краю леса дико замычала корова, захрипела будь то дух испускала. Выскочили братья во двор:
— Никак с нашей бурёнкой, случилось чего? — крикнул Матвей, перепрыгивая через забор вслед за Петром.
Бросились они со всех ног к лесу. И пробежав несколько метров до первых деревьев, замерли на краю поляны. А на ней, огромный медведь рвал бездыханное тело их коровы. Первым пришёл в себя Матвей:
— Ты Петро, беги за ружьём, а я тут постою, если, вдруг он пойдёт куда.
Младший брат побежал спотыкаясь, обратно. А Матвей, укрывшись за стволом берёзы, трясся от страха, наблюдая за страшным зверем. Но медведь, почуяв опасность, оставил свою жертву, и медленно двинулся в сторону густого кустарника. Когда вернулся, запыхавшийся Петька, старший брат так и стоял, не сдвинувшись с места.
— Где он? — тяжело дыша спросил тот.
— Туда пошёл, — показал Матвей в сторону кустарника и медленно выговаривая слова, добавил. — Ты знаешь, медведь хромал на правую лапу и подволакивал её, прямо как наша соседка.
— Ага, скажи ещё, что это баба Маня медведем обернулась. Выдумываешь всякую чушь. — Попытался выдавить из себя смешок Петька. Щас я ему покажу.
И передёрнув затвор, осторожно двинулся в лес. Прячась за его спиной и трусливо озираясь по сторонам, за ним пошёл Матвей. Пройдя несколько шагов, они услышали с правой стороны какой-то шум. Дрогнули ветки вишняка. Петька вскинул ружьё, и они тут братья услышали ворчливый голос Марии:
— Ты что же это ирод, совсем ошалел, на человека свою пушку направляешь.
Из кустарника вышла баба Маня с корзиной на руке. И прихрамывая прошла мимо ошарашенных мужиков. Некоторое время, они молча смотрели ей в след. Наконец очнувшись, Матвей, дрогнувшим голосом окликнул её:
— Ты, бабуля медведя тут, случаем не видела.
— Какого ещё медведя? Выдумал, здесь кроме вас опасаться некого.
Петька накинул оружие на плечо и обращаясь к брату сказал:
— Ушёл зверюга. Ну что ж, остатки коровы забрать надо, а то скоро стемнеет.
Вскоре эта история забылась. И братья Черновы, снова почувствовав свою безнаказанность, продолжили портить жизнь своей соседке. Однажды утром, разобрав часть её забора, поставили на её участке четыре улья. Дескать пчёлам от сюда удобней на луга летать. Возмущению Марии не было предела:
— Я это дело так не оставлю, убирайте своё хозяйство, иначе вам не поздоровиться. Я в сельсовет заявление напишу.
— И чё? — опять заржал Петька.
— Контора пишет, — поддакнул Матвей.
Поняла баба Маня, что добром разговаривать, с этими прощелыгами бесполезно, и на следующий день, с рассветом, отправилась в соседнее село, где находилось правление сельсовета. Дорога неблизкая, но что делать. Часам к десяти добралась. Подала заявление председателю, тот обещал разобраться. А сама осталась переночевать у своей знакомой, чтоб на следующий день, также рано утром вернуться домой. Днем то идти по такой жаре, да ещё с больной ногой, совсем не хотелось.
А в деревне, около её дома, только рассвело, подняли собаки такой лай и визг, что братья Черновы, даже не одевшись, выскочили во двор. И с ужасом увидели, как их новенькие улья, крушит и ломает, всё тот же уже знакомый им огромный медведь. Пытаясь добраться до сот, он не церемонился и щепки летели во все стороны. Некоторое время стояли они как истуканы, потом оба разом, мешая друг другу бросились в дом за ружьями. А когда выскочили, на ходу заряжая оружие, то увидели, как зверь улепётывает через пустырь, в сторону леса, прихрамывая на правую заднюю лапу. Бросились братья вдогонку, но, когда добежали до первых деревьев, за которыми скрылся хищник, вдруг остановились как вкопанные, разинув рты. Из леса не спеша и как обычно прихрамывая, шла им навстречу баба Маня. Увидев незадачливых охотников, она укоризненно заворчала:
— Вы что же это, бесстыжие, в исподнем на охоту ходите. Совсем стыд потеряли.
Мужики стояли молча, словно языки проглотили.
— И улья свои убирайте с моего огорода, а не то… — потом махнула рукой, не желая с ними продолжать разговор, пошла дальше. Но неожиданно услышала в след, дрожащий голос Матвея.
— Уберём, Мария Андреевна, прямо сейчас и уберём.
— Вот и ладно, — с облегчением вздохнула она.
Часть третья. Чёрное дело Черновых
В этот вечер Петро с Матвеем, долго не могли уснуть. Всё обсуждали последние события.
— Ты что хошь думай братуха, а тут дело нечистое. Может оно и совпадение, но уж больно странно всё. И медведь хромает, как соседка наша на правую ногу и вообще.
— Да ладно тебе Матвей, страху то нагонять, — возражал более бесшабашный младший брат. — Давай лучше покумекаем, как от этой бабки избавиться?
— Да ты что такое удумал? — испуганно зашипел на него брат. — Не буди лихо Петька.
— Ну не боись ты так, — заговорщически подмигнул Петро. — Фролка, наш работник из уголовников ведь будет. Всё своим кулоном хвастает, который с черепом и ножами, помнишь. Говорил мол братва из уважения, ему такой подарок сделала. И сам по пьяне говорил, что ему человека убить, что муху пришлёпнуть.
— Так-то по пьяне, а взаправду и не захочет.
— А мы ему столько дадим, что захочет. А потом и весь её участок наш будет, так мы с тобой тут развернёмся ого-го!
На следующий день, закрывшись в сарае, Петро и Фрол, вели серьёзный разговор:
— Нет! Это дело не по мне. Была охота свободой рисковать. Вы уж сами без меня разбирайтесь.
— Да ты послушай дружище, риска тут никакого, — уговаривал Петька, напоказ шурша новенькими купюрами. От которых у работника всё больше глаза разгорались. — Она всё время в лес ходит. Уйдёт подальше, а там ты. Сделаешь своё дело и свободен как птица. А её кто искать будет. Когда хватятся, то уж и следов никаких не найти. Да и ты к тому времени в город успеешь уехать, с такими-то деньгами, а.
Сговорились разбойники. И на следующий день, Матвей с Петром, караулившие у забора, подали знак Фролу, мол пошла бабка в лес и тебе пора. Слез неохотно бандюга с сеновала и пошёл следом, за мелькающей среди берёз, фигурой женщины. Когда он дошёл до леса, баба Маня скрылась уже среди молоденького березняка. Но видел Фролка, в каком направлении
шла она и прибавил ходу.
А Мария, ничего не замечая, шла спокойно знакомыми тропинками, погружённая в свои думы.
«Надо же, одумались братья Черновы, оставили меня в покое и разговаривать со мной, по-хорошему стали», — удивлялась она.
Так задумавшись о своём, прошла она мимо густого кустарника, где устроил своё лежбище хромой медведь. А он,
