в своих владениях, но главным образом тем, что мелкопоместная и беспоместная шляхта обычно состояла на службе у магнатов, исполняя различные должности в их войске, управляя магнатскими имениями или находясь при дворе магнатов в качестве слуг. По обычаю, магнат мог даже наказывать розгами своего слугу-шляхтича, с тем, впрочем, обязательным условием, чтобы «благородного происхождения» слуга был при этом положен на ковер.
Несмотря на огромное имущественное неравенство, шляхта формально, по закону, имела равные с магнатами права и могла участвовать в поветовых (уездных) сеймиках — собраниях, на которых избирались послы (депутаты) в сейм. Однако шляхта послушно и слепо голосовала за тех, на кого указывала ей властная рука магната. Отсюда понятно, почему сейм, этот «шляхетский парламент», являвшийся верховным государственным органом Речи Посполитой, состоял из ставленников магнатов.
Благодаря засилию в стране магнатов на Польшу огромное влияние приобрели Ватикан и австрийские Габсбурги. Уступая без особого сопротивления Габсбургам свои коренные западные земли, панская Польша при поддержке тех же Габсбургов и Ватикана стремилась возместить свои потери на Западе за счет захвата исконных русских, украинских и белорусских земель. Так феодальная Польша превращалась постепенно в орудие агрессивной политики Ватикана в Восточной Европе. Выражая готовность господствующего класса Польши служить целям Ватикана, польский канцлер, посетивший в 1633 году римского папу по случаю коронации Владислава IV, заявил: «Польша, святой отец, первая падает к твоим стопам… Польша принадлежит Владиславу, Владислав — Польше, а ты, величайший из пап, владеешь обоими». Так правящие круги Речи Посполитой бросали к ногам папы знамя польско-шляхетской государственности.
Эта антинациональная политика польских правящих кругов, ставившая под угрозу независимость страны, встречала отпор со стороны лучших представителей польского общества. Еще в XVI веке великий польский ученый и патриот Николай Коперник, писатель Моджевский и многие другие являлись сторонниками усиления централизации государства. Они неизменно указывали на соседнюю Россию, как на централизованную державу, которая ведет политику, отвечающую ее национальным интересам.
* * *
Самым обездоленным классом на Украине было закрепощенное крестьянство, подвергавшееся беспощадной и все возраставшей эксплуатации. К середине XVII века во многих местностях Украины барщина достигала 4–6 дней в неделю. Увеличился денежный и натуральный чинш (оброк). Паны грубо вмешивались в жизнь своих крепостных, безнаказанно издевались над ними, отнимали имущество, бесчестили жен и дочерей, подвергали крестьян жестоким наказаниям. По польским законам феодал, убивший своего крепостного, не нес за это ответственности: на него налагалась лишь церковная эпитимия (покаяние). Таким образом, помещик являлся хозяином жизни и смерти своих крепостных. Крестьянин был объектом эксплуатации и со стороны Польского государства. Он должен был платить подымное (налог с дома), нести разорительную повинность постоя войск (стацию) и множество других поборов.
Итальянец Пачикелли, долгое время живший в Польше, писал, что эта страна является раем для панов и адом для их крепостных крестьян. Другой современник так описал положение крестьянства в Польше: «Крестьян, существ с изможденными лицами, считают не людьми, а скотом… шляхта немилосердно обходится с ними… обременяет непосильными работами… заключает в тюрьмы, избивает, истязает, подрезывает жилы, клеймит… пьет их пот и кровь».
Спасаясь от нестерпимого феодального гнета, крестьяне бежали на восток — в украинские степи. Здесь они считали себя вольными людьми — казаками. В XVI веке казаки составляли уже довольно значительную часть населения Украины. На новых местах казаки селились слободами, занимаясь земледелием, степными промыслами, рыболовством и др. Условия жизни в степях были очень суровые. Казаки постоянно подвергались нападениям крымских татар, которые грабили и разоряли их жилища, а самих казаков, их жен и детей уводили в плен. Поэтому казаки никогда, даже во время работы, не расставались со своим оружием. Не могли себя считать казаки в безопасности и со стороны польских панов. Вслед за казаками в степь потянулись польская шляхта и магнаты. Они стремились снова набросить на шею казаков ненавистную крепостническую петлю. Это приводило к тому, что многие казаки уходили еще дальше на восток — на Запорожье, в юго-восточные районы Московского государства, на Дон.
Как в социальном, так и в политическом отношении казачество не было единым целым. Верхушку казачества составляли богатые казаки, владельцы зимовников (хуторов), мельниц, табунов лошадей, рыболовных промыслов и т. п. Из среды богатого казачества выходила старшина. Старшина и зажиточные казаки эксплуатировали в своем хозяйстве труд зависимых крестьян и наймитов (батраков). Основную массу казачества составляли бедные казаки, так называемая «голота», которые вынуждены были работать на богатых казаков и старшину. Между казацкой верхушкой и бедным казачеством шла ожесточенная классовая борьба.
Стремясь использовать социальные противоречия в среде казачества, польское правительство еще в XVI веке создало преимущественно из зажиточных казаков так называемое реестровое казацкое войско[2]. За службу в войске (защита границ, участие в военных походах и т. д.) казаки пользовались рядом льгот (привилегий): они освобождались от повинностей в пользу помещиков, от некоторых государственных податей и т. д. Учреждением реестра польские короли преследовали одновременно несколько целей: получить дешевое войско для охраны своих границ со стороны Крыма, иметь в лице реестра опору для подавления все усиливавшегося народно-освободительного движения на Украине и др.
Магнаты и шляхта с ненавистью относились к казакам, стремясь превратить их в своих крепостных. Они отнимали у казаков землю, а их самих принуждали отбывать барщину и многочисленные другие повинности. Уже в первой половине XVII века казаки жаловались на магната Вишневецкого, который их «зубожил велми, выбираючи неслыханные податки». Казаков, как писал один из современников, паны заставляли чистить лошадей, топить печи, подметать дворы, ухаживать за их собаками и т. д. За малейшую провинность паны жестоко наказывали казаков. Черкасский подстароста Я. Смяровский, например, за ослушание приказывал выкалывать казакам глаза. Казацкая старшина, несмотря на ряд привилегий, выделявших ее из массы казачества и сближавших ее по положению с положением шляхты, также терпела различные ограничения и стеснения.
С течением времени украинское казачество превратилось в грозную военную силу. В то время, как часть зажиточной казацко-старшинской верхушки часто шла на соглашение с польскими панами, трудовые казацкие массы вместе с крестьянством и городской беднотой вели непримиримую борьбу против феодально-крепостнического и национального гнета.
Колониальный режим, установленный панской Польшей на Украине, тормозил развитие ремесла и торговли в украинских городах. Для мещан (горожан) украинской национальности были установлены многочисленные ограничения: их не допускали в некоторые цехи (средневековые объединения ремесленников), чинили препятствия в торговле, лишали права занимать должности в так называемом городском самоуправлении и т. д. и т. п. Например, во Львове, одном из наиболее крупных торговых и ремесленных центров Украины, украинским мещанам разрешалось жить только в одном небольшом квартале (Русская улица).
Неравноправие украинского мещанства и бесчисленные поборы
