а за спиной — папочкой, хотя ему не может быть больше двадцати четырех или двадцати пяти.
По словам Эддисон, его уволили с его последней работы в качестве сотрудника исправительного учреждения, потому что он избил слишком многих заключенных. Пайпер слышала, что он продает студентам кокаин, но Эддисон клянется, что это таблетки. Все, что я знаю, это хмурое выражение, навсегда запечатлевшееся на его лице, и шрам над его глазом заставляют меня держаться от него подальше.
Однако не каждая девушка чувствует то же самое. Если слух верен, он каждую ночь ночует в общежитии у разных девушек.
Мои кулаки сжимаются, когда я замечаю, что Ноэль все еще следит за ним взглядом. Если бы я не знала ее лучше, я бы подумала, что она тоже была бы счастлива заполучить его в свою постель. Но она была бы идиоткой, если бы отказалась от такого человека, как Тео Сент-Джеймс, ради Бо Грейсона.
— Ты знаешь, что он бывший заключенный, верно? — Голос Эддисон сочится насмешкой, даже когда ее большие пальцы летают по экрану телефона.
Я закатываю глаза.
— Я слышала, что у него на заднем дворе также похоронено десять тел.
Тео одобрительно хихикает, в то время как глаза Пайпер, как у лани, распахиваются.
— О боже мой!
— Она смеётся, — говорит ей Эддисон, прежде чем ее взгляд останавливается на мне. — Ты будешь рада, что я предупредила тебя, когда ты не окажешься одиннадцатым трупом.
— Он охранник в кампусе колледжа. Он прошел проверку, чтобы быть здесь, — указываю я.
Взгляд Эддисон возвращается к ее телефону, ногти щелкают, когда она яростно печатает.
— Верно, потому что убийце никогда раньше не удавалось пройти проверку биографических данных. В любом случае, он жуткий и странный.
Говорит девушка, которая бросилась на него, когда прошлой ночью пьяная ковыляла домой. Бо проводил нас обратно до дома после того, как ее вырвало в кустах. Конечно, он заставляет меня чувствовать себя неловко, но мы добрались домой целыми и невредимыми, а не в мешках для трупов.
— Я слышала, он пырнул ножом парня, — шепчет Пайпер. По крайней мере, ее версия шепота. — И он всегда носит эту куртку. Ты думаешь, он прячет там кучу ножей?
— Почему бы тебе не пойти и не спросить его? — Тео дразнит.
— Боже мой, ни за что! — Пайпер визжит. Они с Эддисон обе младшеклассницы, но она все еще иногда говорит и ведет себя как пятнадцатилетняя.
— Драка на ножах объяснила бы его шрам, — говорит Эддисон.
Шрам над глазом Бо тянется от брови до скулы. Никто не знает, как он это получил, потому что никто настолько не глуп, чтобы спрашивать, но я ставлю на драку, пока он был в психушке.
Ноэль молчит, не сводя глаз с Бо, следуя за ним, пока он идет по тротуару, засунув руки в карманы. Тео наблюдает за ней, пока я наблюдаю за ним, и это похоже на какой-то безумный любовный роман, только на меня никто не смотрит. Я невидима.
За исключением… того, что кто- то смотрит на меня.
Его взгляд прикован ко мне.
Тео.
Сначала на мои голые бедра. Затем на блузку, которая облегает мою грудь. Прежде чем, наконец, оказаться на моем лице.
И когда наши взгляды встречаются, он улыбается.
Мое сердце останавливается.
— Мы должны отправиться в ИКВ, — объявляет Ноэль, выводя меня из транса, вызванного Тео. При упоминании Ист Кампус Виллидж, моей любимой столовой, у меня текут слюнки.
Ноэль отпускает руку Тео и встает, показывая дорогу.
Я понимаю, почему она была пчелиной королевой нашей средней школы. Почему Тео выбрал ее. Почему все выбирают ее. Потому что она — солнце, и когда ее лучи падают на тебя, ты — растение, в которое она вдыхает жизнь.
Но иногда трудно жить в тени солнца.
ГЛАВА ВТОРАЯ
НОЭЛЬ
Кто-то наблюдает за мной.
Я жду Тео на ступеньках перед Арбор-холлом, но не могу найти обращенные на меня взгляды в море студентов, которые спешат мимо, выходя из класса. Может быть, это все у меня в голове.
Я возвращаю свое внимание к своему блокноту для рисования, растушевывая новый рисунок. Птицы вылетают из своего пруда и устремляются к яркому голубому небу. В поисках лучшего места.
Иногда мне жаль, что я не могу сделать то же самое. Найти место, где можно спрятаться, и притвориться, что идеальной Ноэль ван Бюрен на некоторое время не существует.
Волосы у меня на затылке встают дыбом.
На этот раз я замечаю его. В двадцати футах от меня мужчина наблюдает за мной.
Охранник. Тот, с непослушными, белокурыми волосами и рваным шрамом над глазом. Тот, кто заставляет мое сердце замирать каждый раз, когда я мельком вижу его в кампусе.
Бо Грейсон.
Он прислоняется спиной к низкой кирпичной стене, скрестив руки на груди и пристальным взглядом отслеживая каждое мое движение. Все думают, что он опасен из-за шрама на его лице и татуировок на костяшках пальцев.
Но настоящая опасность кроется в его глазах.
— Эй!
Я вздрагиваю от голоса Тео позади меня. Он хихикает и садится рядом со мной, а я закрываю свой альбом для рисования. Мои наброски похожи на дневник, и Тео давно научился не просить показывать их.
— Привет. Я решил прогуляться с тобой на тренировку, прежде чем отправиться домой. Семейный ужин сегодня вечером.
Не предвкушаю ни секунды подобного.
Я оглядываюсь на низкую кирпичную стену, но Бо уже ушел. Я должна была бы нервничать из-за того, что он так на меня смотрел, но мой желудок сжимается от разочарования из-за его отсутствия.
Улыбка исчезает с лица Тео.
— Вообще-то, я отчасти надеялся, что мы могли бы сначала поговорить.
Тео берет меня за руку и ведет к скамейке у пруда, которая послужила источником вдохновения для моего рисунка. Он похлопывает по месту рядом с собой, прежде чем наклониться вперед, зажав руки между колен и отказываясь смотреть в глаза.
Я точно знаю, к чему это приведет, и надежда трепещет у меня внутри, когда я прижимаю блокнот к груди.
— Это действительно трудно сказать. — Он выпрямляется, вытирая ладони о шорты.
— Ты хочешь расстаться.
Его голова поворачивается ко мне, глаза широко распахнуты.
— Э-э… да. Как ты узнала?
Я улыбаюсь.
— Потому что я была твоей девушкой с тех пор, как мы были первокурсниками в старшей школе. Я знаю тебя.
Тео никогда по-настоящему не нравился мне, и мое сердце никогда не замирало при виде него. Конечно,
