— А ты читал, ты все читал — от и до?.. Говори, сукин сын.
Солидный господин в потертом костюме ошалело взирал по сторонам, не зная, что делать.
— Говори, ты все читал? — Егор стал невменяемым.
Владелец козлиной бороды не мог произнести ни слова и лишь боднул головой в знак отрицания.
— То-то и оно, что не читал, а в душу мне лезешь… пошел вон, халдей..
Дальше ничего особенного не произошло, и вся троица дружно опрокинула по очередной рюмке водки. Им тут же принесли горячее — свиную корейку в сыре с овощами, и литераторы, узрев-таки истину, погрузились в свои тарелки.
Иностранный господин с удивлением наблюдал за разговором писателей.
Скажи мне, Любезный, а ведь они все те же, и как им не надоело.
Монсеньор, надоело Вам, потому что вы видели это сотни раз, а они переживают все это впервые.
— Конечно, самое интересное в жизни человека — это то, что с ним еще не случалось.
Магистр спокойно оглядел зал и спросил:
— Ты знаешь, кто этот господин?
— Да, Монсеньор, он здесь бывает почти каждый день, это писатель Егор Краснов, написал трилогию — романы «Ступени», «Этажи», «Выси». Обожает спорить и есть без меры.
— И что же, широко известен? — тихо спросил Магистр.
— Нет, Милорд, но…
— Не успел Любезный договорить, как спор за столом писателя Егора разгорелся с новой силой.
— Где вы видели писателей? Это же авторы текстов, они даже сами себя так и называют: не автор романа, а автор текста, потому что то, что они пишут, — это тексты, и никакой возможности назвать это романами нет! А я написал трилогию, эпос, я костьми лег на этих книгах.
— Егор, ты прав, — сказал первый владелец козлиной бороды, — они все не писатели.
— Да какая разница, писатели или нет, книги же продаются тоннами.
— Да они, они… — Егор побагровел, и из его груди вырвался стон титана, — эти, да это же…
Он не успел договорить, схватил графин с водкой и выпил все, что там оставалось, потом рухнул на стул и стал биться в истерике. Тут же сбежались официанты, стали Егора успокаивать и тихо вывели из зала. Посетители быстро успокоились и продолжали кушать дальше. Уже из парадной ресторана были слышны крики Егора:
— Я внес лепту, я внес лепту в русскую литературу, я плюнул в вечность тремя романами, а эти, эти…
В ресторане раздалась приятная музыка, и стоны Егора как-то сами собой сошли на нет.
2
В центре Москвы был выстроен грандиозный комплекс зданий, в которых продавались квартиры всем желающим и совершенно без очереди. Иностранец с сотоварищем поднялись на шестой этаж, дверь открылась, и перед ними появились роскошные пятикомнатные апартаменты. Стены были задрапированы черным шелком, потолки цвета бордо, кожаная мебель повсюду и огромная бронзовая ванна в центре комнаты. Прямо из ванны открывался панорамный вид на все современное величие столицы.
— Да, а ты говоришь не Рим, — с восхищением сказал Магистр.
— Не Рим, Монсеньор, не Рим, и вскорости вы в этом убедитесь.
В ту же минуту появился второй слуга, которого Магистр называл Шевалье. Магистр, переодевшись в черный халат, лег на диван.
Не прошло и дня, как в дверь апартаментов постучали. Любезный пошел открывать дверь. Не успел он открыть, как несколько человек ворвались в квартиру и заняли позиции в каждой комнате. За ними немедленно появился фешенебельный господин, источающий уверенность всем своим существом.
— Что вы здесь делаете? — спросил он настойчивым тоном.
— Милостивый государь, а к кому вы, позвольте, обращаетесь?
Фешенебельный господин рассчитывал услышать все что угодно, но только не то, что услышал. Однако он быстро вернулся в свое стандартное состояние и металлическим голосом отчеканил:
— Так, ну я не понял, что вы здесь делаете, и жду ответ только минуту, а потом…
Он не успел договорить, как погас свет, и квартира начала разваливаться на сотни кубиков, как в детском конструкторе. Когда все закончилось, Магистр снова возлежал на диване в окружении своих слуг. Начальник охраны квартирного комплекса — Сергей Александрович Нетесов, ворвавшийся к иностранцу, находился теперь в умиротворенном состоянии на границе миров и уже ни о чем не беспокоился.
— Дружок, кто еще намерен обеспокоить нас сегодня?
Милорд, я не знаю, но соседи жаловались на молнии и запах дыма, — вот Сергей Александрович и заглянул к нам, можно сказать, «на огонек».
— Да и «сгорел» на работе, а что же наши соседи?
— Милорд, вас интересуют эти люди?
— Да, Любезный, кого мы имеем в соседях?
Хорошо, Милорд, если это вас позабавит. Наш ближайший сосед — Валерий Ильич Наконечный, профессор, крупный специалист в теории финансов, женат на секретарше. Двое детей, жену бросил в прошлом году, оставив без средств к существованию.
О, какой замечательный господин, — как-то радостно произнес иностранец.
Да, Милорд, это именно он жаловался на вас господину Нетесову.
— А это меняет дело, навестим его, Любезный.
Магистр встал с дивана, переоделся и вышел в коридор. Любезный позвонил в дверь профессора, и она открылась через полминуты. На пороге стоял тучный господин в спортивном костюме, преисполненный величия себя самого.
— Валерий Ильич, — громко объявил Любезный и отошел в сторону.
— Здравствуйте, милостивый государь, — сказал Магистр и протянул руку для приветствия.
Валерий Ильич опешил и нехотя протянул свою. После пожатия он ощутил резкое беспокойство, как будто беспричинное, но внезапно подавившее его волю.
— Как спите? — неожиданно спросил иностранный сосед.
— Спасибо, хорошо, — жалостливо сказал Наконечный.
— Отлично, а зачем же жаловаться, ведь мы народ мирный, спокойный — и Магистр пристально посмотрел на Валерия Ильича.
— Да, конечно, откуда вы взяли, что это я, — сказал Валерий Ильич и осекся от тяжелого взгляда Магистра.
— Надеюсь, не повторится.
— Конечно, извините бога ради.
На этом разговор был исчерпан, и Магистр вернулся в апартаменты.
— Любезный, а что это он бога вспомнил?
— А они теперь, Сэр, веруют все, причем чем больше денег имеют, тем крепче веруют.
— Ба, и что же, никого не удивишь верой в Бога.
— Никого, Монсеньор.
— А ты говоришь не Рим.
— Не Рим, Милорд, это все декорации, а веры нет, как и не было.
— Ну, что же, посмотрим на этих людей.
