даже не в свалившейся недавно известности. Дело всегда было в самом Джей Си.
Его новая знакомая (хотя я не уверена, что он без труда назвал бы ее фамилию или даже имя в тот момент), скорее даже боязливо, куталась в одеяло на том же матрасе на полу. И я вызывала у нее дрожь гораздо больше, чем утренняя свежесть, пришедшая в бар вместе со мной.
После выхода романа все считали, что мы с Джей Си пара. Все это было далеко от истины: ничего не поменялось, мы оставались друзьями, самыми близкими друг другу и самыми честными друг с другом.
Конечно, девушкам на его матрасе в это было тяжело поверить, поэтому я, постучавшая в бар с рассветными лучами, вызвала настоящую панику, хоть и молчаливую: малышка, укутанная одеялом, смотрела на меня огромными глазами из-за собственных коленок.
– Может, мне позже зайти, – решила я проявить тактичность.
– Да с чего бы? – искренне не понимал намеков Джей Си. – Кофе очень кстати.
Тем не менее мой разговор не предполагал посторонних ушей, даже парализованных ужасом. Поэтому мы провели несколько минут за кофе с углеводами, во время которых незнакомка немного расслабилась и даже решилась попросить у меня автограф. И извинилась передо мной за то, что провела в баре ночь. И как только Джей Си находил таких девиц? И что он в них находил?
Наше сдержанное общение и только два стакана с кофе наконец дали ей понять, что пора оставить нас наедине. Перемещаясь в одеяле, как в саване, она ускакала, чтобы одеться, а потом ушла, оставив Джей Си на прощание долгий и очень влажный поцелуй.
– Что стряслось? – спросил он, вытирая губы заляпанным краской полотенцем.
– Ни черта не выходит. Ни словечка не могу написать. Полное зеро. Я бездарность и пустое место, и вот-вот об этом узнает весь мир, – вывалила я все сразу.
Джей Си не поддавался моей панике никогда. Он снова потер глаза (еще не до конца проснулся) и сказал:
– Проблема белого листа одолела знаменитую писательницу?
– Ха-ха, – передразнила его я. – Такой ты юморист. Вот только издателю я твои шуточки отправить не смогу, к сожалению.
Джей Си отбросил прядь волос со лба и, не обращая внимания на мой тон, продолжил:
– Ну, раз нет своей истории, возьми чужую.
– Плагиатничать меня призываешь? – Я брезгливо поморщилась.
– Да нет, конечно. Просто взять откуда-нибудь вдохновения. Мало ли в мире необычных историй. Выбирай любую и пиши о ней.
– Ох, спасибо тебе большое, как же я не догадалась стащить чужую историю? – съязвила я и взмолилась: – Ну ты серьезно?
Джей Си, кажется, не был еще готов к достойному сарказму в ответ, поэтому вздохнул:
– Не надо ни у кого ничего воровать. Даже так: Мад, пожалуйста, ни у кого ничего не воруй, – добавил он с усмешкой.
Я покачала головой, как бы говоря: «Все-то тебе смешно, а моя жизнь летит к чертям».
– Ну а если серьезно, Мэдди, – кажется, Джей Си действительно был серьезным, – в мире миллионы историй, которые только и ждут, чтобы их вытащила на свет божий знаменитая писательница. – Тут он протянул в мою сторону обе руки ладонями вверх.
– Угу, – скептически протянула я.
– Это действительно так, – сказал он, уже заводясь от собственной идеи и немного раздражаясь, что я еще не считала ее в его мозгу. – Ты сейчас известна всему миру как девушка, умеющая раскрывать тайны. Ты создала Нэнси Кэллахэн, а Нэнси Кэллахэн не знает преград и всю подноготную любого секрета достанет и распишет так, что сделает знаменитым кого угодно. Ты только закинь сеть в Сеть, и рыба сама приплывет к тебе.
Что-что, а убеждать Джей Си умел. То, что казалось мне слабо реализуемой идеей, моему агенту показалось гениальным решением для прикорма голодающей музы. Не прошло и суток, как во всех официальных писательских сетях появился пост, в котором популярная писательница устраивала конкурс на самую загадочную тайну, которую обещала описать в своем новом романе.
И практически сразу стали приходить сообщения со всей страны и даже из-за ее пределов, причем в больших количествах. Мой друг оказался прав: огромное число людей мечтало продвинуть свои городки и с удовольствием зазывало меня раскрыть секрет загадочно пропавшей с огорода кукурузы, многократных родов стерилизованной кошки и никогда не выходящей из дома соседской бабушки. Среди этих сообщений попадались и действительно интересные, леденящие кровь истории серийных или массовых убийств, которые, к сожалению, уже были совершенно точно разгаданы и растиражированы в СМИ. Да, на такой истории можно было бы построить неплохой роман, но душа просила настоящей тайны, нестандартной загадки, а главное – еще никем не раскрытой. А с этим вопросом дело обстояло совсем никак.
Тем не менее поток историй со всего света давал мне полное моральное право не делать ничего конкретного в поисках того самого щелчка, крика вселенной, который заставил бы меня перестать заниматься ерундой и заняться-таки делом. Каждая пауза между сообщениями вводила меня в уныние, и зудела мысль, что все это бесполезно, а каждое новое уведомление хоть и не внушало надежды узнать заслуживающую внимания историю, но позволяло имитировать бурную деятельность.
В день, когда появился белый конверт, не пришло ни одного нового сообщения, поэтому я решила, что совершенно необходимо сходить за завтраком в кафе через два квартала, а потом в супермаркет в совершенно другую сторону. Когда все эти важные дела были завершены, а встреча с пустым экраном ноутбука снова стала неизбежной, я сделала отчаянный бросок к почтовому ящику, из которого торчали разноцветные уголки полиграфии, обещавшие мне примерно пятнадцатиминутное занятие их сортировкой.
Белый конверт был ни на что не похож: ни на счет, ни на рекламу. Он выглядел как самое настоящее послание для меня, которое требовалось прочесть немедленно. Попробовав безуспешно рассмотреть содержимое на свет, я поддела край конверта ножницами и достала сложенный листок бумаги. Он был таким же плотным, как конверт, и исписан красивым почерком теми же чернилами.
Вот что там было:
«Дорогая мисс Стоун!
Если кто и сможет разобраться в происшествиях в нашей округе, то только вы. Полиция ни на что не способна и попросту игнорирует факты, которые кричат. Но расскажу с самого начала.
Два года назад на Хэллоуин у одного из местных фермеров пропал сын. Ему было 17 лет, он ушел на вечеринку, и никто никогда его больше не видел. Мы искали его, сколько могли, но безуспешно. Не осталось и следа. Его так и не нашли.
В прошлом году в другой семье пропал ребенок. Мальчик 15 лет Микки Хит. Он был добрым, веселым, умным, заботливым мальчиком. Любил свою семью и друзей, внимательно относился к животным. Он ушел с другими детьми собирать сладости и пропал по дороге домой. Поиски ничего
