я улыбнулась.
Он начал меня раздевать, и я не сопротивлялась. Я позволила ему изнасиловать меня, овладеть мной. Как только Иноуэ-сама уснул, я впилась зубами в подушку и закричала во весь голос. И тогда я поклялась себе, что найду способ сбежать, но правда в том, что я до сих пор здесь.
Теперь я живу с ним.
Одеваюсь так, как хочет он.
Я улыбаюсь так, как ему нравится.
Позволяю ему трахать меня.
И я молюсь.
Молюсь, чтобы не понял, что я его обманываю, чтобы он не узнал, что я попросила свою лучшую подругу достать мне фальшивые документы и билет в один конец в Европу.
«Три дня», — напоминаю себе.
Мне нужно продержаться ещё три дня, а потом я смогу оставить этот кошмар позади и начать всё сначала.
Его пальцы невесомо касаются моей руки. Я улыбаюсь в ответ, стараясь казаться любящей и беззаботной. Возможно, если я угожу, он перестанет отказывать мне в том, что я ценю больше всего. И предложит мне не просто бокал вина, а целую бутылку. Он позволит мне напиться настолько, чтобы хотя бы на несколько часов позабыть о том, что я больше не властна ни над чем, даже над своим дыханием.
— Жаль, что ты так рассеянна, мой Цветочек. — Царапая, его пальцы сжимаются на моей коже. В его тёмных глазах вспыхивает жестокая искра, настораживая меня. — Потому что это необычный ужин… — Он облизывает губы, удерживая меня в напряжении. — Событие праздничное.
Моё сердце начинает биться быстрее, ускоряясь с каждой секундой.
— Что мы празднуем?
Его взгляд останавливается на моей руке, на пальцах, что сжимают крепко. Его губы растягиваются в улыбку.
Настоящую улыбку.
— Ты беременна, любимая.
Сердце пропускает удар. И падает, всё ниже и ниже. Мои глаза наполняются слезами чистого отчаяния, но я улыбаюсь.
Я должна.
— Это замечательно.
Иноуэ-сама наклоняется вперёд, приближая губы к моей руке. Когда он целует, его губы остаются прижатыми к моей коже слишком долго.
В его глазах вспыхивает зловещий, опасный огонёк.
— Особые новости заслуживают особых подарков. Что скажешь?
Хочу ответить ему, заговорить.
Но я расстроена.
«Беременна».
Даже в самых страшных кошмарах я не могла представить себе такую ужасную ситуацию. До конца ужина я не произношу ни слова. Улыбаюсь, потому как знаю, что ему нравится, когда я улыбаюсь. Я киваю. Ем. После десерта он заставляет меня встать и пройтись между столиками ради единственного удовольствия — привлечь ещё больше взглядов.
Я так потрясена, что пошатываюсь. Вместо того чтобы поддержать меня, он собственническим жестом притягивает к себе. Иноуэ-сама ухмыляется, возможно, думая, что я споткнулась, чтобы оказаться ближе к нему.
— Немного терпения, Цветочек. — Он зарывается носом в мои волосы, вдыхая запах. — Есть одно последнее место, куда нам нужно заглянуть, прежде чем мы вернёмся домой, в нашу кровать.
Словно предвосхищая момент, он хватает меня за попу.
Из его горла вырывается хриплый, возбуждённый звук.
— Это будет стоить того, поверь мне.
* * *
Мне не нравится, как улыбается Иноуэ-сама.
С тех пор как мы вышли из ресторана, он ни на секунду не перестаёт смотреть на меня и ухмыляться. Хотя я спрашивала, он не сказал, куда мы направляемся и что это за «особый подарок», о котором он говорил в ресторане.
Я волнуюсь.
Беспокоюсь.
За окном с бешеной скоростью проносятся огни.
Мои мысли тоже летят быстро.
Но не так быстро, как у него.
— Сиэтл прекрасен ночью. Правда?
Я согласно склоняю голову.
— Не знаю, смогу ли я когда-нибудь его покинуть. А ты? — Его взгляд скользит по моему телу, наблюдая. — Ты сможешь когда-нибудь уехать?
По спине пробегает холодная дрожь. На самом деле я не просто думаю об отъезде: я его планирую.
Но он не должен догадаться об этом.
«Или может?»
— Что-то не так, Цветочек? — Двумя пальцами он ослабляет узел на галстуке и стягивает его с шеи. — По-моему, ты побледнела.
Я улыбаюсь, хотя внутри схожу с ума.
— Всё в порядке. Просто интересно, куда ты собираешься меня отвезти.
— Скоро узнаешь. Но сейчас мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделала.
— Что?
Лёгкими движениями пальцев он разглаживает шёлк.
— Закрой глаза, Цветочек.
Я сжимаю кулаки, но подчиняюсь. Позволяю завязать мне глаза галстуком, который стягивается на затылке крепким узлом. Иноуэ-сама уже лишал меня одного из чувств — иногда даже двух, — но в этот раз всё иначе. Мы находимся не дома и не в маленькой комнате, заказанной по случаю. Пространство внутри салона невелико, его парфюм пьянит. Автомобиль в движении. Я пытаюсь уследить за поворотами, за светофорами. Но быстро сдаюсь. Мне кажется, что мы едем по кругу; видимо, он хочет меня запутать.
Неожиданно я чувствую на шее влажное прикосновение.
Это он. Его рот.
— Всё это тебя заводит, я прав?
Крепко сжимаю губы.
Я не возбуждена. Я напугана до смерти.
Последний поворот, и машина останавливается. Когда Иноуэ-сама открывает дверь, я стараюсь впитать как можно больше информации. Электричество в воздухе. Визг шин по асфальту, стук каблуков по тротуару. Неподалёку слышна музыка.
Здесь должен быть клуб, а может, и не один.
Сильные руки хватают меня, вытаскивая из машины.
— Осторожнее, ступенька.
Я инстинктивно поднимаю ноги, спотыкаюсь, но не падаю. Мы входим в большое помещение, где кто-то нажимает на кнопку. Больше одного раза. Мы останавливаемся и ждём. Затем я снова иду вперёд.
Пол трясётся, пока мы поднимаемся.
Лифт.
Мысленно я пытаюсь сосчитать этажи, но это непросто.
— Мы почти приехали, Цветочек.
Слышу, как в замок вставляют ключ, звук открывающейся двери. Атмосфера становится тяжёлой. В ванной комнате открыт душ. Вода бежит быстро, но я не слышу, чтобы кто-то пел. Как только Иноуэ-сама снимает повязку с моих глаз, я оглядываюсь по сторонам.
И бледнею.
Он привёз меня в дом Бет, моей лучшей подруги. У меня в горле сжимается комок, когда на столе в центре гостиной я вижу стопку документов, из которой торчат уголки паспорта — возможно, того самого, который я просила её достать.
Когда Иноуэ-сама делает шаг вперёд, я задерживаю дыхание.
Он не поворачивается, чтобы посмотреть документы, он не видит среди них паспорт.
Потому что смотрит на меня.
— Цветочек, ты вся покраснела.
Я обмахиваюсь одной рукой.
— Здесь жарко.
Собираюсь снять мех, но Иноуэ-сама останавливает меня.
— Мы останемся ненадолго. Пора подарить тебе мой подарок.
Я смотрю на него в замешательстве, не в силах понять.
Он подходит к двери ванной и приглашает подойти к нему.
Мне не хочется, но я подчиняюсь.
— Помнишь, что я сказал тебе в нашу первую
