спешно наводила марафет: волосы из пучка распустить, так, чтобы они тяжелыми темными локонами упали на плечи, глаза подвести, а губы покрыть мерцающим блеском.
Все мужчины падки на женскую красоту. Не скажу, что от моей внешности ложились штабелями, но я была симпатичной. И при желании могла вызвать ответ в сердце того, кто мне понравился. Ну, или хотя бы хоть какое-то приятие. А это в моей деятельности иногда бывает очень необходимо.
— Через пятнадцать минут мы приземлимся в Порт — Хофленде… — сказала с милой улыбкой проводница, забирая у меня пустую чашечку из — под кофе.
Я кивнула.
— Спасибо.
Мысленно несколько раз перебрала разные варианты нашего диалога. Посмотрела на наручные часы на тонком кожаном ремешке. Пять часов вечера. Успею зайти в кондитерскую у посадочной станции, а затем в контору к «Дьяволу». Уверена, не такой уж он и страшный.
После приземления подхватила дипломат с необходимыми мне документами и, активировав поисковый артефакт, отправилась в кондитерскую.
Мне повезло. Потому что «Лавка сладостей сестер Занотти» была как раз напротив станции. Ее карамельно — розовая черепичная крыша отдавала приторностью так, что у меня сводило челюсти.
Невольно я позавидовала этому незнакомцу-сладкоежке. Любить подобные вкусности и не толстеть — это мечта любого. Судя по фото, у мужчины даже намека не было на полноту.
Оказавшись возле лавки, поправила полы помятой строгой юбки и решительно взлетела по ступеням. Толкнула дверь и разочарованно вздохнула. Сразу видно: Порт-Хофленд это хоть и красивая, но все же деревня. Потому что из всех предложенных сладостей здесь было одно название и три сиротливо лежащих на тарелочке шоколадных эклера.
— Мне вот эти эклеры, пожалуйста, — попросила я у подоспевшей продавщицы.
Полноватая женщина, в белом переднике с рюшами и белокурыми безвкусными буклями покачала головой.
— Эти эклеры я всегда оставляю для нашего особенного покупателя.
Ну вот. Начинается. А ведь я так все хорошо с утра запланировала!
— Ну тогда дайте мне что — нибудь другое. Мне все равно что. Главное, чтобы сладкое.
Но, видимо, сегодня был не мой день.
— Все остальное я уже распродала.
Скрипнула зубами. Ну уж нет. Без сладкого я никуда не уйду. Кто знает, что может взбрести в голову этому мужчине⁈ Не зря же о нем столько слухов ходит… Я просто обязана его задобрить перед началом разговора! Так что, милая, ты продашь мне эти "особенные эклеры'. Или я не я буду!
— Продайте тогда эклеры.
— Они не продаются. Увы.
— Прошу, они мне сейчас очень нужны!
— Я же сказала, что нет!
— Вы не понимаете! От этого зависит очень многое! Возможно, жизни людей!
— От эклеров? Ох, не смешите. Все. Лавка не работает. Уходите.
Вздохнула. Ладно… Раз не хотите по-хорошему, будет по-плохому. Но видят небеса, я старалась быть хорошей и добренькой.
Открыла кармашек дипломата, вытащила корочку. Помахала ей перед носом у продавщицы.
— Вы не ждали, а я пришла! Проверка из столицы! Показывайте документы о погашении налоговых задолженностей и на оплату аренды помещения.
Женщина вчиталась в то, что было указано в корочке, и побелела.
— Сейчас этих документов со мной нет… Они остались дома и…
— И сейчас мы с вами быстренько оформим штраф на десять золотых. А еще появится характерная статья во всех ваших местных газетенках… А еще, думаю, что от вашей жалкой деревенской лавочки ничего не останется, как только сюда прибудут столичные маги с уже более серьезной проверкой…
У женщины затряслись губы.
— Вы жестокая! Как можно быть такой злой?
Я пожала плечами. Ничего личного.
— Мне просто нужны эти эклеры. Правда.
Женщина дрожащими руками вытащила сладости. Нервничая, сунула мне их в бумажный сверток.
— Можете не оплачивать. Подарок! Надеюсь, вы ими подавитесь! — в сердцах крикнула она.
Я дернула плечом. Полезла в кошелек и оставила сребрушку. На эти деньги можно было купить ящик таких эклеров в столице. Женщина даже не прикоснулась к монете.
Открыв дверь и выходя на улицу, случайно столкнулась с высоким темноволосым господином. Хмыкнула, подумав о том, что пришел тот самый «особенный» клиент.
Спустилась по ступеням, еще раз достала фотографическую карточку, вгляделась в нее и прокляла все на свете.
— Идиотка! — вздохнула я и ломанула по ступеням обратно.
* * *
— Жоззи… Ну не плачь… Разные бывают люди…
Я замерла, прислушиваясь к мужскому голосу за той стороной двери. Закусила губу, испытывая нечеловеческие муки. Не совести, нет… Похоже, уговаривать этого сухофрукта будет сложнее, чем казалось прежде…
Решительно вновь распахнула дверь.
— Что вам еще нужно⁈ — зареванная продавщица шумно высморкалась в белоснежный кружевной носовой платок.
Мужчина стоявший, облокотившись о прилавок, обернулся и прожег меня хмурым взглядом.
— Могу я узнать, почему эта женщина плачет из-за вас? — сухо спросил он, а у меня по спине побежали мурашки.
Опасный противник. Очень опасный… Похоже, в деревенской глуши затаился тигр, который отлично наточил за время своей ссылки зубы.
— Можете, — усмехнулась я. — Вообще — то, я хотела сделать вам подарок.
— Обидив моего друга? Он удался, не сомневайтесь.
Мысленно выругалась. Ну и вляпалась ты, Лю! Но пресмыкаться и просить прощение, втаптывая в грязь свою репутацию, я не буду. Поэтому взяла себя в руки и второй раз за вечер продемонстрировала удостоверение столичного следователя первой категории и тайного советника короля.
— И что? — было мне ответом.
— И то, что мне необходимо побеседовать с вами, уважаемый Леонард Хаски. Я приказываю вам! Как старшая по званию!
Мужчина более внимательно окинул меня взглядом. Словно огнем прожег с головы до пят. Он шагнул ближе, отрываясь от прилавка.
— Ах, приказываете? — тихо переспросил он.
— Приказываю, — кивнула я, упрямо глядя ему в глаза. Интересный у них цвет, небесно-синий… В сочетании с длинными темными волосами смотрится очень необычно…
— А я не на службе, уважаемая Люсинда Блум! — был мне язвительный ответ. — Мой рабочий день закончился в четыре часа дня. Сейчас мое законное выходное время. Что же до того, что вы приказываете… То сейчас, как обычный гражданин, я имею право потребовать от вас для этого ордер, заверенный канцелярской печатью. Надеюсь, он у вас с собой?
Дьявол! Я даже и подумать не могла, что он откажется просто со мной поговорить! Естественно, ни о каком ордере и разговора не шло. Для него необходимо было тащиться в канцелярию, где сидела Мари — жуткая стервозина и сплетница. А мне пока не хотелось гласности о том, куда я собираюсь и зачем.
— Что ж. Я приду к вам завтра. В рабочее время. Вы же не собираетесь никуда уехать?
Мужчина усмехнулся, скрестив на груди руки.
— Милости прошу.
