дом не хочет, чтобы в нем жили.
Девочки вышли во двор, ежась от сырого ветра, дувшего со стороны реки.
– Ну как? Веселее стало? – спросила Лиза.
Соня надулась и стала пинать куст лопуха.
А ведь они могут быть рядом, те, от кого бежала мама. Может быть, они и сейчас прячутся в зарослях, смотрят и ждут.
Девочки прошлись по саду до конца тропинки, где через дыру в заборе был виден поросший камышом берег речки и черная вода.
Девочки глядели на нее, пока не стало скучно.
– Ладно, пойдем уже, я чай сделаю, – Лиза потянула сестру за руку. – А то простудишься еще.
Соня вывернулась, сунула руки в карманы куртки и пошла впереди. Уже у самого дома, рядом с лавочкой, она вскрикнула, упала в траву и вскочила с чем-то желтым в руках.
Лизе показалось сначала, что это просто ворох листьев, но комок зашевелился!
– Смотри: птенчик!
Это был, кажется, утенок или гусенок – Лиза не была уверена. Плоский клюв, перепонки на розовых лапках. Птенчик втянул голову и истерично бил лапками.
– Смотри, какой хороший! Уте-е-ночек!
Девочка невольно улыбнулась. И вправду милый. Она погладила дрожащий теплый шарик.
– Ты только сильно его не сжимай, а то сломаешь что-нибудь.
– Не буду.
Соня присела на лавочку, пристроила утенка у себя на коленях и гладила, придерживая, чтобы не сбежал.
Птенчик поднял голову к небу и тоскливо закричал. И тут случилось странное.
Птицы разом смолкли – остался только этот одинокий крик.
Лизе стало не по себе: пришло какое-то чувство, нет, даже тень его. Понимание того, что прямо сейчас она становится свидетелем чего-то таинственного. Того, что можно назвать чудом. Вот только захочет ли она увидеть его?
По коже побежали мурашки, и волосы на голове зашевелились. Нет, это, наверное, просто ветер.
Птенец перестал кричать, и разом наваждение прошло. Соня опустила его на землю, и, видимо смирившись со своей судьбой, он начал щипать травинку.
– Смотри! Он кушает!
– Ну ладно, – сказала Лиза.
Казалось, беспокоиться не о чем, но в Лизе росло предчувствие чего-то нехорошего. Что-то приближалось.
Девочка отогнала темные мысли. Все хорошо. Вот только внезапное молчание птиц настораживало.
Чудилось, будто отовсюду на них были устремлены взгляды, словно, сами того не зная, девочки вышли на сцену и теперь им приходится играть.
Лиза не выдержала:
– Пойдем в дом, Сонь.
Но та лишь покачала головой, не отрывая взгляда от птенчика: судя по всему, она ничего необычного не чувствовала.
– Ну ладно, ты поиграй пока, а я чай поставлю.
Лиза с облегчением зашла в дом. Теперь он казался более приветливым. Эти старые стены словно были защитой. Лиза долго искала спички, а когда нашла, с улицы послышался крик.
– Соня!
Лиза выскочила во двор и увидела, что сестра катается по траве, вцепившись во что-то рыжее, косматое.
Без раздумий девочка бросилась к сестре, схватила комок шерсти, оторвала от Сони и отбросила в смородиновый куст.
Раздался страшный вой.
Это был здоровенный рыжий кот. Из его красных глаз сочился гной, а шерсть местами вылезла клоками. Он выглядел бы жалко, если б не распахнутая пасть, огромные желтые зубы, черные десны, нёбо и язык. Словно это скалилась сама черная осенняя земля.
Соня поднялась, рыдая.
– Все нормально? – спросила Лиза, не сводя взгляда с кота. Тот явно готовился к атаке.
– Он чуть птичку не съе-е-ел.
Тут кот с воплем бросился на девочек, и Лиза даже не поняла, как сумела среагировать. Она резко выставила ногу, попав подлетающему монстру в бок. Он взвизгнул и опять отлетел в кусты.
Приземлился на лапы, оскалился, но нападать больше не решался. Только смотрел, и из пасти его капала зеленоватая пена.
«Он бешеный!»
Лиза схватила сестру за рукав, потащила в дом и вздохнула с облегчением, лишь захлопнув входную дверь.
– С тобой все хорошо? Он тебя не покусал?
Соня покачала головой и поставила птенчика на стол.
– Он убил его… уби-и-ил.
– Дай посмотрю.
Птенчик сидел, втянув голову, и весь трясся, а по крылышку его стекали капли крови. Лиза осторожно взяла птенца и осмотрела. Просто царапина, других повреждений на первый взгляд не было.
– Все хорошо, Сонь. Мы его перевяжем, и он выздоровеет.
– Правда?
Лиза достала из сумочки носовой платок и как могла перевязала птенчика. Это больше походило на плащ, но утенок пока не пытался ни вырваться, ни сбросить с себя повязку.
– Вот гадкий кот. Мерзкий, – проговорила Соня.
– Ага, но я ему задала трепку. Он больше не придет. А если посмеет, я ему так всыплю!
Соня улыбнулась, взяла птенчика на руки, села в кресло и стала гладить.
– Кот тебя точно не поцарапал?
– Не-а, у меня куртка толстая…
Тут по крыше что-то застучало. Лизе показалось, будто пошел дождь. Девочка выглянула в окно и обомлела.
Над домом в молчании кружили птицы. Их было много. Наверно, около сотни.
Одни летали кругами. Другие выписывали какие-то узоры. Птицы сливались в огромную, переливающуюся в воздухе фигуру. И все это в полном молчании. Слышалось только, как хлопают крылья.
– Странно… – прошептала Лиза и тут же вскрикнула.
Из кустов вышел человек.
Старик в засаленном пиджаке, весь избитый и исцарапанный. На голове клоками торчали рыжие волосы, словно присыпанные мукой. Он шел, шатаясь, прямо к дому.
Поначалу Лиза не сильно испугалась. Ей почему-то казалось, что это только в городе могут быть опасные люди. А здесь, в деревне, разве что безобидные старики.
Да точно, какой-нибудь местный. Хочет попросить воду или мелочь.
Но на всякий случай Лиза отошла от окна. Может, уйдет.
– Кто там? – спросила Соня.
Лиза поднесла палец к губам.
Сестра посмотрела сначала на нее, потом на окно, и тут глаза ее расширились от ужаса.
Лиза обернулась. Старик стоял, прижавшись к стеклу лбом. И только теперь, глядя в его внимательные гноящиеся глаза, Лиза поняла…
…он сумасшедший.
– Вам чего? – еле выговорила Лиза, удивляясь тому, как спокойно звучит ее голос.
Старик бешено вращал глазами и вдруг дернулся, уставившись куда-то за спину Лизы. Рот его распахнулся.
Девочки закричали.
Рот у него был черный. Черные десны, нёбо, черный влажный язык. И только зубы желтые, крепкие.
– Пусть он уйдет! – завопила Соня. – Пусть он уйдет, пусть он уйдет!
Она забилась в угол, откуда не было видно этого человека.
– Уходите! – крикнула Лиза.
Но «гость» не
