Она взяла в руки босоножку. В душе родился теплый отклик. Босоножка грела душу. Изящная, с тонким каблучком, простенькая, но при этом изумительной формы, такая босоножка делает красивой любую ногу. Вспомнив, что беременным не рекомендуется ходить на высоких каблуках, Марина поставила босоножку на место и взяла стоящую рядом туфельку из серии «прощай молодость». Но Вюиттон был столь талантлив и столь дальновиден, что туфелька на плоской подошве с кожаной кисточкой была практически совершенством.
– Я померяю, – сказала Марина стоящей рядом девушке-консультанту.
Ноги удобно легли на ложе из телячьей кожи. Как будто кто-то обнял их мягкой теплой перчаткой и принялся ласкать. Марина тут же поняла, что больше не хочет снимать эти туфли. Она слегка оттолкнула свои Prada и сосредоточилась на ощущениях.
– Да, я их возьму, – сказала Марина. – И еще вон ту вот сумочку.
Сумочка, на которую Марина положила глаз, была маленькой, коричневой, с монограммами LV. Внутри она была отделана тонкой, белой и приятной на ощупь замшей в мелкую дырочку. На длинном кожаном язычке был выдавлен индивидуальный номер.
– И еще полусапожки.
Тканевые, на невысоком каблуке-рюмочке, перевитые лаковыми ленточками, цвета молока с кофе, покрытые монограммами…
– И еще браслет.
Из искусственно состаренной латуни. И еще джинсовая сумочка. Ремень. Портмоне. Лайковые перчатки. В душе Марины пели соловьи.
Марина сидела за столом и постукивала по его лаковой поверхности золотым «Паркером». Женщине, сидевшей напротив, было около сорока. Худенькая. С усталым лицом и заколотыми наверх темными волосами. Без косметики. Типичная мать семейства. На подбородке у нее было небольшое родимое пятно.
– Айгуль Ринатовна? – спросила Марина.
Женщина кивнула. Ее глаза смотрели испуганно. Она была заранее готова к тому, что ее не возьмут. Что ее оборвут на полуслове, потому что она – не ровня сидящей напротив блондинке с огромным бриллиантом на пальце и в туфлях от Луи Вюиттон.
– У вас в резюме написано, что вы работали кассиром последние три с половиной года.
Айгуль кивнула.
– А до этого был большой перерыв. Декретный отпуск?
– Да, я рожала детей. У меня двое, – сказала она. – Сын и дочь.
Марина выдерживала паузу.
– Я живу только для них, – сказала Айгуль, удивляясь, зачем это говорит.
«Она же холодная и расчетливая сука, – думала Айгуль, глядя на сияющий маникюр на пальцах Марины. У нее все есть, ее дети небось катаются как сыр в масле, утром их возит в школу личный водитель, на завтрак они едят салат из креветок и рукколы в оливковом масле, а на каникулы летают на далекие острова. Работала ли она в жизни хоть день? Знает ли, что такое жить в съемной квартире? Бояться завтрашнего дня?»
– Мой муж работает на стройке, – продолжила Айгуль, хотя Марина ее ни о чем не спрашивала, а просто внимательно смотрела ей в лицо. Казалось, она препарирует нутро соискательницы, деликатно снимая капустные листья один за другим, чтобы добраться до кочерыжки.
– Я мечтаю дать детям хорошее образование, – добавила Айгуль.
Марина продолжала молча смотреть.
– У меня есть недостатки, конечно. Я очень люблю сладкое, – сказала Айгуль, пребывая в состоянии, близком к панике. Молчание женщины напротив ее смущало и сбивало с толку. Айгуль почувствовала, что боится ее.
– Завтра сможете выйти на работу? – спросила Марина.
И ее лицо, лишенное до этого всякого выражения, ожило, осветившись улыбкой.
– Нет, в магазинах одежды не работала. Продукты питания, винный бутик, предметы интерьера, – сказала дама лет сорока, сидящая перед Мариной. – В частности, в винном бутике я проработала директором семь лет, в магазине предметов интерьера – четыре. Ушла из-за того, что магазины закрывались. Я старалась, я вкладывала в них все силы, магазины были успешными и финансово устойчивыми, но их хозяева принимали решение продать их и вложить деньги во что-то другое.
Марина постучала «Паркером» по столу.
– А вы не замужем? И детей у вас нет? – спросила она соискательницу.
– Я еще не встретила правильного человека, – выдала Инна Сергеевна заранее заготовленную фразу. – К тому же я все силы всегда отдавала карьере.
Повисла неловкая пауза.
– На самом деле я не знаю, но почему-то меня все бросают, – сказала Инна Сергеевна. – Я дважды собиралась выйти замуж, но оба раза все сорвалось. Тем не менее я не теряю надежды. Вы меня понимаете?
– Прекрасно понимаю, – сказала Марина и скользнула взглядом по дате рождения, указанной в резюме – Инне Сергеевне и правда было сорок. Потом она вновь перевела взгляд на соискательницу. Гладкая кожа, загорелая и слегка сероватая – Инна Сергеевна явно посещала солярий. Аккуратный макияж, скромный серый костюм. Прямые волосы до плеч.
«Перфекционистка, – подумала Марина, – требовательная к себе и другим. Ей нужен принц, а где его взять. Был один, и тот уже женат на мне. Вот что бывает, когда женщины занимаются исключительно карьерой, оставляя личную жизнь на потом. А потом-то может никогда и не наступить».
Марина скользнула взглядом по очкам в тонкой черной оправе, стильной, неброской и дорогой. У Инны Сергеевны были сдержанная мимика и прозрачный лак на ногтях.
«Такое впечатление, что она – американка, – подумала Марина, – профессионализм, корректность, хорошие рекомендации, суха, подтянута, ищет правильного человека. Синдром отличницы».
– У вас были в детстве хобби? – спросила Марина.
– Я выращивала кактусы, – ответила Инна Сергеевна.
– Я вас беру, – сказала Марина.
От него плохо пахло. Постояв в дверях, мужчина подошел к стулу и неуверенно сел, поджав ноги, чтобы не было видно грязную разношенную обувь. Запах усилился. Перегар, пот, давно не стиранная одежда. Марина смотрела на него, как смотрят на неведомую зверушку-мутанта, внезапно вынырнувшую из сточной канавы.
– Вам нужен грузчик? – спросил он.
Плюс ко всему прочему, во рту у него не хватало зубов.
– Я, собственно, по объявлению, – добавил он, шмыгнув носом.
Марина молчала. На правой руке у него были наколки. На секунду подняв глаза и проследив ее взгляд, мужчина сжал кулак и снова уткнулся глазами в пол.
Марина подвинула к себе листок с написанным от руки резюме.
– Десять классов плюс электромеханический техникум и служба в армии? – спросила Марина.
Мужчина кивнул и быстро взглянул на женщину. В глазах мелькнула надежда.
– Да, мне нужен грузчик, но мне нужен грузчик без вредных привычек, аккуратный и презентабельный, – сказала она. – Это же магазин женской одежды. Кружева там, шелк, атлас, шляпные коробки, тонкие ароматы.
