не готов к этому. Все остальное — приемы, удары, броски… это все второстепенное. Но у тебя, девчушка — это уже есть. Тебе просто нужно перестать себя сдерживать. Прекратить бояться, что ты кого-то поранишь или покалечишь. — говорит Ван и опускает полотенце. Складывает руки на груди и смотрит на них, словно что-то прикидывая в голове.
— Ай, ладно. — говорит он наконец: — ты, бешеная, как там тебя?
— Меня зовут Су Хи, господин Ван! Пак Су Хи!
— Будешь Су. Ну-ка, иди сюда… смотри мне в глаза. Вот так. Куда ты взгляд отводишь? Смотри в глаза. Вот так… ага.
Наступает тишина. Су Хи — вздрагивает и отступает назад, опуская глаза.
— Ну вот. Неправильно. — говорит Ван: — знаешь, у борцов сумо есть такой ритуал — перед боем они смотрят друг другу в глаза. Пять минут просто смотрят друг другу в глаза. Иногда этого бывает достаточно, чтобы один из них сдался.
— Просто смотрят в глаза и все? — не верит Бон Хва: — без ударов и бросков? Просто смотрят и все? И уже кто-то сдается?
— А ты я смотрю не веришь мне. Ну что за молодежь. Давай с тобой попробуем. Бешеная Су — засеки-ка время на своем телефоне. Пять минут многовато для неподготовленного, пусть будет минута. Иди сюда, Бон Хва, посмотри мне в глаза. Одну минуту. Взгляд не отводить, не отступать.
— Х-хорошо. — он делает шаг вперед и смотрит прямо в глаза дядюшке Вану. Серьезный и спокойный взгляд, он словно в душу человеку заглядывает. Сперва кажется что где-то в глубине его — таится улыбка, это же все не всерьез, это просто дружеский поединок взглядов, дядюшка Ван просто хочет показать ему, научить его. Взгляд — неуловимо меняется и вот уже ему становится неудобно. Потому что во взгляде нет больше никакой улыбки. Нет веселья. Есть только сосредоточенность. Сфокусированность и… нет, это не злоба, это не гнев, не ярость… это спокойная уверенность в том, что сейчас Ван может раздавить его голыми руками. Он словно становится больше, подавляет взглядом. И если он сейчас не отведет взгляд, если Бон Хва продолжит смотреть на него вот так — бросая вызов, то его сомнут. Уничтожат.
Он стискивает зубы. Это же просто взгляд. Но глаза господина Вана — уверяют в обратном. Это не просто взгляд, это поединок не на жизнь, а на смерть. Сейчас этот гигант, этот гангстер со шрамом через все лицо — демонически серьезен! Он — убьет его! И ему нужно отвести взгляд, чтобы увидеть его руки! Потому что иначе — он пропустит атаку! Атаку со смертельным исходом! Громадный кулак дядюшки Вана пробьет его грудную клетку и вырвет ему сердце!
Он поспешно опускает свой взгляд. Он — проиграл. И где-то в глубине души — даже немного рад этому. Он не готов меряться взглядом с Ваном. Может быть Старший — мог бы бросить ему вызов, но не он.
— Теперь понятно? — над ними рокочет бас Вана, словно гром в небесах: — глаза — это зекало души. Если ты так посмотришь на человека… то как правило этого ему будет достаточно, чтобы не лезть на рожон. Но… подделать такой взгляд невозможно. И я никого не могу научить — вот так смотреть.
— Но… как тогда? Зачем? Если вы не можете научить? — осторожно спрашивает Су Хи: — зачем тогда вы показываете, господин Ван?
— Ха! Да потому что тебя не нужно учить, Бешеная Су. Давай попробуем померяться взглядами еще раз… но на этот раз — вспомни как себя чувствовала тогда. На той скале. Когда набросилась на меня и на своего парня.
— Он мне не парень!
— Мы просто одноклассники!
— Да плевать. — машет своей огромной ручищей здоровяк Ван: — сами разберетесь. Ты — просто вспомни. В тот момент ты не боялась ничего, ты яростно отстаивала свое право на жизнь. Ты была бешеной как росомаха в период гона. Просто вспомни. И еще — вспомни своих обидчиков, глядя мне в глаза. Представь, что я — это они. Вложи в свои глаза всю свою боль, обиду и ярость. И напоследок — готовность умереть. Или убить. В уличной драке побеждает тот, кто готов умереть или убить. Скажи-ка мне, Бешеная Су, ты боялась темноты в детстве?
— Д-да. — кивает Су Хи.
— Ну так вот. Дети боятся чудовищ, которые могут находится в темноте. Знаешь ли ты, как перестать боятся темноты? Стать этим чудовищем.
— Стать чудовищем?
— Да. Ты уже достаточно покалеченная внутри, чтобы перестать быть обычным человеком. Нормальная школьница никогда бы не набросилась на меня, пытаясь выцапать мне глаза.
— И-извините! — снова склонилась в поклоне Су Хи.
— Да ладно тебе. Ну… смотри мне в глаза. Малой — засеки минуту. — и Ван с Су Хи — замолкли, уставившись друг на друга. Бон Хва смотрел на них, кожей чувствуя повисшее в воздухе напряжение. Он невольно сглотнул. Лицо пожилого гангстера было словно вырезано из куска гранитной скалы, его глаза были как два дульных среза, как будто сама Смерть смотрела тебе в душу. Но и Су Хи… она прикусила губу, по ее лицу протекла капелька пота, однако она даже не моргнула, а ее глаза были как бездонная пучина, как бездна, в которой можно пропасть с головой…
— Пиип! Пиип! Пиип! — заверещал таймер и Бон Хва — очнулся. Минута истекла!
— Вот так и смотри. — сказал дядюшка Ван и покрутил шеей: — ты слишком рано заглянула туда, куда не стоит заглядывать и назад пути уже нет. Если… если не поступишь в институт и тебе будет нужно подработка — приходи. Нам нужны такие люди как ты, Бешеная Су.
— Спасибо за науку, господин Ван. — поклонилась Су Хи и Бон Хва вдруг понял, что у нее — даже голос изменился. Она стала говорить без всех этих заиканий и придыханий, как будто совсем другой человек!
— Да, пустяки. Если не заниматься с молодежью — из вас всякое говно может вырасти. — хмыкает Ван и снова вытирает лицо полотенцем: — ладно, пойду я. А ты, Бон Хва… что с тобой сегодня?
— Что? — не понял он.
— Куда Старшего потерял? Или спит после вчерашнего?
— Ээ… спит. Вчера… вот. Ну и… эээ…
— Ну-ну.
— Спасибо вам еще
