у отца свой бизнес — частное элитное такси. Зарабатывал неплохо и мог вполне позволить себе хорошую няню из агентства.
Марина была очень хороша, в том числе и собой. Через пять лет умудрилась женить на себе моего отца и переехать к нам в дом со своим сыном Кириллом. Ее мальчику тогда десять исполнилось. Мой папа сразу как-то с ним общий язык нашел, и в гараже стали появляться велосипеды, ролики, скейты и... все что душе Кирилла было угодно. По выходным они играли на участке в футбол и много времени проводили вместе. Я поняла — папа мечтал о сыне.
В один прекрасный день Марина затеяла в моей комнате ремонт и переделала ее для мальчика. Так мне пришлось переехать на первый этаж — в спаленку для гостей у входа. Из мебели там присутствовали двустворчатый платяной шкаф, тумба прикроватная и большая кровать для супругов. Теперь уроки мне приходилось делать, где придется.
Общих детей отец с Мариной не хотел, и мне немного это грело душу. Значит, все же папка меня любит... Просто я девчонка и он не знает, во что со мной играть. С Кириллом мы редко общались из-за его постоянных тренировок – то в спортзале, то в футбольном клубе. По мне, не задевает и ладно!
А потом у нас в семье произошел грандиозный скандал! Из разговоров взрослых я узнала, что мачеха была беременна, а отец заставил сделать ее что-то такое... плохое ... Она лишилась малыша и не могла его за это простить. Они развелись.
Со временем стало в доме пусто и сумрачно... Папа перестал со мной даже разговаривать. Приходил с работы, отдавал мне пакет с гамбургерами или коробку пиццы и уходил в кабинет на второй этаж. Так мы прожили три месяца, пока Марина не вернулась. Хоть я сильной любви к ней и не испытывала, но мы были семьей. Дом с ее приездом ожил, заиграла музыка, заскворчало мясо на сковороде... Я обрадовалась.
Ходила и улыбалась, была счастлива, что снова все хорошо, но... не долго. Через полгода у мачехи округлился животик, и вскоре меня переселили на диван в гостиной, а спаленку, что я занимала, переделали снова для Кирилла. На втором этаже, по словам хозяйки, требовалась тишина, так как там планировалась детская для близнецов. Да, у меня появились сразу сводные братик и сестренка. Крикливые, беспокойные и изнеженные, как и их мама. Наш дом опять погрузился в тишину и полумрак. Подходить к детям нельзя, трогать их нельзя, шуметь нельзя... Кира стал чаще оставаться у друзей, ибо дома любой шум и чих пребывали под строжайшим запретом, и я тайком пробиралась в его комнату и делала там уроки.
Вот так я и жила.
Как-то раз в комнате Кирилла решила залезть за листами для рисования. Они стопочкой лежали на самой верхушке его секретера. Уж очень я любила это дело – живопись. Изучала различные методики и техники, используя всевозможные инструменты и краски. В доме кругом были развешаны картины из-под моей кисти, и папа даже как-то предложил устроить выставку работ маслом. Но... его отговорили... Скажем так — некоторые...
Вот я забралась на стул, балансируя — он на колесиках, осторожно одну ногу поставила на стол...
— Что ты тут делаешь?! — хозяин комнаты появился так внезапно… Разумеется, я испугалась. А бумагу уже ухватила, колесико стула поехало... я потеряла равновесие и, падая, схватилась за штору. Последняя не выдержала моего веса, и не только она – багет тоже... С громким грохотом все это полетело вниз, и я в этой куче, руша и ломая то, до чего достанет. Упала я, к счастью, на кровать и ничего себе не повредила, зато багет разбил коллекционный корабль, который весь год собирал братец, покупая журнал с отдельными детальками в каждом номере. В общем, он меня чуть не убил этим самым багетом! Да, адмиральская шхуна ему была дороже какой-то там девчонки белобрысой, которая, по сути, и не сестра ему вовсе.
С тех пор, кроме злых взглядов в мою сторону, я больше ничего от него не получала, а родители запретили мне рисовать навсегда. С подачи кое-кого... конечно же.
Когда мне исполнилось тринадцать лет, мачеха озвучила, что кто работает по дому — тот ест, и сообщила мне это после новогодних праздников. Как я поняла, новое правило относилось исключительно ко мне, ибо Кирилл — как многократный победитель на соревнованиях и круглый отличник — уже этим заслужил уважение и почет в ее понимании. К тому же он совершеннолетний мужчина, студент физкультурного института. Сводный же брат с сестренкой слишком малы для этого, а сама Марина готовит и следит за ними, так что... Уборка, соответственно, мне! Я не спорила. Я ведь и раньше убирала, не ленилась... Следить за чистотой всего дома — хорошо! Просто стало немного обидно, что в этом году было решено мой день рождения, что 31 декабря — как раз под Новый год, более отдельно не собирать, так как очень неудобно делать два праздника. Я, с одной стороны, могла понять, но почему нельзя его было отметить, например, 4 или 5 января? В другой удобный день? Мне всего-то требовался торт, чай и свечка! Пусть одна — для загадывания желания этого вполне достаточно. Но меня лишили и этого. Денег карманных не давали, школа рядом, питание льготное — семья считалась многодетной... Заполучить свечу у меня получилось только летом на дне рождения близнецов. И то я ее украла из торта, так как они все время просили снова их зажечь, чтобы загадывать и загадывать желания, и я испугалась, что, как и в прошлый раз, они сгорят до основания. Я незаметно вынула свечку из крем и спрятала. Надеялась, что в куче свечей никто не заметит исчезновения одной, так и вышло.
Как мало нужно человеку, то есть мне, для счастья — кекс, который отказались съесть, и он зачерствел, и одна именинная свечка, а так же возможность загадать свое заветное желание! А оно, у меня было — еще с детства. Конечно, взрослым девушкам уже не пристало верить в волшебство и чудеса... в желания... Но это единственное, что у меня осталось — вера, что мечты сбываются! Очень любила книгу о падчерице Золушке и, засыпая, каждый день представляла, что появилась фея
