раздражения.
– Я не понимаю, какого рожна вы сюда приперлись? – шипит старший оперативник, подполковник Шабанов.
Полицейский не поворачивает в сторону следователя головы.
Этот надутый, вечно хмурый длинный тип его раздражает. В присутствии этого следака Шабанов чувствует себя мальчишкой, неделю назад пришедшим на службу. И это ему не нравится. Не нравится и то, что Николай Дмитриевич Черный, следователь по особо важным делам Главного Следственного комитета, вечно суется в работу оперов.
– Хотите что-то предъявить? – таким же шепотом спрашивает Черный.
– Тут стреляют иногда. Не боитесь, что вам отстрелят голову?
– У Колдыря нет оружия. Вы сами это сказали.
– Ну, не пристрелят, так просто прилетит. Тут, знаете ли, не бумажная работа.
– Я знаю, – кивает Николай. – Внизу страхуют?
Шабанов не отвечает. Желваки на его скулах отчетливо проступают. И, кажется, слышно, как он скрипит зубами от злости. Чертов следак! «Что ж, ты сам нарвался», – думает Шабанов.
– Погнали, пацаны! – отдает он распоряжение.
Черный что-то говорит про то, что Колдыря надо брать живым и, по возможности, без травм. «Да-да, “по возможности”», – мысленно соглашается Шабанов, по его губам скользит кровожадная улыбка. Со следователем он больше разговаривать не намеревается. Если тому приспичило посмотреть, как работают настоящие мужики, то пусть смотрит.
Хотя, если разобраться, то именно Черный привел их сюда, в полурасселенный дом на окраине. Колдыря искали не один месяц по всей стране и даже в ближайшем зарубежье. На его счету несколько трупов, изнасилование, грабеж и попытка угона.
Колдырь на пару со своим подельником с двумя бейсбольными битами ворвались в ювелирный салон прошлым летом. Внутри оказались продавщица, охранник и двое будущих молодоженов, выбиравших кольца. Почти праздничное настроение, помноженное на прекрасный теплый день, умытый дождем. Тихая классическая музыка, на которой настоял хозяин салона. Но безмятежность и волнующее предчувствие торжества были разбиты. Колдырь без лишних слов, широко замахнувшись, ударил охранника, который только успел повернуться на мелодичный перезвон дверного колокольчика, по голове. От удара череп треснул с влажным звуком.
– Хэк!
Колдырь еще выдыхал, а охранник уже падал к его ногам.
Женский крик перебил музыку. Молодой человек инстинктивно схватил свою избранницу и притянул к себе.
– Бей! – приказал Колдырь своему менее расторопному приятелю.
Тот подскочил к парню и замахнулся. Но ударить не успел – молодой человек перехватил биту и принялся отчаянно сопротивляться. Продавщица, чуть поскользнувшись на лужице у своих ног, бросилась к тревожной кнопке за прилавком.
– Стоять!
Бита Колдыря разбила витрину, и она осыпала продавщицу осколками.
Девушка продолжала визжать, зажимая уши руками. Страх настолько парализовал ее, что она не могла сдвинуться с места. Безумными глазами она глядела на мертвого охранника, под которым натекла багровая липкая лужа крови.
Колдырь не успел чуть-чуть – женщина нажала на кнопку вызова вневедомственной охраны. Рассвирепев, преступник перегнулся через прилавок и схватил ее за блузку.
– Не надо! Пожалуйста, не надо! Они уже едут сюда! – просила продавщица, чувствуя, как по ногам что-то течет.
– Ах, ты!.. – Колдырь резко ткнул свою жертву лицом в витрину, ломая ей нос. – Хэк!
Он отпихнул окровавленную женщину, чтобы появилось побольше пространства для замаха. Бита описала полукруг и, сломав выставленное запястье, обрушилась на голову продавщице. Та упала, согнув колени.
