Сагара Люкс
Не ври мне
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ
Роман содержит откровенные сексуальные сцены и затрагивает деликатные темы. Рекомендуется для взрослой и осведомленной аудитории.
Обольщает. Соблазняет. Проигрывает.
Это музыка.
Это истина.
Прелюдия
Она резко проснулась; во рту — едкий вкус кошмара, в ноздрях — запах закрытого помещения. Было темно, она лежала на полу. Шершавый пол царапал ей руки. Она не слышала никакого шума, только жуткую тишину.
Попыталась сесть, но не смогла пошевелиться. Её мышцы болели. У неё возникло ощущение, что напрягала их столетия, только не получалось вспомнить, как и когда это произошло.
Голова пульсировала от острой боли.
Она видела всё красным.
Красное как кровь.
И как шёлк.
Это было последнее сохранённое воспоминание: красный шарф, который кто-то накинул ей на плечи, а затем завязал вокруг горла. Сердце заколотилось в груди. Дыхание стало затруднённым.
Она снова попыталась встать. При этом друг о друга потёрлись бёдра, и она осознала, что голая. Её охватила паника и желание прикрыться руками, но она не могла ими пошевелить. Кто-то держал их у неё за спиной.
Нет, не кто-то. Что-то.
Она была связана.
Глава 1
Натан
Каждый мужчина скрывает в себе монстра.
Своего я знал хорошо. С опасным очарованием предательства и вкусом красного вина Бандоля, от него веяло рыхлой землёй и лавандой. Я посмотрел ему в лицо три года назад, в ту ночь, когда похоронил своего брата, а лезвие ножа разорвало мою жизнь пополам. С тех пор я стал совершенно другим человеком. Гордый барристер. Уважаемый профессионал. Сломленная личность. Неудачный брак и бесконечная любовь к винам Прованса привели меня к шагу от алкоголизма. Меня спас не разум, как предполагали многие, а настоящий договор с дьяволом.
Закрыв глаза, я глубоко вдыхаю. Насыщенный, но тонкий аромат Château Le Bon Pasteur проникает в мои ноздри. Крепко сжимаю бокал, словно боюсь, что кто-то подойдёт и заберёт его у меня. Выпивка причиняла мне вред, но некоторые пороки как воспоминания: их невозможно стереть.
После стольких лет молчания и работы, личностного роста и одиночества, я верил, что мне удалось похоронить прошлое.
Это было не так.
Мне достаточно было услышать чистый, безупречный звук скрипки, чтобы вернуться в ту ночь… Ощущение дождя на голой коже. Запах земли. Правда погружалась всё глубже и глубже в яму, вместе с тем немногим, что осталось от моего брата. Грязные руки. Отчаяние. Вина.
В горле пересохло. Я поднёс бокал к губам и проглотил содержимое одним глотком. Изо всех сил я пытался игнорировать мучившую меня мелодию и заглушить эмоции. Все. Я находился не в уединении своего кабинета, а на благотворительном ужине. Здесь было слишком много людей, которых не знал, но которые, тем не менее смотрели на меня. Звенели бокалы, играла скрипка, люди перешёптывались. На мгновение мне показалось, что кто-то произнёс моё имя. Я резко застыл.
Внимание было опасным.
Оно открывало неисповедимые пути к истине.
Я сделал шаг назад. Попытался отойти в сторону, в тень, когда кто-то схватил меня за руку и крепко обнял. Мягкое женственное тело, окутанное ароматом и желавшее всего, кроме ощущения, что его игнорируют.
— Наконец-то я нашла тебя! — Вивьен рассмеялась, размахивая шёлком своего драгоценного платья песочного цвета, — почему ты здесь, в стороне? Тебя искал сенатор Конселл.
— Я уже поговорил с сенатором, — ответил я, раздражённый её фамильярностью, — мы договорились о встрече на утро понедельника.
— Только не говори мне, что собираешься заняться политикой, как твой отец?
Я бросил на неё косой взгляд:
— Речь идёт о работе, Вивьен. Просто работа.
Вместо того чтобы оставить меня в покое, она прижала к себе ещё крепче.
— Знаешь, Натан, говорят, что звук скрипки может успокоить душевные терзания. Ты в это веришь?
— Ты должна знать, я верю только тому, что могу увидеть.
— Если это так, — прошептала она, забавляясь. — Почему ты не открываешь глаза?
Я и не заметил, как закрыл их. Поспешно поднял веки, но вместо того, чтобы посмотреть на Вивьен, стал искать причину своей катастрофы. Скрипачка, чья музыка заставила меня потерять контроль, находилась в другом конце зала. Вокруг неё собралась довольно большая толпа, настолько многочисленная, что мне пришлось сделать несколько шагов, чтобы увидеть исполнительницу. Что-то неконтролируемое заставило меня приблизиться к ней.
Я прошёл мимо столиков с закусками и подошёл к площадке, на которой она выступала. Хватило одного мгновения, одного взгляда, чтобы понять, — я пропал.
Она оказалась не такой, как я думал.
Она была похожа на музыку, которую исполняла.
Опасной.
Сглотнув с горечью, я смотрел на неё, и моё сердце забилось всё быстрее и быстрее. Её платье цвета изумруда оставляло обнажёнными плечи. Их изгиб был гармоничным и элегантным, но в то же время мощным. Девушка выглядела как человек, который не любит привлекать к себе внимание, но я понял, что не могу отвести от неё глаз.
Она была необычайно красивой, но в некотором роде ещё незрелой. Мне стало интересно, поэтому ли она казалась такой интригующей, или это из-за энергии, которую она вкладывала в смычок. Я никогда не видел, чтобы кто-то делал что-то с такой страстью. Скрипачка же казалась неиссякаемой…
— Как ты думаешь, сколько ей лет? — спросил я Вивьен.
Несколько мгновений она разглядывала девушку, приложив палец к красным губам, её неровная чёлка закрывала светлые глаза с голубым макияжем.
— Двадцать, максимум двадцать один. Почему? Тебе не всё равно?
Я не ответил, поглощённый наблюдением. В пылу выступления из причёски исполнительницы вырвалась прядь, показав истинную природу волос в причёске. Волнистые, глубокого тёплого каштанового цвета. В девушке не было ничего особенного, и у меня не было причин продолжать смотреть на неё; только я не мог оторвать от неё взгляд или перестать слушать. Я чувствовал, что стал жертвой заклинания или, что ещё хуже, обмана.
«Ещё несколько минут, и всё закончится», — сказал себе.
Ничему не суждено длиться вечно, музыка тоже подходила к финалу. И я верил, что тогда смогу вновь обрести контроль над собой. Я затаил дыхание. Ждал тишины, аплодисментов. Но даже тогда я не смог оторвать от неё взгляда.
— Ты ещё долго собираешься смотреть на неё?
Тон Вивьен был сердитым. Она долго ждала, когда я приглашу её на свидание. Несмотря на то что я внёс ясность и объяснил,
