за стойкой регистрации (она в ответ скорчила страшную гоблинскую рожу), встретился взглядом с каким-то жирным/накачанным троллем в лифте (тот сразу опасно напрягся, и я поспешил отвернуться) и вышел из клиники уже не поднимая глаз. Так-то оно вернее, с моей-то физией. Не хватало ещё в чужом городе в «травму» угодить! Тогда я и на третью пересдачу не успею и точно вылечу из инста. Хотя я и так и так вылечу, это к гадалке не ходи. Долбаный сопромат! Чёрт!
Чёрт ждал меня там, где я его оставил — на заднем сидении Заводной (так зовут мою «Волгу»). В сером велюровом салоне Заводной стоял отчётливый запах серы, и Чёрт, тоже серый, почти сливался с обивкой сидений. Он был маленький, этот Чёрт, ростом не больше полутора метров, с безвольным розовым пятаком и чёрными рожками, щуплый и грустный. Он сидел с моим боевым ноутбуком и самозабвенно гонял по Джунглям Живодёра моего варвара. Варвара донимали огнедышащие лесные шаманы, дубасили ожившие деревья, обижали пигмеи-людоеды и прочие гигантские пауки. Варвар в ответ зычно рыкал и отмахивался двумя здоровенными топорами, снося с каждым рыком по три-четыре мерзких рожи. Но те прибывали ещё быстрее. Чёрт жал на мышь с дьявольской скоростью, Чёрт старался изо всех сил, даже высунул от усердия свой чернильный язык, но…
«Вы умерли, — злорадно сообщил компьютер. — Нажмите ESC, чтобы продолжить.»
Чёрт тяжко вздохнул и облизнул губы. Правая рука его продолжала ещё быстро-быстро подёргиваться, словно не заметив потери бойца на экране.
— Ты долго, — укоризненно сказал Чёрт то ли мне, то ли своей судорожной руке. — Наш ноутбук почти разрядился.
— Ну и сидел бы дома. У розетки.
Чёрт вздрогнул — вместе со своим тонким крысиным хвостиком, вместе со смешными кисточками на ушах и холодцовым пятачком с редкой свиной щетиной.
— Ну зачем ты так? Теперь я снова вспомнил про клетку…
Хм. Вы-то про клетку ещё не знаете. В общем, клетка. Здоровая такая клетка, из освящённого серебра, с крестиками и всякими иконками по углам — короче, идеальная тюрьма, чтобы держать в ней всякую нечисть. Они такие клетки не то что сломать — даже к прутьям подойти не могут, жмутся к центру и скулят: «Жжётся, жжется!»… Сам видел.
Кажется, я немного перескочил в своём рассказе. А может, и чёрт с ним? Ну доехал я до ПТЗ. Ну чуть не уснул за рулём. Три раза заправлялся, умывался ледяной водой. Пил дрянное помойное кофе. Потом всё-таки отрубился, словил глюк. Ну то есть мне так кажется, что она была глюком. Или моим сном. Знаете, как это бывает, когда просыпаешься, но снова попадаешь в сон? Короче, если ты встречаешь фигуристую брюнеточку, если она в латексном комбезе в обтяг, если она достаёт здоровенную пушку, наводит на тебя и говорит, что её наняли убить и тебя и твою тётку Аэлиту… то это бред и глюк! Вот и с Чёртом то же самое. Я же понимаю, что его нет и быть не может, что у меня просто галюны или едет крыша. Что мне бы пилюлек… я зевнул и потёр глаза кулаком.
Ладно. Попытаемся без пилюлек. С девкой в латексе я разобрался — она отстала. А была бы настоящая — убила бы. Наверное. Я закрыл глаза. Я в тебя не верю. Тебя нет. Я ни на минуту не допускаю твоего реального существования… или как там?
— Не принимаю за реальную правду, — подсказал Чёрт. И участливо спросил:
— И что, не помог тебе доктор? Кстати, а где у тебя болит? Голова, да?
— Пинков надаю, — пообещал я, отчётливо понимая, как это глупо. Ну действительно, как можно надавать пинков собственной галлюцинации? Как можно в принципе угрожать этой самой галлюцинации, если уж на то пошло?
Я разложил водительское сидение где-то на 120–130 градусов (говорят, это самое комфортное положение, тело в нём испытывает что-то вроде невесомости), закрыл глаза. Интересно, а если я уже сплю, а сейчас снова засну — уже во сне — я проснусь на уровень выше или провалюсь ещё глубже? И что там будет — ещё больше дичи? Надо будет пересмотреть «Начало»…
— Кстати…
— Помолчи. Меня нет.
— Но послушай!..
— И буду неизвестно когда! Цыц!
Ничего этого нет. И вообще мне хорошо и покойно. Мне тепло и уютно…
В динамиках магнитолы мягко мурлыкал Би Би Кинг, плёл витиеватые струнные узоры Эрик Клэптон. Вся вселенная — струны и соткана из струн. Мне тепло. Сон и явь начали смешиваться в равной пропорции, как инь желтка и янь белка на сковородке. Шкворчит масло, вечереет, за стеной мявкает соседская кошка Лилька. Я большой и тёплый, как закатное солнце над балконом. Добавим шпика, лучка, потрём сверху сыру. Чай уже простывает, пряная ланкийская масала с кардамоном и гвоздикой… Я большой. Я тёплый. Я солнце… Я сплю. Я сплю.
— Послушай, — тронул меня за плечо Чёрт, — ты извини, я не чтобы будить… я только чтоб не забыть. Тут одна такая приходила, пока тебя не было… я ей ключи от нашего дома отдал.
— Ты — что?
Чёрт помялся.
— Ну ключи отдал. Она сказала, ты ей друг или вроде того. Или что ей нужен друг, может быть. Я не совсем понял, у меня сложный квест был. Со статуэткой. А я не воспринимаю, когда два важных дела сразу, мне трудно. Так что я просто отдал…
— ТЫ — ЧТО?! — меня прошиб холодный пот. Что ещё за такая… подруга… которой он отдал мои ключи? СТОП! Как это отдал ключи?! Как он вообще мог отдать кому-то мои ключи? Он же моя галлюцинация! Я лихорадочно шарил в бардачке, а мир всё больше и больше уходил из-под зада и летел в тартарары. Земля разверзлась, последние остатки логики стремительно скручивались в петлю мёбиуса. Потому что ключей не было. А ведь когда я уходил — я это точно помню — я оставлял их тут! А теперь их тут не было! Вот тебе и галлюцинация!
— …знаешь, а она красивая. Хорошо, что она с нами будет жить. Втроём веселее.
Я выкрутил звук на максимум, дешёвая акустика захрипела от натуги и переключилась на Пинк Флойд. Небо закрутилось лазурной гипнотической спиралью, на солнце проступили крапинки умирающих и заново рождающихся звезд… Чёрт открывал рот, но слышно его больше не было. Уже неплохо. Я вывернул ключ зажигания и принялся терзать стартер Заводной. Заводная артачилась и не заводилась. Снова. Собственно, так она и получила своё имя…
Ладно, что вам ещё нужно знать об этой
