только распрей внутри клана. Вот и приходится их одной рукой за загривок трепать, а другой по шёрстке гладить.
Корабли Кайранов Ланар под командование старшему сыну передал. А тот, вопреки принятому, своих капитанов поставил. Но зато вот единственной дочкой пожертвовал. И приданое собрал такое, что сама бы королева пальцы от зависти сгрызла.
Где-то приобретаешь, где-то теряешь — закон жизни.
— А вот тебе моё последнее слово, — рявкнул аэр. — Пойдёшь как миленькая! За кого хочу — за того и отдам. Интересы клана…
— Да сколько можно! — перебила отца Лан. — Интересы клана то, интересы клана сё! Это моя жизнь и я…
— Твоя жизнь принадлежит клану! — гаркнул элв так, что по каменным коридорам замка пошло эхо гулять. — То есть мне. Я клятву дал, что ты станешь его женой! Значит, станешь. Всё, больше мы эту тему не обсуждаем!
И развернувшись, сердито сгорбив плечи, аэр ушлёпал обратно в берлогу.
— А я что говорил? — глумливо-сочувственно протянул Сарс. — Нет, рыбка, сколько ты ни трепыхайся, а конец один. И стоит ли ломаться?
— Это всё ещё пальцем по воде писано, — буркнула Лан, заставляя себя разжать кулаки.
— Утешайся, если нравится. Только напомню, что утешаться тебе ровно неделю осталось. Даже и того меньше. Уже завтра начнут собираться старшие родов. Значит, я всё время тут буду. И ещё раз повторяю: снова увижу тебя в мужской одежде — выдеру вожжами.
— Вот попробуй рискнуть! — прошипела девушка.
— И попробую, даже не без удовольствия, — заверил её жених. — Более того, уверен, что получится. Ты, конечно, Водная Дева, про которую весь Тайлесс треплется. Но я, на минутку, мужчина. А поэтому скручу тебя, как курицу. И никто мне в праве воспитывать жену не откажет. В том числе и ты сама.
— Я тебе ещё не жена.
— Значит, подожду до свадьбы, — заверил аэр, отвешивая явно издевательский поклон. — После обряда нас ждёт много интересного. А пока прошу меня извинить. Увидимся завтра утром, дорогая.
Сарс не поленился — поклонился ещё раз. И удалился, преувеличенно осторожно прикрыв за собой дверь.
* * *
Розарий в замке Наен’аэт’Дун — Поющий Поток, как это переводилось с древнего — разбила ещё матушка нынешнего Ланара, обожающая цветы. А супруг, нежно обожающий жену, прихотям её потакал. Притаскивая из походов не украшения и дорогие ткани, а черенки, ростки и семена. Над этим, понятное дело, на Тайлессе не посмеивались только ленивые. Но смеялись негромко, чтобы, не дай духи, аэр не услышал. Нежничал старый элв только с женой. Да и с чувством юмора у него явные проблемы были.
После смерти родителей ни наследник Ланаров, ни тем более его первая жена на цветник ни малейшего внимания не обращали. Так бы ему и погибнуть, не появись в доме новая хозяйка. Налин — вторая супруга нынешнего главы клана — унаследовала от свекрови, которую никогда в глаза не видела, страсть к розам. Благодаря её усилиям клумбы стали ещё пышнее.
Только вот у Лан настроения любоваться цветущими красотами отсутствовало напрочь. Правда, к растениям она всегда относилась равнодушно. Но, по крайней мере, через кусты девушка ломиться не стала — прошла по дорожке. А вот Налин как раз в колючих зарослях и стояла, подрезая шток-розы. При этом выглядела элва совсем не как аэра. Волосы убраны под крестьянский чепец, а поверх платья — широкий суконный фартук, из-под которого бугрился огромный живот.
В отличие от первой супруги Ланара, вторая долг жены прекрасно осознавала и относилась к нему со всей серьёзностью. За двенадцать лет, прошедших со свадьбы, успела подарить клану четверых сыновей, со дня на день собираясь разродиться пятым. Итого глава Говорящих с Водой мог гордиться почти семью отпрысками мужского пола и одной дочерью.
Глядя на хрупкую, низенькую, как подросток, мачеху, Лан в очередной раз попыталась представить их с отцом вместе. Получалось как в сказке: красавица и чудовище. По глубокому убеждению девушки, они друг другу не подходили совершенно. Вот только мнением её никто не интересовался. Впрочем, это не мешало элве искренне любить тихую застенчивую Налин. Правда, отношения их больше походили на сестринские.
— С отцом поругалась или с Сарсом? — аэра искоса глянула на падчерицу, сердито цепляющую носком сапога гравий на дорожке.
— С обоими, — буркнула Лан. — Вот духи свидетели! Сбегу я! Лучше бродягой стану, чем за него замуж пойду!
Элва выпрямилась, обеими руками упираясь в ноющую поясницу и снизу вверх глядя на сердитую девушку.
Что и говорить, дочь у Ланара удалась не хуже сыновей. Может, и не первая красавица на Тайлессе, но и стыдиться нечего. Да ещё и не пришла её пора, не расцвела пока. Скорее девчонка, чем женщина. Но и по бутону можно судить, каким цветок распустится. Высокая, с крепкой костью, но не коренастая. Несмотря на то что с младенчества наравне с мальчишками и в море ходила, и верхом ездила, умудрилась-таки сохранить вполне женскую фигуру.
Лицо она целиком у отцовского рода унаследовала, ничего от смуглой матери не досталось. Только вот рыжая — ни в мать, ни в отца. Но у обоих в предках Линулы ходили. Вот и оставила какая-нибудь прабабка памятку. Но особенно глаза у девчонки хороши. Наверное, у Ланара такие в детстве были. Сразу цвет и не определишь. Не синие и не зелёные. А как морская вода в солнечный день, там, где на неё тень от скалы падает. Вроде и тёмные, но есть в них и зелень, и синева, и золото.
Только вот избаловал единственную дочурку Ланар. Не поспоришь, образование он девушке дал, каким не каждый при дворе похвастается. Да и сама Налин, как могла, пыталась воспитать падчерицу. Манерам её обучила. Объяснила, как за домом присматривать, слуг контролировать, меню составлять, запасы делать. Даже танцевать худо-бедно Лан умеет. Только скатывается с неё всё женское, как вода с гуся. Пацанка, да ещё и отказа не знающая.
— А почему, собственно, тебе за него замуж не пойти? — Налин хотела поднять корзину со свежесрезанными цветами, но падчерица не дала — первой подхватила.
— Да потому что я его терпеть не могу! — возмутилась девушка, абсолютно по-мужски подавая мачехе руку. — Противный он. Целоваться лезет. А у самого слюни чуть ли не текут. И ещё попытался языком в рот забраться! Меня едва наизнанку не вывернуло!
— Это нормально, — невозмутимо заметила Налин.
— То, что меня едва не вырвало?
— Нет, то, что мужчина при поцелуях языком пользуется. Впрочем, твоя брезгливость — это тоже нормально.
— Не поняла…
Лан встала посередь дорожки, нервно перебросив корзину в правую руку, а потом снова
