глазам вижу, ты что-то знаешь, — доверительно попросила Лула.
— Я только слышал, что такой ритуал действительно существует. Но проводят его крайне редко.
— Ну это понятно. В городе не так много богов, у которых можно отобрать хранилище.
— Это не совсем отбор хранилища, — возразил Сова, — Если у тебя самого нет хранилища веры, то ничего ты ни у кого не отберешь.
— Подожди, Сова. То есть оба участника ритуала должны иметь хранилище заранее? Оно стоит того вообще?
— Правильно сказать, что ритуал позволяет забрать не само по себе хранилище, а только его объем. Зато! — Сова задрал вверх указательный палец, — Зато результатом будет не сложение объемов, а умножение. Одним словом, если хочешь резко нарастить объем своего хранилища, проводишь такой ритуал и, ба-бах, увеличишь в несколько раз.
— Вон как. Что еще знаешь про ритуал?
— Ну, он энергозатратный, как все ритуалы такого уровня.
— Что, опять два куба вельвета?
— Если у тебя есть несколько миллионов кворков, то самое простое — это купить два куба вельвета, — согласился Сова.
— А если нет таких денег?
— Можешь использовать жертвы. Ты как бы и так с этим ритуалом переходишь все границы морали. Чего уж тогда мелочиться.
— Сколько нужно жертв?
— Семерых простых богов достаточно. Из семерых можно выжать прорву энергии.
— А скажи, Сова, как вообще появляется это хранилище?
— Неизвестно как, — Сова ухмыльнулся, — Случайным образом независимо от твоих усилий. Кому-то сразу везет. А кому-то приходится ждать тысячелетиями.
— Типа как в лотерею выиграть?
— Можно и так сказать.
Больше Сова ничем помочь не смог, но и так рассказал немало. К тому же обещал еще «поузнавать по своим каналам». Будем надеяться, что-то да нароет.
— Все серьёзней, чем я думала, — сказала Лула, когда мы полетели обратно.
— А по-моему наоборот, — возражаю, — Одно дело заполучить хранилище, которого иными способами ты заполучить не сможешь. Другое дело, просто нарастить его. Сова прав, нет смысла лезть в авантюры. Мы бессмертны. Можно спокойно раскачивать хранилище естественным путем. Если оно у тебя уже есть, ты и так счастливчик. Уже вытянул свой билет. Зачем торопиться?
— Нет, Марк, естественным путем — это слишком медленно. А тут ты получаешь возможность зайти на Олимп, — возразила Лула.
— В том и дело. Залезешь на Олимп, даже подвинешь кого-то. Наживешь могущественных врагов. Не понимаю, зачем это надо.
— Всегда найдется кто-то, кто захочет рискнуть.
— И этот «рисковый кто-то» попался Техоне в подземке? Не у здания горадминистрации, не у офиса Техноса, а в подземке, где ездят работяги. Как-то маловероятно.
— Марк, ты сам сказал, исключать версии не будем. Вот я и не исключаю.
— Ты права. У нас пока хороших версий нет. Исключать не будем.
Списавшись со своим руководством, Лула выяснила, что обходчик Сцепион закреплен за перегоном Червячная передача — Площадь техников, но рабочий день у него подходит к концу. Ловить его в тоннелях уже поздно.
Нам повезло, мы заметили обходчика, выходящим из подземки в толпе людобогов.
— Здравствуйте еще раз, — вежливо обратилась Лула, — У нас к вам еще пара вопросов.
— А, это вы сегодня спрашивали про Техоню, — припомнил Сцепион, — Как он?
— Он в порядке, — отвечаю сдержанно, — Давайте поговорим спокойно не в толпе. Угостим вас стаканчиком сомы.
— От стаканчика не откажусь, — жизнерадостно отозвался зверобог, — Это будет приятной концовкой рабочего дня. Тут рядом как раз есть уютный бар.
Бар действительно оказался рядом в тридцати шагах от подземки. Видимо, Сцепион здесь частый клиент. Поздоровался сразу с несколькими посетителями, а бармену махнул по-свойски небрежно, затребовав три маленькие сомы.
Мы заняли свободный столик в стороне от экрана, по которому транслировали футбольный матч. Я обратил внимание, что некоторые кроме сомы заказывают закуски вроде сухариков. В зале стоит характерный хруст. Боги пялятся в экран.
— За этим столиком не видно игру, зато для разговора он в самый раз, — сказал Сцепион, усаживаясь.
— Много времени не отнимем, — пообещала Лула, — Скажите, о чем вы говорили с Техоней?
— Да почти не говорили, — зверобог неопределенно пожал плечами, — Я же говорил вам. Он парень замкнутый.
— Но вы сказали, что он разбирается в технике. То есть успели пообщаться.
— Он увидел оборванный манопровод и починил, — объяснился Сцепион, — Представляете? Без всяких запчастей срастил два куска, как так и было.
— Но что-то он рассказывал? Может быть встречался с кем-то до вас.
— До меня… — зверобог пригубил сому, принесённую барменом, и задумался.
— Он говорил что-то про женщину.
— Про девушку? — уточнила Лула.
— Нет. Я так понял, он имел ввиду женщину в расцвете лет. Он ее называл матерью почему-то. Не своей матерью, а чьей-то.
— Постарайтесь вспомнить дословно. Что он сказал?
— Дословно, — Сцепион отпил из стаканчика, — Дело так было. Он починил манопровод, как я и рассказывал. Меня это восхитило. Уважаю профи, знаете ли…
— В этом с вами согласен, — я выразил солидарность, — С профи всегда приятно иметь дело.
— Точно. И я его спрашиваю, мол, может, останешься в тоннеле? — тут зверобог осекся, решив, что сболтнул лишнего, и начал оправдываться, — Ну а что, он сам сказал, что дома нет, знакомых нет, работы нет. А я подумал, пусть со мной ходит. Мне веселее, стаканчик сомы в день для него не пожалею.
— Это понятно. Ну а он, что?
— А он ответил, мол не хочу теперь здесь оставаться. Она обратилась ко мне как ее мать.
— Я запутался, кто к кому обращался?
— Вы сами попросили дословно. Вот я и передаю дословно: «не хочу здесь оставаться, она обратилась ко мне как ее мать»
— Кто обратился? — задаю резонный вопрос.
— Понятия не имею. Я так понял, кого-то он встретил то ли в вагоне, то ли на станции. Его это напугало, вот он и сквозанул в тоннель. Шарохался там, пока я его не подобрал и наверх не отвел.
— Понятно. Еще что-то можете добавить?
— Больше ничего. Я ж говорю, он молчал всю дорогу.
— А скажите, Сцепион, — все же решаюсь задать вопрос, который крутится на языке, — Почему вы работаете простым обходчиком?
Сцепион ухмыльнулся криво.
—
