы ты могла на него повлиять, чтобы всего этого со мной и моей семьей не случилось.
— Хорошо, — вздохнула рыжеволосая.
Дойдя до очередной опушки, девушки заметили, как воздух будто бы "заволновался". Все здесь казалось каким-то неестественным, неживым. Посреди поляны стояла огромная брусчатая "домовина", только вместо обычной деревянной палки, она стояла на двух высоких куриных лапах, которые были повернуты задом к девочкам.
— Это еще что такое? — удивилась рыжеволосая.
— Эм… Я не уверена, но вроде бы это из легенд.
— Каких легенд?
— Возможно, я ошибаюсь… Но можно попробовать.
"Белая" Аня осторожно подошла поближе к "домовине" и неуверенно пропищала, как птичка:
— Избушка-избушка, повернись к лесу задом, ко мне — передом!
Брусчатая конструкция, будто бы действительно услышав приказ, тяжело и со скрипом повернулась входом к девушкам. Кобылка Химира, опустив ушки, попятилась назад, и, если бы хозяйка не удерживала ее за поводья, то лошадь бы попросту сбежала. Мгновение — вечно пасмурная погода с нависшими тучами превратилась в приятную теплую летнюю атмосферу. Послышалось пение птиц, а дышать стало в разы легче и свободнее. От неожиданного возвращения солнца девушки только поморщились. Из высокой избушки на куриных ногах выглянула женщина.
Глава II
— А ну, изба, присядь! Выйти мне надо, — властным тоном приказала хозяйка “домовины” на куриных ногах. К удивлению девушек, сие сооружение действительно присело, нелепо согнув свои громоздкие птичьи лапы. Две Ани недоуменно переглянулись меж собой, пожали плечами и осторожно, неспешно направились навстречу женщине. Кобылка, бывшая спутницей девочек, несмотря на то, что ее изначально не на шутку испугал и поразил вид избушки на курьих ножках, пошла спокойным шагом, показывая тем самым, что незнакомка вызывает у нее доверие. Женщина же вылезла из избы и шла к путешественницам с большим трудом, сильно прихрамывая на левую ногу. Подойдя к ним поближе, она неодобрительно покачала головой, оценив девушек и лошадь с головы до ног. — Тьфу, какое безобразие! Не евши, не спавши, небось, ко мне пришли… В какую ж Вы, девки, передрягу умудрились попасть, не понимаю! Худющие совсем, откормиться Вам надобно!
Женщина, хозяйка избы, несмотря на видимую зрелость, тронувшие ее лоб и щеки морщины, впалые глаза, источающие безмерную усталость и безрадостность, совершенно не утратила своей былой красоты. Лохмы темно-русых волос цвета дубовой древесины с некоторыми проблесками седины беспорядочно лезли ей в лицо. В них были спутаны многочисленные перья вороного и совиного крыла, а на ушах висели громоздкие желтые серьги-кольца. Одета зрелая красавица была в простецкий сарафан до пола, сшитый из самых разных невзрачных лоскутов ткани, а поверх она набросила на себя темно-серую шаль, что смотрелось несколько нелепо в летнюю теплую погоду.
Девчонки вновь переглянулись, не зная, что ответить хозяйке. Они явно не ожидали такого приветствия. Женщина же снова покачала головой и, воспользовавшись безответным молчанием, продолжила:
— Ну и чего стоим переглядываемся? Будто бы совсем не голодные и не измученные долгой дорогой…
— Так мы и не знаем, что нам делать! — внезапно подала голос рыжеволосая девушка и поправила колчан на спине. — Мы и не знаем, куда пришли…
— Ой, что тут знать! Уж точно Вы попали туда, где можете получить безопасный кров и пищу, — отмахнулась женщина и указала рукой, обвешанной всевозможными ржавыми браслетами, вдаль. — Идите туда. Там такие же младые девки, как Вы, собрались, обедают уже.
— Девки? Кроме нас здесь есть еще кто-то?
— Ну да, девки, чему Вы так удивляетесь!? За день до Вас сюда пришли.
— Тогда мы
