я? Ах да, мир! Мир этот был самый что ни на есть волшебный! Я осознал это еще когда меня выводили гулять в аккуратной самодельной коляске. Шелестящие цветы, каждую секунду сверкающие мягким цветом, переливающиеся оперения птиц, летающие по воздуху туда-сюда лопаты с мотыгами, да даже жирные садовые гномы, грызущие гнилую картоху - что это, если не магический мир?
А местные обитатели, то бишь родители, это вообще отдельная тема: красноволосая дама с прекрасными синими глазами, огромным бюстом и восемью мощными кубиками пресса - мой мама, а стройный мужчина с каштановыми волосами и зелеными глазами - моя папа. Либо я родился в семье каких-нибудь топовых фотомоделей, либо здесь, как в любом аниме, каждый человек обладает очень красивой внешностью - со временем я все больше склонялся к последнему варианту. Если честно, я даже сначала подумал, что тут какой-нибудь матриархальный мир, так как маман, помимо мускулистого телосложения, также была почти на целую голову выше бати, и вообще выглядела, как главная. Однако, первый же таракан и публичное мероприятие убедили меня в обратном: от насекомого мамка унеслась на второй этаж и не спустилась, пока папка от него не избавился, а на фестивале, на котором собралась целая куча человек в красивых костюмах, сидела на стульчике и глядела в пол, пока батя вдохновенно и чувственно толкал какую-то речь (даже жаль, что я тогда ничего не понял). Типичный интроверт и экстраверт, нашедшие друг друга - правда, по характеру тихий как раз папка, а мама голосит на всю округу, но все кардинально меняется, стоит кому-нибудь постороннему зайти в дом.
И вот момент, ради которого я проживаю каждый день: батя подходит к подобию плиты с темно-бурыми круглыми вставками и щелкает пальцами - с кончиков ногтей на кружки льются молнии, заставляя их зажечься. Что вообще плита делает в этом мире, в котором нет даже телевизоров и кондиционеров (холодильник был), я не знал, но каждый раз эти молнии с пальцев захватывали у меня дух. Я тоже начал щелкать, пытаясь вызвать разряды.
- Тар-тарадам, кулеркулемар! - засмеялась мама.
Вдруг, вместо шутливого выражения, батя серьезно на меня посмотрел и сказал что-то маме - он подошел ко мне и снова щелкнул пальцами, вызывая разряды. Господи, как же я благодарен этому мужику, он первый, кто вообще воспринял меня всерьез!
- Это-это! - закричал я, хлопая в ладоши.
Вместо ответа, отец кивнул и потрепал меня по голове - вы как хотите, а я воспринял это, как обещание научить делать точно также!
***
- Дорогой дневник, мне не описать всю боль, которую я испытал сегодня. Какая-то маленькая девочка проходила мимо нашего дома и, увидев меня, захихикала. Это же травма на всю жизнь, как я буду дальше существовать? Глубокие психологические травмы, кои я получил от подобного инцидента, запали мне в душу...
- Чушь не неси, - сказала мамка, скрестив руки на груди.
- Это ты не неси! - ответил я. - ну, прошла какая-то девочка, я ее проигнорил, ясен перец. А ты чего привязалась?
- Тоже мне, говорун нашелся! Ты почему сегодня так рано поднялся? Даже не пытайся отмазываться!
Мне уже четыре, и выучил язык я меньше, чем за полгода, когда на мои немые вопросы начали отвечать - а сейчас он и вовсе был на неплохом таком уровне. Как мне рассказали, мой папка вроде как родовитый, но не особо богатый дворянин, владеет обычной деревенькой средних размеров, а женился так вообще на авантюристке, с которой в детстве в футбол гонял. Короче, гигачад этот батя, и совсем не мелкий, как я сначала подумал - ни один из крестьян, которые заходили к нам то с какими-то просьбами, то с вопросами, не был внушительнее его. Просто мать у меня реальная годзилла.
Жили мы в довольно крупном трехэтажном особняке, с удобствами в виде подпольного холодильника, магической плиты и даже душа с настройкой горячей и холодной воды - электричества здесь, разумеется, не было и в помине, зато в ходу были Энергетические Кристаллы, благодаря которым работали эти незаменимые для современного человека вещи. Я много спрашивал про огнестрел, но под "оружием" родаки понимали лишь лук, меч, щит и прочее средневековое наследие. Магию тоже, разумеется
- Ну мам... - ответил я, - когда я спустился вниз, ты схватила меня в охапку и вытащила на улицу, пробежав через весь дом на скорости света. А это значит только одно - у меня сегодня день рождения и вы прячете подарок.
- Хе, догадливый... Весь в меня! - засмеялся красноволосая и начала похлопывать по шевелюре, потихоньку забивая в пол своей богатырской силой.
- Пойдем тогда, в таком случае купим каждому по лепешке в таверне? - предложил я.
Мамка согласно кивнула, мы вышли за забор и потопали по направлению к центральной части деревни, где продавался местный аналог шаурмы, которую все называли просто "лепешка". Но это была настоящая ловушка Джокера: красноволосая любила шаверму больше всего на свете и, когда мы только вышли за забор, была полностью увлечена мыслями о предстоящей жратве. Разумеется, я тут же воспользовался этой слабостью и на полной скорости рванул в дом, полетев по направлению к спальне, в которой сейчас корпел над подарком папа. По-любому, у меня должно хватить времени, потому что отсутствие моей мелкой фигуры мама заметит не сразу, а когда и увидит, что шагает в одиночестве, будет уже поздно. Я свободно добежал до спальни и уже прикоснулся кончиками пальцев к двери, когда меня сзади схватили крепкие руки.
- Да как так? - пробурчал я.
- Ага! - зарычала красноволосая, - каков хитрец! Но от меня не убежишь...
- И не надо.
Дверь открылась и к нам вышел батя с двумя продолговатыми коробками в руках - он тут же, без церемоний вручил мне оба свертка.
- Да что ж ты так просто... - укоризненным тоном сказала красноволосая, - это...
Мама прокашлялась и гаркнула:
- Поздравляем тебя с твоим четвертым днем рождения, Джейдан! Желаем успехов в жизни, здоровья и... чтобы вымахал таким же здоровым, как мамка!
- ...и собрал все косяки в доме, таверне и даже церкви, - прошептал я, продолжая ее речь.
Батя тихонько засмеялся, прикрыв рот ладошкой, а мама, слегка подглуховатая на левое ухо, удивленно на нас посмотрела. Я благодарно принял оба свертка и начал их разворачивать - в одном из них оказалась крутая навороченная книга со сверкающей молнией на обложке.