Вошедший в раж от запаха и вида крови Колдырь во мгновение ока подскочил к напарнику. Покупатель почти вырвал из его рук биту, когда его свалил мощный удар. Колдырь тумаком отправил подельника собирать украшения.
– Иди, ущербный, хоть че-то сделай… Быстрее! Щас менты приедут!
– Ага, – кивнул тот и бросился выполнять приказ.
– Заткнись! – Колдырь влепил оставшейся в живых пощечину.
Девка заткнулась, будто он выключил в ней что-то. Она просто остолбенела, как манекен в торговом центре. Колдырь, поглядывая в окно салона, вытащил из кобуры охранника пистолет. Со знанием дела повертел его в руках и сунул себе за пояс.
Где-то вдалеке послышался вой сирен. Колдырь сплюнул.
– Валим!
– А эта? – подельник показал подбородком на девушку.
Колдырь осклабился и схватил ее за руку.
Они ушли за минуту до появления на месте вневедомственной охраны. Сбыли часть цацек в тот же вечер. И почти неделю тихарили на какой-то хате, бухая, покуривая и бесконечно насилуя безучастную ко всему пленницу.
Ее так и найдут в этой квартире голой, грязной и почти не дышащей.
В первый раз Колдырь погорел на бухле. Он послал подельника добыть еще водки и закуски. Денег не было, но были колечки и цепочки. Через них оперативники и вышли на лежбище подонков.
– Лежать мордой в пол! – скомандовал капитан Арсентьев, врываясь на блат-хату.
Пуля угодила ему в живот и, разворотив желудок, застряла в позвоночнике. Колдырь улыбнулся – удача на его стороне. Только взялся наконец поиграть с пестиком, а тут и мент нарисовался! Вторым выстрелом он прикончил своего подельника.
– Привел, падаль!
Не раздумывая, Колдырь опрометью бросился к черному ходу. За спиной звучали мат, выстрелы, крики боли и проклятия. Он несся вперед, отстреливаясь и петляя.
Сейчас его вычислил Черный. После стольких месяцев поиска, когда надежд поднять дело не осталось, за него взялся Николай Дмитриевич. Колдырь никуда не уехал из города. Он гасится на квартире женщины, писавшей ему в тюрьму письма. Халупа на окраине – самое подходящее место, чтобы отсидеться. А баба эта рада-радешенька, что хоть кто-то позарился на ее рябую физиономию.
– Погнали, пацаны!
Дверь с треском вваливается внутрь квартиры, поднимая облачка пыли. Грохот еще не стих, а внутрь уже влетают бойцы спецназа. Маленькая квартирка уменьшается еще больше. Колдыря, сидящего в кресле перед телевизором, валят на пол.
– Контроль!
Шабанов кидается к задержанному. Приподнимает его за футболку и молча принимается бить его по лицу кулаками. Спецназовцы, закованные в бронежилеты, в черных балаклавах и касках, стеной возвышаются рядом.
– Хватит! Перестаньте! – кричит Черный, перехватывая руку Шабанова.
Сбитые костяшки пальцев деревенеют от напряжения. Колдырь что-то мычит разбитым в кашу ртом.
– Не лезь! – рычит оперативник.
– Хватит! – повторяет Черный. – Он задержан. Все.
– Иди скажи это Серегиной жене! Этот падла моего парня убил, девку покалечил, еще жмуров после себя оставил! Я его собственными руками – на лоскуты!
Шабанов дергает руку, пытаясь высвободиться из захвата.
– Он задержан, и теперь им займутся следствие и суд.
Следователь и полицейский смотрят друг другу в глаза. Чувствуя, что оперативник успокаивается, Николай разжимает пальцы.
– Он ответит за все, – обещает Черный.
* * *
Аромат пряностей поднимается от разогретого сотейника, где в раскаленной смеси масел кипят мелконарезанные травы со щепоткой соли, перца и сахара.
– Пап, зачем?
Олеся сидит на стуле и с неподдельным интересом смотрит на отца.
– Что «зачем»? – переспрашивает
