в ледяную бездну, из которой не будет выхода на протяжении вечности. – Осужденный задумчиво замолчал. Следователь вжался в кресло, промокнув насквозь от холодного пота. Кое-как совладав с собой, он взял ход беседы в свои руки и осипшим голосом произнес:
– Осужденный 786, вот ваш контракт. Здесь нужна ваша подпись. – Он подвинул по столу документ, а сам, тем временем, налил себе стакан воды.
– Я не буду подписывать.
– Подумайте, в противном случае, по закону военного времени…
– Да я помню, не надо повторять, – осужденный улыбнулся детской искренней улыбкой. В ней не было ни страха, ни сомнений.
– В таком случае, разговор окончен, – подытожил следователь, – освободите помещение, – заключенный пошел на выход, открыл дверь, и следователь уже открыл было рот, чтобы крикнуть: «Следующий», но так отвратительно себя чувствовал, что решил на сегодня закончить. Дверь захлопнулась. Его не на шутку лихорадило.
Заключенный вернулся в свою камеру, лег на шконку и взгрустнул. «Как легко люди расстаются с вечностью. Как я могу ему помочь? Образумить»? – думалось ему. От переживаний он долго ворочался, в какой-то момент, даже, слеза скатилась по его щеке. Но он понимал, что ничего не может сделать для этого человека. Потом вспомнил своего сына, от этого видения успокоился и крепко заснул. «Назим! Назим!», – звал он во сне мальчугана, а тот бежал к нему по траве, раскинув руки и хохотал…
Следователь тоже не мог заснуть всю ночь, и, в холодном поту, ворочался до утра. В короткие моменты забытья его мучили кошмары, и он с криками просыпался. «Ох уж этот несвежий суп! Ведь сразу вызвал у меня подозрение»! – роптал следователь на вчерашний обед. И, даже, невдомек ему было, что суп тут не причем. Что его душа, давным-давно запертая разумом в затхлой, мрачной темнице, обессиленная и потерявшая надежду, вдруг, сегодня, сквозь щель увидела отблеск света. И, понимая, что это ее последний шанс, собрав остаток сил, попыталась вырваться, царапая прочные стены, сдирая ногти, докричаться, крича так, что выворачивало наизнанку… Но нет, свет, блеснув два раза, больше не появлялся, последняя надежда иссякла.
*****
– Осужденный 786! – разбудил громким голосом надзиратель, входя утром в камеру. Заключенный поднялся. – По закону военного времени, – читал он по бумаге, – в связи с отказом выполнять приказ, вы были приговорены к расстрелу. Приговор надлежит привести в исполнение немедленно. Вот приказ, подписанный следователем, – надзиратель для ознакомления сунул заключенному бумажку. Тот не глядя в нее, безучастно пожал плечами, при этом пристально и с интересом смотрел в глаза надзирателю, который слегка смутился, но продолжил:
– Прошу на выход!
Они прошли по коридорам, спустились на несколько этажей, вышли в тюремный двор. Без лишней суеты, но и не мешкая, расчет привел приговор в исполнение.
В этот момент, у следователя, который спешил на работу, на мгновение сжалось сердце. Он испугался и замер. Раньше с ним такого не происходило. Струйка холодного пота пробежала по спине. Постояв так какое-то время, он понял, что ничего страшного не произошло, просто легкий сердечный спазм, нужно наверно будет сходить к врачу. Так, прислушиваясь к себе, он и шел в это утро на работу, с каждым шагом все больше убеждаясь, что ничего страшного не произошло…
Просто умерла душа.
Max Postman
2023
