или ты тоже собирался поиграть?
— Держись подальше от Мэверика. Он вице-президент другого клуба и на десять лет старше тебя, — прорычал мой отец.
Учитывая то, что произошло, когда мои родители сошлись, и их разницу в возрасте, сейчас он был невероятно лицемерен.
— По крайней мере, он не похитил меня, как ты сделал с мамой.
— И ему лучше этого не делать, — глаза моего отца сузились, когда он уставился на дыры в спине Маверика. — Однажды мы позволили ему спустить с рук это дерьмо, но то, что он старший брат Канзас, не спасет его, если он посмеет с тобой связаться.
Я не сомневалась, что мой отец имел в виду то, что сказал… но это не помешало мне пожелать, чтобы Мэверик не прислушался к только что полученному предупреждению.
ГЛАВА 1
МЭВЕРИК
Здравомыслящий человек, вероятно, засомневался бы, размышляя о том, что я собираюсь сделать. Но я сходил с ума с того момента, как увидел Молли Маккензи — старшую дочь Джареда «Мак» Маккензи, президента мотоклуба Серебряные Святые.
У них жестокая репутация, и немногие люди осмелились выступить против них. Это мало чем отличалось от репутации моего собственного мотоклуба, Железные Изгои, на нашей территории. И если бы мой отец, который был первым вице-президентом, увидел, как какой-то пожилой панк обнюхивает его дочь, он бы его тоже предупредил. Именно это я и сделал, когда узнал о Ли и Канзас. Потом дерьмо вылилось на вентилятор, когда я похитил его сестру для обмена, а когда все наконец успокоилось, в наших клубах было перемирие и тонкая связь.
Теперь я собирался поставить все под угрозу. И все же… не чувствовал колебаний.
С момента вечеринки по случаю дня рождения, две недели назад, я ломал голову, пытаясь придумать, как снова увидеть Молли. Ее хорошо охраняли, поскольку она была не только клубной принцессой, но и первой дочерью. Хотя, учитывая широкое пространство, которое предоставила ей ее защита, я был почти уверен, что она о ней не знала.
Я надеялся найти способ увидеться с ней, который не будет сигнализировать о тревоге и даст мне время побыть с ней, прежде чем ее отец попытается положить меня на землю. Но после двух недель тоски по ней, просыпаясь в поту от грязных снов и откусывая головы своим братьям, потому что у меня всегда было дерьмовое настроение, я пришел к выводу, что не существует тонкого способа этого сделать.
Я также провел последние пару недель, изучая все, что мог, о Молли и ее жизни. Она была татуировщицей — одной из самых востребованных в этом районе. В Серебряных чернилах, где работала Молли, всегда была очередь. Девушка была чертовски талантлива, и я был полон решимости оставить на себе ее отпечаток. Так что это казалось самым простым способом увидеть ее снова, не предупреждая кавалерию сразу.
Я спрыгнул со своего Харлея и направился к входу в тату-салон. Он был пристроен к комплексу Серебряных Святых сзади, но главный вход был общественным, так что мне не пришлось сталкиваться с серьезной охраной.
Маленький колокольчик зазвенел, когда я вошел внутрь и снял очки, сунув их во внутренний карман своей одежды. В этом месте царила острая, потрясающая рок-н-ролльная атмосфера: черные полы с серебряными крапинками, темно-серые стены и черная кожаная мебель. Однако повсюду был блестящий хром и яркий свет, поэтому место не казалось темным. Стены также были покрыты металлическими произведениями искусства, которые выглядели так, будто это были рисунки, изготовленные по индивидуальному заказу.
За стойкой регистрации располагалось несколько тату-станций, разделенных занавесками на случай, если клиент захочет уединения. Я замер, когда увидел великолепную рыжую девушку, сидящую спиной ко мне и склонившуюся над рукой клиента во время работы. Щупальца ревности пробежали по моему телу. Я сжал кулаки.
Возьми себя в руки, Мэв.
Парню было лет пятьдесят, у него седые усы и немного пивной живот. Не то чтобы он был конкурентом. Однако, когда он зашипел и моргнул в потолок, явно пытаясь не заплакать, эти чувства исчезли.
— Могу ли я вам помочь?
Подавив смех, я смягчил выражение лица и сосредоточил свое внимание на девушке за стойкой регистрации. Когда она улыбнулась, я сразу понял, что она родственница моей женщины. У них был одинаковый цвет губ и глаз, хотя волосы у неё более темно-каштановые, и веснушек у нее меньше. Сестра Молли, Далия, делала пирсинг в Серебряных чернилах, поэтому я предположил, что это она меня приветствовала.
Оторвав взгляд от женщины, я подошел к стойке.
— У меня назначена запись.
— Привет. Я Далия. Вы, должно быть, М. Кроуфорд, — сказала девушка, печатая что-то на компьютере.
— Ага, — хотя я был готов иметь дело с любым дерьмом, которое возникло на моем пути из-за претензий на Молли, я решил, что лучше пока не подавать никаких тревожных сигналов. Поэтому я назначил встречу просто под своими именем и фамилией.
— Я вижу, ты впервые у нас, но, очевидно, это не первая твоя татуировка, — она указала на мою шею. Большая часть была покрыта чернилами: цепочка слов на моей ключице, а также часть текста была видна над круглым вырезом моей белой футболки.
Она слегка наклонилась над стойкой, и я поднял подбородок, чтобы ей было лучше видно.
— Это действительно хорошая работа, — пробормотала она с удивлением, ее глаза снова встретились с моими.
Все мои тату были сделаны одним из моих братьев, Виски, который владеет Железными чернилами, тату-салоном, принадлежащему нашему клубу. Виски — один из лучших мастеров, которых я когда-либо встречал, но, проведя небольшое исследование и увидев работы Молли, я с нетерпением ждал, когда ее печать останется на мне по нескольким причинам.
— Ваш мастер ушел на пенсию или что-то в этом роде? — спросила Далия, схватив блокнот с прикрепленным к нему листом бумаги и ручкой. — Очевидно, он очень хорош.
— Молли лучше, — грубо ответил я, беря предложенный блокнот.
Она самодовольно улыбнулась.
— Да, это точно.
Я заполнил документы, пока она занималась небольшой беседой с новыми клиентами. Когда девушка закончила, я вернул его, и та указала на зону ожидания.
— Присаживайся. Молли заканчивает. Это не должно занять больше десяти минут.
Я кивнул и подошел к креслу, с которого мне было видно рабочую зону, так что, когда я сел, я все еще смотрел на Молли.
Менее чем через минуту входная дверь открылась, и в студию вошли два человека. Мужчина и женщина, оба привлекательны, молоды, около двадцати лет, и держались за руки.
— Привет, Далия! — весело сказала женщина, подходя к
