кругом царила мгла ночи, но здесь, у стен замка едва сгущались сумерки. Или, наоборот, тьма расступилась, позволив непрошенной гостье рассмотреть величие окаменелого этого истукана? Пугающего, давящего. Черные глазницы башенных окон, запыленных и оттого непрозрачных, раскрытая пасть ворот с проржавевшими зубьями решетки. Если бы дом был живым организмом, то век его явно клонился к закату. Пугающее напоминание, что нет ничего вечного, что перед забвением и смертью равны все: люди, дома, города, даже Боги. Может, и она сгинет здесь, так и не найдя того, за чем пришла.
— Что же стало с тобой? — спросила девушка. Поддавшись внезапному порыву, тронула неуверенной рукой холодный мох на стене, коснулась памяти пыльных каменьев вдоль ворот. Замок будто отозвался на приветствие, и Марта ощутила внутри прилив тепла. Странно, необъяснимо, дико… Не живой же он в самом деле?
— Неужели страшный твой хозяин совсем не следит за собственным домом? — они-то с матушкой жили в небольшой постройке, скорее времянке. Отец Марты всю жизнь изучал растения и их магические свойства, затем они и приехали к Черному лесу, купили домик у кромки, на отшибе села. Отец думал, что временно. Все рвался в лес, узнать его тайны. Так и сгинул, не вернувшись из первого же похода. Уезжать им с матушкой было некуда, да и надежда первое время теплилась: вдруг вернется однажды глава семьи. Два года минуло — не дождались, а теперь вот и сама она пришла за волшебными цветами. Отпустит ли ее лес живой?
Часто глядя на живую ветвистую изгородь, что отделяла владения мага от их деревеньки, Марта гадала, что стало с отцом. Болота ли послужили ему последним пристанищем? Дикие ли звери задрали, зазевавшегося ботаника, слишком увлекшегося диковинными цветами? Перед тем, как отправиться в лес, отец выспрашивал у местных, все искал проводника. Смельчаков не нашлось. Даже самые бравые из горячих голов вертели у виска, да опасливо сплевывали себе под ноги, призывая не дурить.
— Ничего в том лесу окромя смерти не найдешь, — наставлял дед Баддох — местный старожил. — Были времена, так то кануло давно. Нынче только что с жизнью счеты сводить сунуться в логово проклятущего чернокнижника. — Сельчане мага боялись. Никто никогда его не видел, но верили, что замок не пустует, что злая сила поглотила некогда светлый их лес. Чем бы иначе объяснить, что, как и прежде, исправно работает отлаженная система поставки продовольствия Однажды мясник, говорят, рискнул не исполнить договора, так все скотина позаболела, чуть до мора не дошло. Свои же, узнав, едва на вилы беднягу не подняли, так что пришлось откупаться от гнева мага, причем с процентами! С тех пор бунтарей не значится. Булочник, кожевник, даже кузнец — все исправно сносят добро к большому каменному ящику на главной сельской улице. Складывают, закрывают, а после все исчезает неведомо куда. Отец говорил, что это прямой портал, связанный с замком древней и сильной магией. Марта, как и большинство людей, одаренной не была, магии не ощущала совершенно, но отцу верила. В нем теплилась искра. Слабенькая, но благодаря ей Франсис Дарве даже окончил первую ступень обучения в Академии и получил диплом травника.
Погрузившись в воспоминания, Марта обвела ладонью рисунок оконной решетки. Старая, местами отошедшая краска, покалывала кончики пальцев. В глазах потемнело и Марта схватилась за прут, чтобы не упасть. Ей виделся заросший мелкими желтыми цветами луг. Молодая женщина в простом лиловом платье ступала по траве и ветки деревьев ластились к ней, как тянутся к хозяйке обласканные питомцы. Вдруг потемнело, солнце заволокло тучами, ветер вздыбил каштановые локоны. Женщина резко обернулась, медовые ее глаза смотрели в самую душу. По светлому платью паучьей вязью заструились черные нити. “Беги!” — закричала незнакомка, оседая на пожухлую траву.
Марта сморгнула. Ее колотила дрожь и предупреждающий взгляд женщины никак не давал вздохнуть. Крик ее, полный страха и боли, звенел в ушах. Хотелось закрыть их руками и кричать самой, лишь бы заглушить пугающий, холодящий нутро звук. Что это было за видение? Кто эта женщина? Кто убил ее?
Вдруг вспомнились рассказы селян, что нынешний хозяин замка — страшный отцеубийца, принесший родных мать и отца в жертву тьме ради всевластия и величия. Марта вспомнила черную паутину смерти, ползущую по лиловой ткани ей захотелось послушаться окрика несчастной, подхватить юбки и бежать без оглядки прочь.
— Раньше надо было малодушничать, — казалось, если говорить с собой вот так вслух, то сил станет больше и страх уйдет, не найдя приюта в душе. — Теперь, когда уже добрела до самого замка, поздно возвращаться. Ты пришла за спасением, так хоть попытайся его добыть, — суровая эта отповедь не слишком помогала, но Марта, пересилив себя, все же потянулась к двери и легонько ее толкнула. Не заперто. Будто кто-то ждал ее, глупую, наивную девчонку, посмевшую потревожить чужой покой, Марта шагнула внутрь, ощутив сквозняком на спине, как захлопнулась дверь, отрезая ее от спасительного побега. Вот и все. Ловушка захлопнулась.
Ей казалось, что уши заложило — такая дикая, потусторонняя тишина сгущалась вокруг, стоило утихнуть эху дверного хлопка. Не решаясь сделать лишний шаг (и так уже вторглась в чужие владения), Марта застыла в дверях, озираясь, одновременно с опаской и любопытством. Она никогда не была такой уж трусихой, в детстве непременно лезла первой проверять лесные схроны лис. Они тогда жили в другой части страны, тоже у леса, правда самого обычного, не магического. Переезжали раз пять, потому что отец занимался наукой, а мать не желала надолго разлучаться. Родительский брак был редким случаем единения и взаимопонимания. Марта почти не слышала, чтобы они спорили по-крупному, разве что по поводу переезда сюда, в Арль. Отчего-то матушка впервые заартачилась. В ход шли уговоры, угрозы, слезы, но отец был непреклонен, будто что-то непреодолимо тянуло его…
Ей, Марте, самой хотелось разгадать загадку местного леса. Отец желал выяснить, отчего дружелюбный некогда он вдруг переродился в страшное, смертельно опасное место. Слушая, как он бормочет что-то себе под нос, Марта рисовала в голове мохнатых монстров и кусты-убийцы. Когда отец сгинул, ей долгое время снились кошмары, как кто-то зовет ее в лес. Вкрадчивый голос нашептывал насмешливо: — Приди и спаси его, боишься? — Она боялась, просыпаясь в холодном поту и долго еще не решаясь прикрыть глаза, чтобы не увидеть больше пугающую фигуру в длинном плаще и затягивающий, как взгляд василиска, янтарь колдовской радужки. Марта была уверена, что это местный хозяин — одуревший от власти маг, опьяненный чернью первородной магии, известной своей силой сводить с ума слабых духом.
